Отдел 15-К. Отзвуки времен - Васильев Андрей - Страница 11

– Амулет берегини, – выдохнул волк. – Отдай нам его, мать. Отдай, и мы уйдем. Порука – мое слово. Ты знаешь наше племя, мы всегда делаем то, что обещаем.

– Мое! – проныл Фомич. – Не смей! Прокляну!

– Срать я на тебя хотела, – отмахнулась от него тетя Паша. – Меня после Кольского ничем не напугаешь, особенно проклятием. Ты тамошним обитателям в подметки не годишься, лихоманка лесная.

– Отдай! – пролаял еще один из волков. – Или умрете.

– Все против вас, мать, – поддержал его вожак, подходя все ближе и ближе. – Даже будь вас вдвое больше, мы все равно взяли бы верх. Вы остановились не там, где следует. С вами только оружие. С нами – новая сила и старые боги. Мы – их дети, и они это знают.

Волк не врал и не пугал. Николай увидел, как деревянные столбы, на которых неумело были вырезаны гротескно выглядящие в ночной темноте лики, начали оживать. Нет-нет, они не двигались, не выкорчевывались из земли, ничего подобного. Но вот их глаза уже не казались мертвыми, они наливались недобрым багровым светом, и смотрелось это довольно-таки жутко.

– Они не выпустят вас с этой поляны, – все еще миролюбиво пояснил оборотень. – А после в дело вступим мы. Зачем эти жертвы? Да и моей стае проблемы ни к чему. Наш вожак не боится господина Ровнина, которому вы подчиняетесь, но он его уважает.

– Сдается мне, что ваш вожак уже не самый главный, – подбросила на ладони амулет тетя Паша. – Но один оборотень не сможет назвать своим предмет, которым некогда владела берегиня. Он просто никого из вас не примет, сразу же учуяв, что в ваших венах течет звериная кровь. Для кого ты его добываешь, воин? Кому понадобилась сила тех, кто давно ушел из этого мира?

– Я это делаю для своего рода, мать. И в его славу, – с достоинством ответил оборотень, сделал еще пару шагов и протянул руку. – Отдай мне амулет и ступай домой. Ночь холодна, а ты уже немолода. Надо себя беречь.

– И то правда, – поежилась старушка. – Зябкая нынче ночь. Ладно, держи.

Амулет, звякнув цепочкой, лег в ладонь оборотня, тот белозубо улыбнулся, задрал голову вверх и издал протяжный вой, в котором слышалось ничем не скрываемое торжество.

Глаза идолов на миг вспыхнули нестерпимо ярким белым пламенем, а следом за тем погасли. Они опять превратились в обычные деревянные столбы, изукрашенные незамысловатой резьбой.

– Ты обещал, оборотень, – холодно произнесла тетя Паша. – Уходи, тебя тут больше ничего не держит.

– Мы не люди, – юноша убрал амулет в карман и склонил перед старушкой голову. – Мы знаем, что такое держать слово. И мы знаем, что такое уважение к врагу, особенно такому достойному, как ты, вечная мать.

Короткий серебряный росчерк – и вот стая из пяти волков следует за лидером, уносящим прочь с поляны свою добычу.

– А-а-а! – в небо рванулся крик Фомича, следом за тем он принялся кататься по земле и молотить ее кулаками.

– Иногда противнику симпатизируешь больше, чем союзнику, – заметила тетя Паша, глядя на разбитого горем старика. – Н-да. Знаете, что я вам скажу, ребятки? Не обманули Олега предчувствия.

– Какие? – уточнил Николай.

– Скверные. Ну, не просто так он на нас всех собак нынче спустил? Так у него психика реагирует на действительно серьезные неприятности, которые вот-вот пожалуют в гости. Вроде вот этих. Фомич, заканчивай орать. Ты жив, мы живы, а амулет все равно раньше или позже у тебя кто-то да отнял. И вообще радуйся, что у нас в тридцатых до него руки не дошли, ты благодаря этому с ним целый век в обнимку провел.

– Точно! – оживилась Мезенцева. – Тетя Паша, можно вопрос?

– Теперь уже да, – вздохнула уборщица. – Мы не спешим. Нам же этого паразита опросить все равно надо, а он вон в прострации.

– Вот ты там про какого-то Константина Сергеевича говорила. Ну, что шампанское с ним пила и так далее. А он кто?

– Театральный режиссер, – ответила старушка. – По фамилии Станиславский. Слышала про такого? Но он не современный. Давно уже умер.

– Ну да, – ответила Женька, но некоторая неуверенность в голосе имелась. – Нет, точно. Знакомая фамилия. Так-то я театр не очень люблю, но про него слышала.

– И слава богу, – усмехнулась уборщица. – Хоть что-то. Коль, может, ты Фомича пнешь как следует пару раз, а? Боль дивно снимает нервные стрессы. Я это точно знаю, не раз проверяла на практике.

Разговоры насчет произошедшего продолжались не день и не два. В конце концов не каждый день случается такая ситуация, когда и успехом операцию не назовешь, но и провалом тоже. Но даже не это было главное. Слишком много вопросов после той ночи в Битцевском парке осталось без ответов. И, что самое странное, никаких следов, которые могли бы к этим ответам привести, тоже не наблюдалось, несмотря даже на то, что Михеев с Ровниным задействовали все свои каналы.

Кто были эти оборотни? Из какой стаи? Кто их навел на Фомича и помог пройти все заслоны, что он установил на пути, ведущем к Лысой горе? Ясно же, что тут ни о какой самодеятельности речь даже не шла, что за оборотнями кто-то стоял и этот некто очень хорошо знал, что делал.

И самое главное, зачем именно таинственному мистеру Х понадобился амулет берегини, вещь очень непростая и очень опасная в умелых руках? Ясно, что вряд ли для доброго дела, но ведь и зло многолико. Для кого-то достаточно захапать побольше денег, чтобы стать счастливым, кому-то хватит власти над ближним своим, но ведь это все мелочи, не приносящие глобального вреда.

Есть еще и те, кто любит забавы погорячее, те, что на крови людской замешаны. И надо, чтобы лилась она при этом, что водица.

Вопросы, вопросы, вопросы… А ответов нет.

Да и по той теме, ради которой сотрудники отправились ночью в лес, Фома Фомич ничего связного сказать не смог. По сути, зря прокатились. Ну да, слышал он обрывки слухов и сплетен, из которых следовало, что в столице объявились некие умельцы, которые промышляют продажей ингредиентов для зелий и ритуалов из числа тех, за которые можно а-та-та от судных дьяков схлопотать. Но это и так понятно, тут он никого ничем не удивил. А большего из незадачливого владыки Битцевского леса вытащить не удалось. Да и эти куцые сведения почти час из него выжимали, поскольку старичок перемежал их стонами, причитаниями и глупыми вопросами, вроде «И как же я теперь?».

Еще одним более-менее путным фактом, который удалось из него за этот час вытащить, оказалось упоминание о том, что некая ведьма из молодых, но амбициозных искала не так давно выходы на таинственных торговцев. Данный момент хоть как-то прояснял произошедшее на свалке, вернее, давал понимание того, кто же являлся истинным покупателем контрафактного товара. Да и одержимость вполне вписывалась в эту схему, ведьмы – большие мастерицы по данной части. Это из их сказки: сначала очаровать мужчину, потом привязать его к себе, далее поднести бокал вина с зельем одержимости, ну а дальше по ситуации. В смысле, он пойдет и сделает то, что ему скажут. Просто каждой ведьме надо что-то свое. Той, например, что на свалке отиралась, необходимы были те мерзости, что производили таинственные торговцы. Ну а дальше случилось, что случилось. Запахло паленым, потому очарованный бедолага по приказу кинулся убирать ненужного свидетеля, попутно отвлекая внимание от нее, любимой. Классика жанра. Хоть, конечно, и из числа тех, за которые по головке эту проказницу после поимки гладить точно никто не станет.

Но, увы и ах, на этом полезная информация и заканчивалась. Ни имени ее, ни того, к какому ковену эта девица принадлежит, Фомич не знал. Более того, он, как ни старался, так и не вспомнил, откуда к нему эта информация попала. Опрашивала его тетя Паша лично, потому можно было уверенно сказать – не врал старичок. Правда не помнил.

Да и вообще он как-то резко сдал за всего-то час, прошедший с того момента, как оперативники и оборотни миром на поляне разошлись. Подряхлел прямо на глазах Фома Фомич, скукожился, ссутулился. Не иначе как амулет берегини в прямом родстве с кольцом Всевластия был. Ну, по крайней мере, именно такую версию высказала Мезенцева, заработав при этом сразу два удивленных взгляда – непосредственно от Фомича и тети Паши. Не знали они ничего об артефакте, от которого некогда зависели судьбы всех Свободных Народов Средиземья.