Вера в чудеса (СИ) - Лав Натали - Страница 5

— В кабинет иди, — и он отключается.

Вот час икс и настал. Иду в ванну, чтобы умыться холодной водой, и застываю перед зеркалом. Мама дорогая! Да так даже жертвы изнасилований не выглядят. Шея вся в синяках от укусов, плечи в синяках от пальцев, бедра тоже в синяках. Ну и по хрен! Одеваю любимую майку на тонких бретельках, лифчик не одеваю, джинсы синие рваные на коленях, цепляю ногами кроссы и плетусь в особняк. По дороге размышляю, что кошку сгубило любопытство. Вот ты и узнала, каков «ходячий секс» в постели. Что-то только особой радости не ощущаю.

Кабинет на первом этаже особняка. В нем ничего лишнего, опять окно в пол, только не шторы, а жалюзи, книжные шкафы у стены, диван у другой стены, большой коричневый стол, кожаное кресло. Стучу, слышу в ответ:

— Входи.

Захожу, волнуясь, чего ему надо. Сергей, одетый в футболку и джинсы, стоит у окна спиной ко мне. Оборачивается, разглядывает меня. Надеюсь, ему нравится, что он видит. Подходит ближе, дотрагивается пальцами до мест укусов, затем убирает руку. От его близости в промежности все напрягается от желания. Да что ж такое? Опоил, что ли, он меня чем? Или вода у него дома с афродизиаками? Отходить, не отходит. Потом произносит:

— Если собралась в полицию писать заявление на меня, надеюсь, понимаешь, что хуже сделаешь только себе, — голос как ушат холодной воды.

Нужно как-то поделикатнее ответить, но Остапа несет, нес-е-е-т:

— Зачем? Мне все понравилось, а если я еще и залетела от тебя, то рожу обязательно. Ведь на алиментах ты экономить не будешь?

Он чуть наклоняет голову на бок, его губ слегка касается кривая ухмылка:

— Раздевайся, — опять командует.

— Не буду, — здравая часть меня побеждает в том, что идут какие-то очень странные брачные игры, в которых лучше не участвовать.

— Сейчас порву все на х*й, — надеюсь, он имеет в виду одежду.

Сергей резко выдыхает, стискивает челюсти. Что он злой постоянно? Не успеваю ему помешать, как он рвет мою любимую майку. Офигеваю… Нельзя же так, в конце концов.

— Джинсы помочь снять? — уточняет.

Нет, мне точно ничего не понятно, и пошла я подобру-поздорову. Я разворачиваюсь, чтобы свалить в закат, и то, что полуголая, меня не смущает, но он меня хватает сзади, прижимает к себе. Как и следовало ожидать, член у него опять готов к работе. Я это очень хорошо чувствую. Он запускает руку спереди мне в штаны, отрывает пуговицу, сдергивает их с трусами до колен. Разворачивает меня лицом к столу, и, пока я, путаюсь в не до конца снятых брюках, заваливает меня грудью на стол, при этом на пол падают какие-то канцелярские мелочи. Сам не раздевается, просто достает свой стоящий прибор.

— Не дергайся, — в следующую секунду я чувствую первый мощный толчок.

Вскрикиваю, он надавливает рукой мне на поясницу, сильнее прижимая к столу, сам расставляет ноги шире, чтобы было удобней. Я чувствую корпусом и щекой холодную поверхность стола, на спине его горячую ладонь, внутри меня растягивает его не маленький пенис. От того, что мой живот плотно прижат к твердой поверхности, ощущения от проникновения такие острые, как ножом по коже. Он медленно выводит пенис из моего влагалища почти до конца. Я понимаю, что меня ему сейчас видно всю, и я уверена, что он разглядывает, то, как я выгляжу в самых сокровенных местах, а еще, мне кажется, он рассматривает, как его член проникает внутрь меня и выходит, потому что двигается он, не спеша, но мощно. Следом за первым толчком следует второй такой же силы, я вся вздрагиваю, а он снова выскальзывает из меня почти до головки. Я стону, мычу, потому что, мне начинает казаться, что еще чуть-чуть и он просто порвет мне все внутри.

— Ну что, шлюшка, поорешь для меня? — презрительно интересуется Давлатов.

Не знаю, какого ответа он думает дождаться, я разговаривать не в состоянии, пока он продолжает двигаться в том же темпе. Потом ему, видимо, надоедает, и он начинает фигачить мое нутро наподобие отбойного молотка. Вот тогда, я уже не сдерживаясь, начинаю кричать в голос, теряю себя, пространство вокруг. Через несколько минут начинаю биться в конвульсиях оргазма, а Сергей все движется и движется, наращивая темп.

Но наконец, раздается с шипением:

— Б*ядь, — и чувствую, как внутрь меня снова выплескивается сперма.

Он что снова кончил в меня? Совсем с ума сошел? Член внутри начинает опадать, но Давлатов не отстраняется до тех, пока его пенис не выскальзывает сам. Он натягивает штаны и боксеры. Я не могу двигаться, на меня накатывает слабость. Сергей сдергивает с моих ног джинсы и трусики совсем. Он видит мое состояние, потому что поднимает со стола, разворачивает к себе лицом и, голую, усаживает на стол, разводит мне ноги и становится между них. Я реагировать не могу, пока еще это способность не восстановилась. К моему удивлению, он меня обнимает, утыкаюсь лицом ему в район ключицы, а он гладит меня по спине, очевидно, думая, что я так быстрее приду в себя.

Проходит еще несколько минут. И такая реакция на него у меня после одного раза, а что будет, если он меня решит несколько раз подряд поиметь?

— Пришла в себя? — в голосе насмешка и удовлетворение, — Что ты там про детей говорила и про алименты?

Не разделяю юмора, а зубоскалить уже всерьез опасаюсь. Так и подмывает сказать гадость про ВИЧ, но терплю. Хватает моего терпения, увы, не надолго.

— В аптеку мне надо. Ты вообще про презервативы слышал? А то знаешь, не хочется после тебя к венерологу бегать.

— Не бойся, крошка. А вот, если мне после тебя придется к нему заходить, тогда я тебя в бассейне утоплю или в канализации, — опять разозлился.

Кто тянул меня за язык? Я от него не отстраняюсь и лица от его груди не отнимаю, но тут его зубы снова обнаруживаю на своей изгрызенной им же шее. Что там про кошку и любопытство? Ай-яй.

— Хватит меня кусать!

— А мне нравится. Ты вкусная.

Сергей отстраняется от меня, ловлю его взгляд на себе, он словно для себя решает что-то и проникает в меня сразу тремя пальцами. У меня там все в смазке и сперме, а он, кажется, рукой достает сразу же до шейки матки. Сперматозоиды, что ли, собирается прямо в яйцеклетки затолкать? Расслабляюсь. Что я там думала про несколько раз? Кажется, сейчас и узнаю. Он снимает футболку, наконец, я смогу его потрогать. Давно хотела. На ощупь кожа у него горячая и мягкая, но стоит ему напрячься, как его плоть становится, словно из гранита. Мне определенно нравиться. Дальше Сергей стягивает свои брюки и трусы до колен. Его член торчит вверх как флагшток, плавно покачиваясь из стороны в сторону и, по-моему, подрагивает от нетерпенья. Мужчина с хлюпающим звуком вытаскивает из меня пальцы, он не любит рассусоливать и снова заталкивает в меня член, правда теперь не так резко. Замирает. Его губы возле моих, он высовывает язык и проводит сначала по верхней губе, потом по нижней, потом начинает покусывать зубами за губы. Я же после такого секса должна буду комбинезон одеть и противогаз! Сергей толкает язык в мой рот, член во влагалище, и начинает меня в одном темпе и языком, и членом, нет, не трахать, а именно е*ать. Потом прекращает целовать, и я вижу, что действительно смотрит, как его член входит в мою плоть. Его это заводит? Движется то бешенными, не глубокими толчками, то медленнее, но во всю мощь. Я уже не стону: всхлипываю. Внутри все хлюпает. В этот раз он кончает быстрее, я не дохожу до оргазма, но чувствую какое-то странное удовлетворение, когда понимаю, что и в этот раз он кончает в меня. Спустя несколько финальных фрикций, Сергей отстраняется, поправляет трусы и джинсы. Я слезаю со стола. Хочу лечь и полежать. Все тело ломит, промежность саднит.

Давлатов хмыкает:

— Что, умничать желание пропало?

Какое умничать? Ты о чем, родной? Я впервые за свои 30 лет понимаю, что значит быть зае*анной. Но секс сексом, а жизнь состоит не только из него. Прикидываю в уме, во что мне одеться. Кажется, он замечает, что после нашего общения у меня проблемы с гардеробом, поэтому натягивает на меня свою футболку. Он выше меня, поэтому она доходит до середины бедра.