Жар под кожей (СИ) - Черно Адалин - Страница 19

Сбиваю ее протест напором и углубляю поцелуй, подхватываю Аню под упругие ягодицы и усаживаю на барную стойку. Она смотрит на меня сверху вниз. Растерянная, с покрасневшими припухшими губами и горящими от желания глазами. Смотрит так пленяюще, что я не могу думать о том, чтобы остановиться. Даже мысли такой не допускаю.

И Аня не дает этого сделать. Подрагивающими от волнения пальчиками дотрагивается до моих оголенных бицепсов, но тут же одергивает руку, будто застает себя за чем-то постыдным. Я не хочу, чтобы она стеснялась или зажималась, чтобы осаждала себя со мной.

— Сделай так еще раз, — требую у нее, но она лишь мотает головой и крепко хватается руками за столешницу. — Прошу, Аня.

Я почти молю ее об этом и ее защита ломается. Я вижу, как какой-то невидимый барьер между нами рушится. Она едва заметно дергает рукой и только потом позволяет себе сделать это еще раз: коснуться моего оголенного тела и провести по нему пальцами.

Блять, я не понимаю! Ее муж идиот или недалекий? Он что, никогда не целовал ее? Не вызывал желания? Почему она смотрит на меня так удивленно и так жарко? Почему трогает так, будто никогда никого прежде так не касалась?

Она прячет глаза, хотя я пытаюсь заглянуть в них. Не знаю, что хочу там разглядеть: восхищение, удивление, страх.

— Посмотри на меня, — прошу, но она мотает головой.

Упрямая.

— Посмотри, — настаиваю и обхватываю рукой ее подбородок, вынуждая повернуть голову и взглянуть мне в глаза. — Хочу, чтобы ты смотрела на меня. Чтобы не сдерживала себя. Со мной не нужно этого делать.

— Руслан… — ее голос едва слышен. — Я не думаю, что мы должны… что мы можем…

— Я не стану заставлять тебя, — убеждаю ее. — Не стану брать силой, Аня. Если ты оттолкнешь… по-настоящему… я отойду.

Она смотрит на меня так, будто не понимает, но после всего кивает. И не отталкивает. Просто водит тонкими холодными пальчиками по моей, не на шутку разгораченной коже, изучает едва ли не каждый сантиметр и все же смущенно отводит взгляд. Она старше меня, но заметно, что в сексе неопытна, или зажата. Я не могу понять, что происходит. Ее долбоеб-муж не мог даже удовлетворить ее? Поэтому бил ее? Чтобы самоутвердиться?

Сам не понимаю, как завожусь, напрягаю мышцы на руках и сжимаю кулаки. Аня замечает это и чуть отстраняется.

— Прости, — шепчу и кладу руки ей на тонкую талию.

Прижимаю к себе ближе, буквально вдавливая промежностью в свой пресс. Она охает и лишь сильнее обхватывает меня за шею. Такая горячая, податливая, настоящая, такая… моя. Между нами еще ничего не было, а я уже чувствую это. Когда тебя ведет от одного взгляда на нее, когда внутри что-то дергается, когда она смотрит на тебя, когда невыносимо жжет в месте ее прикосновений. С ней всё так. Не как с другими, когда ведет только желание.

Даже сейчас. Член стоит колом, я давно готов трахнуть ее и знаю, что она не будет против, что чуть напора позволят мне добиться желаемого, но я тяну. Мне не нужен просто секс. Сейчас не нужен. Не после всего, что я узнал. Не после того, как понял, какая она.

— Ничего не будет, Аня, слышишь? — хриплю, хотя, видит бог, хочу ее невероятно.

Она лишь кивает и позволяет себе расслабиться. Не полностью, но этого хватает для того, чтобы я проник ладонями под ее футболку, чтобы провел ими по оголенной спине, по ключицам с выпирающими костями. Никогда не думал, что такие бывают. Худенькие, хрупкие, на фоне которых ты здоровый бугай, способный переломать их одним неловким движением. Где-то внутри даю себе установку откормить ее, потому что муж довел ее до того, что на ней болтаются вещи, хотя и попа и грудь, все при ней.

— Рус… Руслан…

Она так эротично произносит мое имя, что член дергается при одном упоминании его. При ее охрипшем от возбуждения голосе.

Я пробираюсь руками к ее бедрам, тяну ладонь ниже и упираю ее в низ живота. Так, чтобы она почувствовала давление. Аня пытается увернуться, отодвинуться и оказать сопротивление, но не может, потому что я прижимаю ее к себе сильнее и впиваюсь поцелуем ей в губы, ловя хриплый, гортанный стон, что прорывается сквозь ее губы. Я выпиваю его до дна, чувствуя триумф и не понимая, что со мной происходит.

Она мокрая. Насквозь. Даже сквозь шорты чувствую ее желание, но мне этого мало. Завожу руку за тонкую ткань, натягиваю ту чуть на себя и касаюсь пальцами ее клитора. Она пытается отстраниться и что-то пробормотать, но я хватаю ее рукой за затылок и разрываю поцелуй лишь затем, чтобы прижаться лбом к ней и прохрипеть:

— Прекрати! Ты хочешь меня, а я обещал, что не зайду дальше.

Несколько секунд глаза в глаза, Аня сглатывает, и я снова целую ее, толкаясь пальцами дальше, глубже, сильнее. Надавливаю на чувствительную точку внутри и чувствую, как она сжимает меня мышцами, как прикусывает губу до крови, не в силах сдерживать себя.

Я спускаюсь с поцелуями ниже, к шее, к ключице, к груди. Пробую на вкус ее солоноватую кожу, раскатываю на языке удовольствие и ласкаю ее. Аня откидывается чуть назад, упирается руками о столешницу и, крепко зажмурившись, издает протяжные стоны, чуть подаваясь вперед. Она на грани. Я чувствую это по сжимающимся внутри мышцам и по тому, как сильно она закрыла глаза.

Я останавливаюсь, когда понимаю, что она вот-вот кончит. Не могу ей позволить закрыться от меня, скрыть свое удовольствие.

Она замирает вместе со мной, только я приказываю:

— Посмотри на меня.

Снова упрямится. Мотает головой и пытается встать, но я не позволяю и требую еще раз:

— Посмотри. Хочу видеть, как ты кончаешь… хотя бы так… Посмотри же!

Она едва заметно открывает веки, но едва я начинаю движения снова, открывает их полностью и смотрит на меня затуманенным взглядом. Я ловлю каждое мгновение ее оргазма: прищуренные глаза, приоткрытый рот, громкий стон, рвущийся глубоко из груди, и дрожь тела, которую она не может сдержать. Она сжимает мышцы вокруг моих пальцев так сильно, что мне остается только представлять, что будет, когда их заменит мой член. Каков тогда будет оргазм? И ее, и мой?

Нас обеих уносит куда-то далеко. Я пытаюсь сдержать желание и не воспользоваться ее податливым телом, потому что обещал, что не зайду дальше. Да и не хочу я так… напором. Хочу, чтобы она сама меня попросила. Сама пришла ко мне и отбросила свои сомнения.

Аня обнимает меня за плечи, буквально наваливаясь всем телом и совершенно обессилев. Я хватаю ее на руки и несу в спальню, кладу на кровать и укрываю пледом.

— Рус-лан, — по слогам произносит она. — Останешься?

— Да, только душ приму.

На самом деле не нужен мне душ. Я просто хочу подрочить, вспоминая о том, какой она была и мечтая, что совсем скоро у нас будет секс, а не вот это вот подобие.

Аня

— Доброе утро, — Руслан обнимает меня со спины и шепчет слова в самое ухо.

Я же готова умереть со стыда, вспоминая то, что произошло вчера, особенно беря во внимание тот факт, что мы лежим в кровати, плотно прижаты друг к другу. На мне шортики, которые практически ничего не скрывают, а Руслан, судя по тому, что его торс плотно прижат к моей спине, в одних трусах.

Я хочу сделать вид, что еще сплю, но мое гулкое сердцебиение выдает меня с головой. Но что говорить? Пожелать доброго утра, а в остальном вести себя, как ни в чем не бывало? Но ведь мы проснулись в одной постели, а ужаснее всего то, что я сама предложила ему остаться, совершенно не думая, как это выглядит со стороны. А ведь это почти призыв, согласие на совместно проведенную ночь, которым он не воспользовался.

— Когда ты молчишь, я начинаю искать слова для убеждений, — с усмешкой, которую я не вижу, но чувствую кожей, произносит Руслан.

— Я не знаю, что сказать, — отвечаю честно, решив быть такой, какой я есть на самом деле.

Нерешительной и неуверенной в себе, нервной, потому что рядом парень, которого я едва знаю, и слабой, потому что вчера не смогла противостоять его чарам.