Схватка за Европу - Дуглас Йен - Страница 70

• Предыдущая
• 70/99
• Следующая

Китайские пленники были жуткой обузой. Честно говоря, Джефф просто не знал, что делать, если число заключенных увеличится. Вчера Камински полушутя сказал, что, объявив о немедленной капитуляции, китаезы запросто выиграют войну.

Уорхерст не думал, что офицер, возглавляющий китайскую экспедицию, с радостью возьмет на себя заботу о сорок одном пленном морском пехотинце. Джефф, конечно, не собирался доверять этому узкоглазому. Если придется сдаться, он потребует от парня чертовски надежных гарантий.

Уорхерст обвел своих подчиненных оценивающим взглядом. Выражения их лиц были самыми разными. Бил, например, держался строго и не скрывал пессимизма. Камински не терял веру в себя и был готов выполнить любой приказ.

— Капитан Мелендес, как вы оцениваете ситуацию? — поинтересовался Джефф у своего заместителя.

— Ски прав. Ребята в любой момент последуют за вами хоть к черту, командир! Я думаю, нам следует сидеть на жопе ровно, китайцам спуску не давать, ждать известий с Земли. Если подкрепленье не придет, мы капитулируем на самых выгодных условиях. Нам не следует напрасно проливать кровь на этом ледяном шаре.

— Правильно, сэр, — согласился Грэм. — Если Земле здешняя заваруха до лампочки, то почему мы должны из шкуры вон лезть?

— Потому, черт побери, что мы — морские пехотинцы! — рассердился Джефф. — Потому, что нам дано задание, и мы, черт возьми, должны выполнить его как можно лучше!

Он замолк, тяжело дыша. Как досадно, что приходится поднимать боевой дух офицеров, когда простые солдаты готовы следовать за ним хоть к черту!

— А теперь послушайте меня. Нам нужно выиграть время для политиков, понятно? Возможно, им каким-нибудь чудом удастся урегулировать проблему путем переговоров. Если разногласия урегулируются с помощью нашей капитуляции, пусть будет так! В этом случае мы вернемся домой на китайском транспорте. Но пока мне четко и ясно не прикажут прекратить огонь и передать командование моему китайскому коллеге, я не сдамся! Мы достигли взаимопонимания, господа?

— Да, сэр! Все понятно, сэр! — нестройным хором пробормотали офицеры.

В их голосах было так мало энтузиазма, что Джеффу на мгновение вспомнился лагерь для новобранцев, и он с трудом подавил желание рявкнуть: «Не слышу вас, барышни!»

Но эта хохма прозвучала бы здесь неестественно, даже оскорбительно. Люди отлично разбирались в ситуации. В американских войсках, по крайней мере, было не достаточно слепого повиновения приказам.

Солдаты должны следовать за командиром по собственным убеждениям.

— Мой кабинет будет открыт, если кто-нибудь из вас захочет обсудить наши планы конфиденциально, — сказал Уорхерст. — Давайте сделаем перерыв. Я проголодался.

Это была та еще шутка. Они все проголодались, находясь, как и солдаты, на половинном пайке. Черт возьми, если и дальше все будет продолжаться в том же духе, китайцы просто уморят их голодом. Даже не придется ждать прибытия второго корабля, которому просто нечего будет делать на Европе.

Должен быть другой способ, другой выбор. Должен быть…

Проблема заключалась в том, чтобы найти его.

24 октября 2067 года.

Зал заседаний Сената, здание Капитолия;

Вашингтон, округ Колумбия;

14:20 по восточному поясному времени

— Леди и джентльмены, избранные в Сенат, меня обвиняют в том, что я с предубеждением отношусь к этому вопросу. Многие считают, что верность старым друзьям и братьям по оружию, заставляет меня выступать против разумного и справедливого мнения, которого придерживается большинство членов этого благородного собрания.

Сенатор Кармен Фуэнтес только что взяла слово и выступала с нарастающим энтузиазмом.

Она никогда прежде не использовала произнесение длинных речей как метод парламентской обструкции. Это являлось особенностью американской политики: каждый сенатор имел шанс часами выступать с речью перед своими товарищами. Сенатор мог говорить и говорить, отказываясь идти на уступки. Такие длинные речи произносились с простой целью отсрочить голосование по какому-либо вопросу.

— Это правда, что я являюсь морским пехотинцем. Я оставила службу в Корпусе двенадцать лет назад, но я по-прежнему морской пехотинец. Более того, я кровными узами связана с немногочисленным элитным братством, которое было основано столетие назад майором Джоном Тленном… Этот морской пехотинец и астронавт тоже удостоился высокой чести быть избранным в Сенат. Вы видите, что майор Гленн стал основоположником рода войск, о котором в его время никто и не мечтал. Летчик-истребитель Корпуса морской пехоты, Гленн участвовал во Второй мировой войне и сражался в Корее. Он первым из американцев облетел по орбите Землю. В конечном счете, Гленна избрали сенатором от штата Огайо. Потом он стал первым человеком, который повторил полет в космос. Майору Гленну было семьдесят семь лет… В те времена такой возраст считался весьма преклонным. После Гленна еще четырнадцать морских пехотинцев совершили полеты в космос и тоже служили родине в американском Сенате.

Кармен говорила легко, без усилия приводя факты и цифры, не пользуясь никакими записями. Коллеги сенатора Фуэнтес не могли догадаться о том, что в данный момент она с удовольствием пользуется самой новой высокотехнологичной игрушкой. Благодаря этому мощному прибору у конгрессменов появилась возможность значительно повысить качество своих разглагольствований и продлить время выступлений. Действительно великие ораторы — уэбстеры, дизраэли и черчилли [16] — рождались редко, может быть, раз в столетие. Человека не спасали многочисленные шпаргалки и карточки с записями основных мыслей. Еще более грубую ошибку совершали те, кто пытался произносить речи экспромтом, сочиняя их в процессе выступления и надеясь сказать что-то связное и разумное.

Кармен, однако, носила в правом глазу контактный дисплей, представлявший собой мягкую пластиковую линзу. Микродисплей позволял читать информацию без наклона головы. Прокручивавшиеся на экране слова и данные проецировались непосредственно на сетчатку глаза.

На другом конце микросуфлера находился искусственный интеллект по имени Эйб. Он был загружен в ПАД сенатора Фуэнтес и выполнял обязанности ее личного секретаря. Кармен занесла в память компьютера большую часть речи, которую собиралась произнести. Там же хранились все факты и цифры, необходимые для подтверждения правоты ее слов.

Эйб упорядочивал информацию в процессе выступления Кармен, слушая ее речь, формируя нужные заготовки для новых тем, новых идей и новых направлений.

Сенатор Фуэнтес могла при желании игнорировать прокручивающиеся слова, могла выбрать любое из многочисленных направлений, предложенных Эйбом. У нее были все возможности составить речь почти полностью по своему вкусу. Кроме того, пользуясь услугами такого замечательного электронного суфлера, можно было не бояться заминок и не спрашивать себя: «Что, черт возьми, я скажу в следующий момент?» Кармен позволяла Эйбу обгонять себя на шаг или два, чтобы он успевал привести в порядок необходимые данные, в которых она нуждалась, и даже посоветовать, о чем еще следует упомянуть в выступлении.

— Итак, я считаю себя членом чрезвычайно маленького и элитного общества. Элита… Мне известно, что в наши дни это слово у многих вызывает отвращенье. Предполагается, что никто из нас не может быть лучше других… ни в чем. Но, выступая сегодня перед вами, я хочу сказать, что это ложь. Очень вредная ложь. Примите к сведенью важный факт, что у нас в Америке существует небольшая группа особенных мужчин и женщин, которые гораздо лучше других. Это молодые парни и девушки, готовые рисковать жизнью, чтобы послужить интересам своих родных и своих соотечественников. Они готовы проливать кровь за свою страну и за свое правительство.

Микродисплей продолжал оказывать ей помощь.

• Предыдущая
• 70/99
• Следующая