Новые земли (СИ) - Громова Елизавета - Страница 41

Она не стала больше скрываться, сделав пару шагов, тихо кашлянула, обозначив свое присутствие.

— Ваше Высочество? — радость в глазах короля, смешанная с удивлением, заставили Изабель недовольно скривить яркие губы. — Что-то произошло? Пойдемте ко мне в кабинет, поговорим.

Он торопливо раскланялся перед Веласкес и, предложив Валерии руку, повел ее во дворец. Коротко взглянул на нее и предложил:

— Или порталом?

— Нет, нет. — торопливо отказалась она. — лучше немного пройтись. Погода замечательная, а я к тому же давно не гуляла просто так, наслаждаясь обществом.

— Вы и правда считаете мое общество настолько приятным? — насмешливо переспросил король.

— Даже не сомневайтесь, Зигфрид. Это действительно так.

Король остановился и бережно развернул Валерию лицом к себе, пытливо заглядывая ей в глаза.

— А знаете, ведь я уже почти решился навестить вас. И не просто навестить, а сделать вам предложение. Слишком долго тянется наша история. Я не могу жить без вас с полным ощущением радости, мне нет покоя, будто в минуту всего гнева или боли вы наложили на меня заклятие. Мне никто не нужен, кроме вас, мое сердце принадлежит только вам. Моя вина гложет меня все эти годы, мое раскаяние давно превратилось в камень, что висит на моей шее. Я люблю вас и так будет всегда. Не отвергайте меня, Ваше Высочество, я жестоко наказан за всю боль, что причинил вам. Неужели срок моего наказания еще не вышел?

Валерия, приподняв голову, всматривалась в лицо Зигфрида, наверное, она что-то увидела в его глазах, потому что, коснувшись кончиками пальцев его щеки, тихо сказала:

— Я согласна.

— Что? Что вы сказали? — взгляд, полный отчаяния и надежды. — Повторите, Валерия!

— Я согласна стать вашей женой, Зигфрид. Если, конечно, вы не передумаете взять в жены вдову с четырьмя детьми.

Словно вихрь пронесся над землей, сама она обнаружила себя, сидящей в кресле, в знакомом кабинете короля, а Зигфрида — стоящим на коленях перед ней и целующего ее ладони. Вошедший в кабинет Вильгельм Кейст замер у дверей, не решаясь ни пройти вперед, ни сделать шаг назад и закрыть за собой дверь.

— Вильгельм! — вскочил на ноги король, радостно обращаясь к своему другу. — Поздравь меня, Вильгельм! Валерия дала мне согласие! Она станет моей женой и я прошу тебя, привлеки всех, кого нужно, но чтобы через неделю все было готово к нашей свадьбе!

— Поздравляю. — Кейст склонил голову, даже не пытаясь прятать свою довольную улыбку. — От всей души поздравляю вас обоих и сделаю все, что в моих силах. Однако же, я полагал, что мы займемся вопросами безопасности королевства. Быть может, мы обсудим заодно и то дело, по которому ваша невеста прибыла к нам.

Всю следующую неделю они втроем обследовали жителей Новой Даварии, изредка отрываясь на подготовку к свадебному торжеству. Валерия воспротивилась было пышности некоторых мероприятий, но Зигфрид постарался мягко довести до нее весь смысл их проведения — королева не может взойти на престол иначе. Женитьба короля — это не частное дело, а целое событие для каждого подданного. И Валерия смирилась, ее сил не хватало на бессмысленные споры, случались в жизни вещи, которые приходилось просто принимать, как данность. Поэтому они мотались по городкам и поселениям, перемещались в Либерию, обсуждая полученные результаты. А выводы напрашивались неутешительные. И в Новой Даварии, и в Либерии имелось немало жителей, награжденных известной Печатью. Совсем печальным оказалось то, что в поселении оборотней она была почти на каждом жителе.

— Ничего себе! — присвистнул Алекс Шерман, услышав об этом. — Это значит, не попадись тот парень, убивший своего дядюшку из-за наследства, отданный когда-нибудь приказ заставил бы блохастых устроить ночь длинных ножей для остальных подданных королевства. Представляю, какую мясорубку они могли бы затеять, если бы бы приказ поступил, когда они будут в полном обороте.

— Не только блохастых. — устало усмехнулся Александр. — Не подвержены печатям оказались только гоблины. Особенности их магии не позволяют никому влиять на них ментально. Все остальные жители обоих королевств более, чем на треть подверглись этой гнусной процедуре. Воины Создателя работают днем и ночью, снимая печати. Мы не знаем, чувствуют ли враждебные нам маги, что печати больше не имеют силы. А также нам не известна конечная цель всех манипуляций. Давайте искать возможность узнать это.

— А что, наша агентура в Скерсии ничего интересного по этому поводу не докладывает? Или мы более, чем за десяток лет не удосужились ее там заиметь? — нахальным взглядом уставился на Александра Шерман.

— Удосужились. — кисло усмехнулся король. — Всюду, где могли — удосужились. Вот только ничего странного никто не сообщает. Ты же понимаешь, что некоторые операции могут готовиться с таким прикрытием, что все, кому эта информация интересна, о них узнают только в последний момент. Будем думать дальше. А пока — завтра все на свадьбу!

Свадебные торжества прошли пышно и весело, гуляла вся Новая Давария. Приглашенные в качестве почетных гостей король гоблинов Нерикен, вождь Арай, вождь оборотней Эврил и все Воины Создателя радовались вместе с остальными. Король Александр с Астартой, Алекс Шерман, Дэйка Авати, Манул, Эрик Свенсон — все с супругами, поздравляли молодую пару и желали долгих лет им самим и новой семье. На трон взошла королева, которую одобрил каждый житель огромного континента.

Этот поцелуй был особенным. Всю прошедшую неделю, когда им приходилось изредка оставаться наедине, Зигфрид каждый раз пользовался этими минутами, чтобы поцеловать ее. Его поцелуи были нежны и невесомы, а взгляд — таким светлым и счастливым, что Валерия чувствовала себя бесценной и очень дорогой для него. Сейчас же, в полутьме их супружеских покоев, он целовал ее, словно собственник, жадно и повелительно. И объятия говорили о силе его желания. И хриплый шепот, полный страсти, звучал проникновенно, заражая и ее саму желанием близости.

— Валерия! Долгожданная моя!

Обнаженное мужское тело, сильное, горячее, ладони, нежно скользящие по ее обнаженной коже. Зигфрид старался быть терпеливым, не спешить, несмотря на силу своего желания. Томительно — нежные ласки пробуждали страсть в крови, заставляли их тела подаваться навстречу друг другу, желая еще большей близости. Сладкие женские стоны, срывающиеся с зацелованных губ, делали их взаимную страсть еще острее, они пылали в этом извечном огне, в непреодолимом притяжении. Чуть прикрытые глаза жены широко распахнулись, когда пик наслаждения накрыл ее и Зигфрид поддержал глухим стоном вырвавшийся у нее крик.

— Я совсем измучил тебя, солнце мое. — он склонился над женой, встревоженно вглядываясь в ее лицо. — Никак не могу оторваться, страшно выпустить тебя из своих объятий. Только сейчас начинаю верить, что это не сон.

— Нет, это не сон. Самое странное, что я не чувствую себя измученной, неутомимый мой. У меня такое чувство, что я хорошо отдохнула. — Валерия коснулась кончиками пальцев лица мужа. — Бессонная ночь, кажется, пошла мне на пользу.

Довольный мужской смешок, за ним полное надежды предложение:

— Тогда продолжим?

Завтрак был вполне семейным. Сидевшие за столом Питер с Дитером были невеселы, в отличие от младших братьев, и сразу после завтрака Валерия, внимательно разглядывая своих старшеньких, спросила:

— В чем дело, мальчики? Чем вы недовольны?

— Мы что, будем жить здесь, да? — нудно забубнил Дитер, пряча взгляд. — У нас с Питером были другие планы.

— Кто же не дает вам действовать согласно ваших планов? — удивленно вздернула бровь Валерия. — Вам семнадцать и шестнадцать лет, вы оба дееспособны, вполне разумны, самостоятельны и хорошо владеете своим даром. Да, теперь ваш дом здесь и вы всегда можете прибыть сюда. Но мы с Зигфридом понимаем, что в Либерии у вас остались друзья и подруги, что вы еще не закончили обучение. Поэтому вам уже выделены комнаты в Школе, вы будете продолжать учебу и жить там. На выходные дни ждем вас у себя, мы всегда будем вам рады.