В поисках памяти (СИ) - "Элсэртис" - Страница 10

— Серьезно? — Элмио озадачено покосился на соседние кусты. По его предположениям, шныряющие между папоротников зверьки не могли быть очень-то крупными. — Выходит, не такие уж они ленивые.

— Эти твари не утруждают себя даже тем, чтобы передвигаться бесшумно. — Клэйрохс с презрением бросил взгляд в сторону шуршащих листьев. — Как они при этом умудряются обворовывать прохожих и незаметно таскать еду — до сих пор загадка.

— Значит, они просто очень любят поесть. Как я их понимаю! — Элмио попытался по памяти посчитать, сколько времени они уже идут через лес. — Я сейчас сам все что угодно съел бы. После воды из того родника мне кажется, будто меня морили голодом неделю!

— Через пару часов будем в городе, там и поешь.

— Надеюсь, у вас, в мире духов, есть сосиски? — юноша представил себе их насыщенный запах.

— Нет. У нас нет человеческой еды. Но раз ты готов съесть все что угодно — не думаю, что это станет проблемой.

Клэйрохс не оборачивался и говорил без лишних эмоций, поэтому Элмио так и не понял, был ли это сарказм или вполне серьезные слова. Но так или иначе, подобная отстраненность казалась ему явно не лучшим вариантом для нормального общения. Во всяком случае — не самым вежливым уж точно.

— Так причем здесь человеческая еда? — продолжив рассуждать вслух, Элмио снова вообразил огромную сковороду со скворчащим маслом и аппетитную золотистую корочку на мясной шкурке. — Может, я имею в виду какие-нибудь «духовные» сосиски.

— Увы, о таких мне слышать тоже не доводилось. — Теперь в голосе мужчины четко звучало нежелание воспринимать его слова как шутку, да и вообще поддерживать этот бессмысленный разговор. Он продолжил молча идти через лес и старался не снижать темпа.

Внезапно откуда-то сверху раздался очередной треск. Кажется, на высоком дереве, отдаленно напоминающем сосну, обломилась старая ветка. Клэйрохс мгновенно отскочил на метр, а Элмио лишь замер и, непроизвольно съежившись, прикрыл руками голову.

На то самое место, где только что стоял его спутник в красном плаще, с дерева с треском упал маленький пушистый комочек. Остренькая мордочка, серо-зеленая шерсть с белым кончиком на хвосте, и черные, как уголь, невинные глаза.

Зверек сначала жалобно пискнул, а потом пугливо ощетинился и предостерегающе зарычал.

— Как я ненавижу этих тварей! — Клэйрохс, отряхивая плечи от кусочков осыпавшейся коры, с призрением и неприязнью впился взглядом в лисенка. — Позор животного мира! Зажрались до такой степени, что уже валятся с деревьев прямо на голову!

Элмио присел рядом с серо-зеленым зверьком. У того и правда было такое большое брюшко, что он походил на шарик. Парень хотел погладить малыша, но тот оскалился и попытался уползти. Правда попытка побега вышла у него не слишком удачной: лисенок был настолько пухлый, что переставлять свои крошечные лапки ему удавалось с огромным трудом. Поэтому поймать его оказалось не сложнее, чем поднять упавший на землю лист.

— Да не бойся, глупыш! — Элмио взял зверька на руки и аккуратно погладил его толстенький живот, про себя размышляя, как же при такой комплекции он умудрился забраться на дерево? Лисенок грозно заверещал и попытался отпихнуться. — Смотри, Клэйрохс! У него одно ухо белое. Он такой симпатяга!

— Обычная блохастая шавка, только дикая, — с хмурым равнодушием отозвался тот. — Брось его обратно в траву.

— Да, вижу, вы не очень-то их любите, — Элмио отпустил малыша, осторожно положив его на землю. — Ему, наверное, и пары месяцев нет, а он уже, оказывается, «тварь» и «позор животного мира».

— Можно подумать, в вашем мире меньше таких четвероногих дармоедов, — Клэйрохс еще раз с отвращением взглянул на уползающего в траву папоротникового лисенка.

— Да ладно, разве это плохо — поделиться с голодным зверьком лишним куском хлеба? Вот я бы поделился, была бы у меня с собой еда.

— Животных вовсе не нужно отрывать от их естественного образа жизни. Им от этого только хуже. К тому же, эти тупые меховые шарики продолжат совать свои носы в чужие карманы, чем бы ты с ними не поделился.

— Ну, не знаю, — Элмио с сомнением пожал плечами. — Не обязательно же относиться к ним с таким пренебрежением из-за подобной ерунды. Как-то это не по-человечески. Любить животных и помогать им — это же замечательно.

— Ну да, и куртки вы из них делаете тоже замечательные. — Клэйрохс только рукой махнул.

— Если у нас делают хорошую одежду, это еще не значит, что все люди кидаются на животных с ножами как ненормальные!

— Конечно, если вспомнить про человеческие нормы: охота, как вид спорта, и крысиный яд в качестве бытовой химии, то, пожалуй, ты прав. Люди определенно знают толк в правильном отношении к «братьям своим меньшим».

— Чушь! У нас любят животных! — горячо возразил Элмио. — Многие хозяева бывают так привязаны к своим питомцам, что заботятся о них чуть ли ни как о родных детях!

— Ты сейчас так со мной споришь, словно собирался подобрать этого лисенка, — Клэйрохс еле заметно усмехнулся. Возникшая дискуссия начала его забавлять. — Не забывай, что ты не дома.

— Да нет, я как раз помню, где я… — немного притихшим тоном отозвался Элмио и спрятал руки в карманы. — Но, на самом деле, было бы здорово, если бы я мог взять с собой что-нибудь на память из этого удивительного места. Да и потом, тот малыш и правда был очень забавный. Не знаю, что плохого ты в нем нашел…

— Ну, и сидел бы он один целыми днями в душном доме, дожидаясь от тебя подачки, как тот пес. — Клэйрохс, продолжив путь, немного ушел вперед.

Его последняя фраза заставила Элмио задуматься. Хоть он и не помнил, чтобы любил ту лохматую до безобразия собаку, но пес так радостно вилял перед ним хвостом, выражая свои самые искренние чувства, что его стало даже чуточку жалко.

— Кстати, как он там будет один? — спросил Элмио, спохватившись. — Надеюсь, мы ненадолго. Его же должен кто-то кормить, да и вообще…

— Сколько ты пробудишь здесь, точно я тебе сказать не могу. Скорее всего, около суток или чуть больше. — Клэйрохс свернул на еле заметную тропку, петляющую среди растительности. — Так что за пса можешь не волноваться. К тому же, ты сам счел, что он какой-то слишком ленивый, а голодные собаки ленивыми не бывают.

— Подожди, — Элмио с озадаченным видом на мгновение остановился. О своих размышлениях относительно лохматой собаки с добрыми черными глазами он ни разу не упоминал вслух. — Как ты узнал?

— Так же, как я узнал и все остальное, — невозмутимо ответил Клэйрохс. — Если ты еще не забыл, я читал твои мысли.

Парень с опаской посмотрел на своего сопровождающего. Мужчина в плаще продолжал идти рядом с совершенно спокойным видом, как будто чтение мыслей для него являлось чем-то само собой разумеющимся. Со стороны это выглядело очень странно.

Конечно, Элмио прекрасно помнил то необычное ощущение, когда в его голове внезапно раздался чей-то голос. Теперь он уже точно знал, чей. Клэйрохс сам ему об этом говорил и в мыслях, и наяву. Вот он сейчас идет рядом вполне реальный, словно обычный человек. Его, наверное, даже можно потрогать. Правда, этого Элмио, естественно, проверять не стал… Но здесь и так все было понятно: Клэйрохс не был похож на пустое видение, которое может явиться в бреду.

И все же какое-то странное чувство в глубине души беспокоило и наводило на противоречивые мысли. Казалось, глупо было бы отрицать, что телепатия возможна, если ощутил ее на себе. Но принять подобное почему-то оказалось невыносимо трудно. Как будто мозг, несмотря ни на что, упрямо твердил — ничего такого не бывает и точка. От подобной ерунды уже голова шла кругом. Хотя, о настоящей причине своего неверия Элмио смутно догадывался. Несомненно, он почувствовал телепатию: смог услышать чужой голос в потоке собственных мыслей и смог ответить на него. Да что там! С этим типом в плаще у них был целый диалог. Вот только, испытав подобное, сам Элмио ведь ничему такому не научился. В итоге у него остались лишь одни сомнения и ни единой догадки о том, как телепатия работает на самом деле. Словно он стал свидетелем странной иллюзии.