Проект 14 (СИ) - Ильичев Евгений - Страница 20

— Но постойте, вы же сами говорили, что помогали сыну с финансовой частью вопроса. К тому же вы сами делали операцию Кристине! Я не вижу логики в ваших словах. Получается, вы работали с Робертом над проектом, который для вас лично не представляет никакого интереса и, более того, вы сейчас откровенно признаетесь в том, что практически не верите в успех проделанной вами работы. Тогда зачем все это нужно было?

Бойль улыбнулся и затушил сигару о керамическую пепельницу:

— Для Роберта, как это ни кощунственно звучит, мистер Соловьев, Кристина это тот самый велосипед. Мой сын молод и амбициозен. Его научная работа заслуживает всяческой похвалы и, я не сомневаюсь, в итоге он станет ученым с большой буквы. Он сотворит свой шедевр и покорит научный мир. Но, для этого ему придется несколько раз падать с велосипеда.

Алексей взглянул на свою сигару, затушил ее о пепельницу и молча встал.

— Знаете, доктор, — сказал он, — иногда люди от природы наделены способностью держать равновесие. Доброй ночи.

С этими словами Соловьев пошел обратно к себе.

"Что ж, для всех нас будет проще, если велосипед упадет" — подумал Бойль, закуривая очередную сигару.

Глава 16

Вот уже третий день подряд группа Элис Смитт трудилась без сна и отдыха. Успешная вылазка Элис в стан врага воодушевила команду, и агенты работали не покладая рук. Во время операции девушке, помимо вербовки русского репортера, удалось установить считывающее устройство на кабель мощной антенны, размещенной на крыше главного здания. Тут же на сервер, в импровизированном штабе группы, начала поступать практически вся информация, циркулировавшая в логове «кротов». Интернет, телефонные линии, сотовая связь, даже кабельное телевидение — все проходило через этот мощный информационный узел.

Крепость была хорошо укреплена и оснащена по последнему слову техники. Естественно, при таком оснащении, «кроты» не могли поставить себя в зависимость от внешних источников питания и стандартных городских информационных узлов. База питалась собственной электроэнергией, снабжалась водой из подземных источников и имела мощные коммуникационные узлы, что позволяло работать практически в автономном режиме.

За территорией «кротов» было установлено круглосуточное наблюдение. С этой работой могли справиться и зелёные сотрудники. Более опытным агентам Элис поручила слежку за всеми, кто покидает территорию объекта.

Три дня спустя, Смитт решила подвести итоги и соединить воедино все сведения, собранные за это время. Оказалось, что противник вел себя крайне осторожно. Мониторинг сети не дал практически ничего. Было перехвачено несколько писем Алексея Соловьева своему начальству в Москву. Письма имели сугубо рабочий характер, и, кроме статей для редактора, журналист больше ничего не отправлял. Других сообщений перехвачено не было. Из наблюдаемого объекта за три дня звонили лишь семь раз, и все семь раз это были переговоры русской учительницы с родителями Кристины Громовой. Сотовой связью на территории наблюдаемого объекта вовсе не пользовались, будто ее там и не было. Больше порадовало наружное наблюдение. Оказалось, что территорию объекта в день операции покидал лишь Эдвард Бойль. В семь часов вечера его серый седан выехал в направлении Берна. Через четверть часа наблюдение отметило первую остановку. Бойль посетил небольшой мотель на окраине, где оставил конверт на имя некоего Боба Салливана — имя естественно подставное. Далее хирург направился в центр города, где ужинал в итальянском ресторане с пожилой дамой. Личность женщины удалось выяснить. Бойль встречался с женой Вильяма Града — главы крупной инвестиционной компании "KORALL–INVEST" со штаб-квартирой в Цюрихе и отделениями чуть ли не во всех столицах старого света. Аналитический отдел навёл справки, и выяснилось, что в сферу интересов Градда входит один из крупнейших фармакологических концернов Швейцарии. Его инвестиционная компания семь лет назад вложилась в умирающее предприятие и вытянула его за столь небольшой срок на лидирующие позиции. А затем Градд и вовсе скупил контрольный пакет акций и преобразовал его в дочернее предприятие своего холдинга.

Таким образом, Элисс стало понятно, откуда ноги растут. Но все эти события доказывали причастность Эдварда Бойля к деятельности «кротов» лишь косвенно и никаких конкретных улик или записей разговоров у Смитт не было. В конце концов, может же именитый хирург иметь приятное знакомство с семьей известного инвестора! Это ничего не доказывает и ни о чем не говорит. Но Элис все равно была в хорошем расположении духа. Во-первых, она знала в каком направлении ей теперь следует копать. Во-вторых, она окончательно убедилась в связи Эдварда Бойля с людьми, бесспорно заинтересованными в провале затеи его сына. И, в-третьих, она, наконец, получила результаты своей работы. Пусть минимальные, пусть косвенные, но все же это было лучше, чем ничего.

После небольшой вечерней летучки, Элис собрала костяк группы, чтобы определить тактику на следующие дни. Она оставила под наблюдением территорию базы и приказала аналитикам рыть дальше в направлении "KORALL–INVEST".

***

Первые сутки после операции Кристина провела в кровати. Наталья Ивановна не отходила от девочки ни на минуту и, признаться, порядком надоела ей своей гиперактивностью. Но Кристина и не думала злиться на своего опекуна. Девочка знала, что психика взрослых устроена несколько иначе, чем её, детская психика. Этих взрослых хлебом не корми, дай о ком-нибудь попереживать да понервничать. Девочка оказывалась в подобных ситуациях сотни раз. Родители были далеко не исключение, особенно мама. Та тряслась над дочерью по любому поводу. Неважно, была ли это очередная госпитализация или банальная ссадина. Малозначимых ситуаций в жизни Кристины не могло быть по определению. К счастью девочка быстро сообразила, что кратчайший путь избавления от подобной опеки является полная и абсолютная покорность во всем. Чем безропотнее она принимала заботу о себе, тем быстрее проходил этот жар альтруизма. И потому, тактику девочка выбрала постельно-сонную. Кристина практически не вставала, ела только то, что приносили и ни на что не жаловалась. Поначалу Наталья Ивановна поминутно спрашивала подопечную, не нужно ли ей что-нибудь. Но, получая раз за разом вежливый отказ, учительница постепенно успокаивалась. К вечеру первых суток количество первичных обращений с предложением попить снизилось с десяти до двух в час. Статистика с предложением поесть была еще позитивнее.

Посетителей в первый день было немного. Трижды заходила медсестра Мери, приносила таблетки и ставила капельницы. Трижды привозили еду. Привилегию кормить Кристину Наталья Ивановна оставила себе. Девочка особо не сопротивлялась и покорно открывала рот, принимая пищу по расписанию. К вечеру терпение Кристины принесло первые плоды. Учительница, осознав за день дежурства, что ее подопечная в полном порядке, расслабилась и крепко уснула. Кристина же, уловив замедление дыхания и мерные похрапывания Натальи Ивановны, смогла, наконец, встать и самостоятельно приготовить себе чай со сливками. Затем девочка взяла начатую накануне операции книгу и с наслаждением прочла несколько глав. Утолив жажду знаний, которую, к слову сказать, не давала утолить гиперзаботливая учительница, девочка принялась размышлять на тему своих отношений с Соловьевым. Никаких, собственно, отношений не было и быть не могло. Кристину занимал другой вопрос. Почему Лёша ввязывается в столь опасную авантюру? От нее самой не ускользнул тот факт, что в последние дни, про себя, журналиста она называла только ласковым "Лёша" и никак иначе, причем сама не могла понять почему.

Кристине казалось, что с его стороны нет никаких причин впутываться в, подобного рода, авантюры. Из секретного разговора накануне девочка вынесла несколько вопросов на повестку дня. Во-первых, ситуация действительно серьезная. Хоть ей и было всего четырнадцать лет, она все же понимала, что такое организованная преступность. Телевизор никто не отменял, а уж там наслушаешься о подобных организациях чего угодно. Алексей не стал скрывать того, что сам накопал. Он считает, что очень важно координировать свои действия так, чтобы не вызвать подозрения у тех кто может причинить им вред. Сыграть роль слепой девочки ей удастся на пять, тем более, что пока кроме легкого головокружения, она и впрямь ничего особенного не испытывала. Тут её беспокоила другая проблема. Что будет, если её энцефалограмма, действительно, будет показывать активность? Можно обмануть кого угодно, но врачи по своей сути скептики и никакие субъективные ощущения не смогут убедить их в том, что операция прошла впустую. Даже если она будет всеми правдами и неправдами доказывать всем, что ничего с ней не происходит и никаких ощущений она не испытывает, ее будут выдавать приборы, и тогда врачи не отстанут от нее, пока не докопаются до истины.