Схватка за Европу - Дуглас Йен - Страница 25

• Предыдущая
• 25/99
• Следующая

Ландшафт вокруг стал внезапно более ярким. Джефф поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть над горизонтом, приблизительно в двадцати градусах справа от Солнца, расширяющийся диск белого света. Свет исчез, и теперь в шлемофоне Уорхерста были слышны только помехи.

— Боже мой! — воскликнул Джеффри. — Что…

— Я потерял контакт с «Рузвельтом», — сообщил ИскИн в компьютере майора.

Вторая вспышка, такая яркая, что от нее заслезились глаза, возникла в том же участке неба, что и первая. Огненный диск быстро расширялся. Яркостью он не уступал Солнцу, но постепенно исчез, растворившись в его сиянии. Из-за царящей вокруг тишины все случившееся казалось еще более жутким и нереальным.

Уорхерст был ошеломлен, но его мозг работал по-прежнему, переваривая слишком маленькое количество информации, которой он располагал.

— Тревога! — заорал майор, обращаясь по рации ко всей роте. — Тревога! Хватайтесь, кто за что может!

Он лично мог вцепиться только в перила. Схватившись за них обеими руками, Джефф инстинктивно присел на корточки. Два только что произошедших взрыва плюс недавнее предупреждение о приближении неизвестного объекта означали, что…

Белый, ослепительно яркий свет полыхнул на горизонте, на дальней стороне посадочной площадки. Мгновение спустя Джефф увидел быстро приближающуюся ударную волну, сотрясающую лед и дробящую его на куски… а затем последовал мощный толчок, и майор почувствовал, что земля выскочила у него из-под ног. Уорхерст выпустил из рук перила. Впрочем, цепляться за них не было никакого смысла, поскольку их вырвало с корнем. Джеффри покатился по залитой белым светом поверхности, словно марионетка, у которой перерезали нити.

Упав на спину, он долго смотрел в черное небо, резко перечеркнутое Юпитером, напоминавшим разукрашенный ятаган, висящий высоко-высоко…

Майор Уорхерст был невредим. Но «Рузвельт» и полковник Норден, и половина личного состава Космических экспедиционных сил морской пехоты исчезли…

18 октября 2067 года.

Дом семьи Гарроуэй-Ли;

Куонтико, Вирджиния;

16:35 по восточному поясному времени.

Рена Мур спустилась по лестнице в комнату, где находился компьютер, потому что уже настало время заняться детьми. Камела и Алан сидели перед большим экраном, расположенным на стене, и смотрели программу по истории. Этот видеоматериал секретарь Рены Мур специально отыскал в Сети неделю назад. Передача целиком была посвящена поиску внеземной жизни, начиная с гипотез, возникших в те времена, когда люди еще не летали в космос. Сперва рассказали о попытках найти внеземные цивилизации, а потом пошла речь о жизни, обнаруженной в океане на Европе, о множестве новых религий и верований, постоянно возникающих в результате открытий, сделанных на Луне и Марсе.

Во всем, что касалось способов воспроизведения и восприятия визуальной информации, Рена была немного старомодна. Она знала, что имеется множество полностью интерактивных моделей, используя которые, дети могут посетить практически любую страну или увидеть интересующее их историческое событие. Мисс Мур считала разумным применять иногда такие модели, но все-таки отдавала предпочтение плоскоэкранным документальным фильмам и обзорным видеоматериалам. Она получила образование с помощью компьютера, а учебными пособиями ей служили всевозможные видеоматериалы, добытые в Сети. По мнению Рены, это был прекрасный способ приобретения знаний. Она с большим недоверием относилась к мысли о том, что видеоматериалы и компьютерные модели подаются сразу в мозг, а естественные органы восприятия остаются незадействованными. Ведь у каждого человека есть глаза и уши, чтобы воспринимать поступающую информацию!

К чести мисс Мур, следовало сказать, что она знала о своем предубеждении. Родители рассказали ей о телевидении, о временах, когда образование, развлечения и общение не были неразрывно связаны с Сетью, когда не существовало искусственных интеллектов, сетевых демонов или секретарей, чтобы выискивать в обширном электронном море мельчайшие крупицы интересующей тебя информации. С наступлением двадцать первого столетия очень многое изменилось, и Рена понимала, что в будущем тоже следует ожидать перемен. Возможно, дети Кэм и Алана будут ходить в школу с помощью ВР-моделей, создаваемых специальными компьютерами. Однако вполне вероятны и более диковинные вещи: люди научатся загружать знания прямо в память, создадут нанороботов, имплантируемых в мозг, и вообще черт знает что…

Но это принадлежит будущему. А пока Рена сделает все возможное, чтобы Кэм и Алан Гарроуэй-Ли получили с ее помощью хорошее образование. Она считала, что добьется своей цели с помощью частых дискуссий, постоянного личного общения с детьми и большого количества почерпнутых в Сети видеоматериалов.

Рена Мур была профессиональным специалистом по воспитанию детей. Она получила диплом преподавателя начальной и средней школы, а также ученые степени по истории, английскому языку и информатике. Разумеется, по-прежнему функционировали немногочисленные школы, в которых преподавателями, кстати сказать, были люди, а не ИскИны. Однако теперь дети чаще всего получали среднее образование дома. До поступления в колледж приобретение знаний шло под руководством и контролем ИскИнов или профессиональных специалистов по воспитанию детей. Вот уже пять лет мисс Мур работала в семье Гарроуэй-Ли и у людей, живущих по соседству.

— Как дела, ребята? — спросила Рена.

— Похоже, все в порядке, — ответила Кэм.

Девочке было двенадцать лет, и она уже объявила о своем намерении стать морским пехотинцем, следуя примеру родителей, старшего брата и дедушки.

— Сейчас в программе говорят о новых религиях, — продолжала Кэм. — Только что упомянули неоязыческий анизм.

— Да, — подтвердил Алан. — Заморозить программу!

Показ документального фильма прервался.

Мальчик с улыбкой посмотрел на Рену, явно собираясь вовлечь ее в дискуссию на религиозные темы:

— Пожалуй, им следовало бы взять интервью у вас, мисс Мур. Уж вы бы растолковали им, что к чему! Они так говорили про анизм, словно это чушь несусветная!

Алану было пятнадцать. Ко всеобщему удивлению, на церемонии в День имени мальчик заявил, что хочет взять девичью фамилию своей матери — Гарроуэй. В семье его считали артистической натурой; он уже сочинил несколько полносенсорных пьес. Во второй половине двадцать первого века возникла структурная музыка, которую можно было воспринимать только с помощью всех пяти чувств: зрения, слуха, вкуса, обоняния и осязания. Для знакомства с этой музыкой требовался доступ в Сеть и дополнительные сенсорные расширители. Рена не понимала этот вид искусства, она до тошноты терпеть не могла полносенсорную музыку, но уважала Алана за награды, которых были удостоены в прошлом году две сочиненные им пьесы: «Девочка в мальчике» и «Fem-de-Lance». Кроме того, сочинение полносенсорной музыки уже приносило Алану Гарроуэю приличный заработок.

Мальчик также считался самым остроумным членом семьи. Он часто и с удовольствием поддразнивал Рену по поводу ее веры.

— Не каждый понимает, что такое неоязыческий анизм, — сказала Рена с важным видом. Больше она ничего не могла добавить, если хотела остаться верной присяге, одним из пунктов которой было обещание учить детей думать самостоятельно, а не забивать им головы собственными взглядами и убеждениями.

Эту присягу Рена Мур считала не менее важной, чем Клятва Гиппократа, которую давали врачи столетие назад. Прежде всего, не навреди…

— Ну, в общем, этот парень говорил, что анисты просто взяли за основу постулаты старой, консервативной Неоязыческой церкви, а потом сменили древних духов природы и стихий на космических пришельцев расы Ан. Они как бы облачили старых идолов в новые одеяния, понимаете? Раздобыли себе современных богов!

Рена знала, что Алан провоцирует ее, ищет способ пробить броню, способ заставить ее переступить границы. Возможно, он хочет поставить ее в дурацкое положение или, по крайней мере, пытается найти в ее логике несколько забавных пробелов. Рена не клюнула на приманку.

• Предыдущая
• 25/99
• Следующая