Практикантка доктора Соболева (СИ) - Сакру Ана - Страница 20

— Ага, — медленно кивнул Сергей, игнорируя требование перестать так пялиться на свою подчиненную, и продолжил прикипать взглядом к медленно предстающему перед ним белому фигуристому телу.

Ох, Любаша…Он так и знал…

Люба была хороша. Не худенькая, но удивительно пропорциональная. Греческая статуя, а не женщина. Только сиськи побольше, чем у них обычно. Так что гречанка у него была с явно выпирающими русско-народными мотивами. Покатые плечи, трогательно выступающие ключицы, мягкий чуть выпуклый животик с выемкой пупка, узкая талия на фоне широких, прямо так и хотелось добавить гостеприимных бедер. Точнее, Сергей на это очень надеялся.

Люба чуть смущенно улыбнулась, так как не могла не видеть, как Соболев препарирует её взглядом, и повернулась спиной, чтобы повесить платье. И перед Сергеем предстала она — восхитительная Любина задница в какой- то ничтожной черной тряпочке. "Вот это жопа"- в очередной раз подумал бедный Сергей Иванович и даже чуть голову набок склонил, чтобы удобней было рассматривать. Качает она её что ли…

— Ой, Люб, как вам этот купальник идет, — раздалось масляное сзади.

Соболев, нахмурившись, моментально обернулся и вперил недобрый взор в вышедшего из парилки Константина. С огнем играешь, Карпухин, премии лишу…

— А мне не идет что ли? — обиженно протянула Кристинка, тоже складывающая свои вещи на лавку.

Господи, сколько вас здесь. Сергей уж и забыл. И сейчас с новым приступом неудовольствия всех пересчитывал. Ровно на три человека больше, чем ему было необходимо.

— Ну, тебя я уже видел, — беспечно отмахнулся Костик от надувшейся коллеги и опять перевел масляные пьяные глаза на поправляющую лямки верха Вознесенскую, — Тем более меня Люба попарить обещала, да, Люб? Вот, задабриваю.

И подмигнул. У Соболева даже зубы скрипнули. Мысль о том, что Люба будет охаживать веником какого-то левого мужика, а он при это довольно стонать, отказывалась укладываться в его голове.

— Обещала, — кивнула Любовь- предательница своей белокурой головой и поманила пальчиком Костю, делая вид, что никакой Соболев тут на нее не пялится. Коза!

— Пошли? — и, покачивая крутыми бедрами, вплыла в парную. Костик поплелся вслед за ней как привязанный. Сергей было подскочил следом, чтобы пресечь этот Содом, но с шипением сел обратно. Чертовы боксеры, а! Ну что ты будешь делать. Стоит, как флагшток на ответственном мероприятии. Ладно, посидим. С горя плеснул себе ещё водки. Из парной раздался хлесткий звук, а потом первый счастливый стон. По щекам заведующего прокатились желваки. Все они…женщины эти…Поднял рюмку. Из парной блаженно завопили громче…Веры им нет…Опрокинул. По горлу растекся противный огонь. Соболев поморщился и под протяжное Костино "волше-е-ебница" потянулся за огурцом. Рядом, вздохнув, присела Виола Петровна.

— Что, СерИваныч, не весел, а? — и хитро-хитро так посмотрела.

— Нормально всё, дорогая моя Виола Петровна, — бросил Соболев, жуя, и мельком заглянул под стол на опадающего бойца. Отлично, еще стопочку и можно идти разгонять эту вакханалию. По какой причине он будет их разгонять, Соболев как-то не думал. Просто знал, что Косте сейчас похлеще веником достанется. На этой сладкой мысли ещё подлил. И себе, и Виоле Петровне.

— Ну, — вздохнула его верная боевая подруга — акушерка высшей категории, — За Любовь!

Чокнулась, не дав возразить, и рассмеялась, опрокидывая рюмку. Сергей хмыкнул и только пальцем ей погрозил. Прозвучало ведь, мягко говоря, двусмысленно. Впрочем, как и то, что творилось в парной.

— Ох, Люба…О-о-ох…Ох…Ох, Любаша, твою за н-о-огу, — стенал Костик на всё более высоких частотах под мерные ускоряющиеся хлесткие шлепки, — Ох, не могу…О, давай-давай-давай…О-о-ох…

И хохот Кристинки, тоже зашедшей попариться, на фоне всего этого безобразия.

— Так, ну я пошёл, — не выдержал Сергей и тяжело поднялся.

— Ага, идите, СерИваныч, — напутствовала Виола Петровна.

Незаметно оправив боксеры и разместив добро поделикатней, Сергей ступил в парную. Тут же прикрыл за собой дверь, чтобы не выпустить жар, и сощурился, оценивая обстановку. Картина нарисовалась ему занимательная. На среднем пологе распластался весь красный уже, с прилипшими то тут — то там листочками, обливающийся потом и счастливыми слезами Костик. А над ним тяжело дышащая Люба с горящими весельем и азартом ореховыми глазами, раскрасневшаяся и влажная, мерно охаживала его поредевшим веничком. При каждом взмахе руки грудь ее красиво колыхалась, а живот напрягался. И очень легко было представить, когда ещё у Вознесенской может быть такой лихой вид. Сергей и представил разом. Представил очень хорошо. Сглотнул вязкую слюну, поматерился про себя и зло гаркнул.

— Так, на выход все!

— Это почему? — шумно выдохнув, вскинула Любовь Павловна на него удивленный взгляд, не забывая при этом нежно водить веником по покрытой красными пятнами и полосами Костиной спине.

— Долго уже. Удар хватит, — буркнул Соболев, вперив в Любу потяжелевший от желания и досады взгляд.

— Так я привыкшая, Сергей Иванович, хорошо мне, — и лучезарно улыбнулась, будто не замечая, как он на нее смотрит. Попыталась было сдуть налипшую на губы светлую прядку, а потом чуть отодвинула её розовым языком. И снова улыбнулась. Ну, ведь правда коза!

— Вам хорошо, а Костя пьяный! — рыкнул Сергей, молясь про себя, чтобы боксеры не подвели и не сдали его с потрохами, — Давно реанимационные мероприятия не проводили, Любовь Павловна?

Люба нахмурилась и бросила задумчивый взгляд на своего размазанного по пологу клиента. Костик и правда был какой-то весь бордовый…Хоть и со счастливой улыбкой на лице.

— Чёт меня и правда раскочегарило уже, — забормотал Карпухин невнятно и с трудом приподнялся, — Ладно, Люб, пойду я…

Вздохнул и сел, повесив голову.

— Хороша ты, Любаша, лайк! — встал, качнувшись, и поднял большой палец вверх. Так с ним и вышел.

— Наверно, и мне тоже хватит уже, — обтирая пот с раскрасневшегося лица, забормотала Кристина и сползла с верхнего полога. Кинула кокетливый взгляд на стоящего у входа Соболева.

— Сергей Иванович? Вы идете? — и слаще на десять тонов.

— Люб? — Соболев только к своей прекрасной банщице повернулся, вопросительно выгнув бровь, и успел увидеть, как она метнула недовольный взгляд на Кристину.

Правда быстро перестроилась и перевела уже спокойный и задорный на него.

— Да мне и правда отлично, Сергей Иванович, — Люба постучала веником по пологу, — Ложитесь, вас же тоже обещала.

Кристина закатила глаза и хлопнула дверью, удаляясь. Сергей замер, переваривая тот факт, что наконец они наедине.

— Боитесь? — опасно сверкнула ореховыми глазами Любовь Павловна, — Вон Костя еле ушел…

— Смотри, как бы ты не еле шла, Люба, — от всей души посоветовал Соболев излишне дерзкой Вознесенской и, кинув свежую простыню, горя предвкушением, растянулся на пологе.

Люба закусила губу, пытаясь успокоить подпрыгивающее к самому горлу сердце. Пальцы мелко дрожали и тревожно гудели на самых кончиках. Прямо перед ней на всю лавку растянулся Соболев, и это оказалось волнующим до глубины души зрелищем. Заведующий был жилистый, с длинными конечностями, характерными для астенического телосложения, и действительно отличался повышенной волосатостью на груди и ногах, что почему-то Люба нашла очень будоражащим. Ещё более будоражащим был вид крепкой мужской спины с перекатывающимися под золотистой влажной кожей тугими мышцами, особенно заметными на плечах, когда Сергей подложил руки себе под голову, обзор глубокой ложбинки позвоночника с собирающимися там капельками пота, и картинка прогиба в пояснице с двумя характерными ямочками, а дальше белая резинка черных боксеров, и…

Вознесенская невольно сглотнула и опустила взгляд на свой уже потрепанный после Карпухина веник.

Нет, такую словно каменную задницу надо лупить чем-то поприличней. Так что она пошла и взяла новый. Пару раз отряхнула пышное пока еще орудие банного труда о лавку, приноравливаясь к более толстому основанию. У Соболева вон тоже основание не худое… Она успела заметить…Хоть бы шорты надел — постеснялся, позорник…Понятно, почему Кристинка так мечтательно о его венике вспоминает…В голове мелькнула злая вспышка, и Люба, размахнувшись, хлестанула от души. Так неожиданно даже для самой себя, что неверяще рассмеялась, когда заведующий в ответ зашипел и чуть подпрыгнул.