ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЁЖКИ ДЛЯ КОЩЕЯ. В ПОГОНЕ ЗА ЖЕНИХОМ - 2 - Лисавчук Елена - Страница 41

- Ступайте, - спокойно велел он Рыжей, делая вид, что не слышал ее воплей.

Цветана хмыкнула и, высокомерно задрав нос и глухо стуча каблучками, сбежала по лестнице. По ее отношению к старейшине было понятно, что Рыжая считала его простачком. И зря. Она не видела хищный прищур глаз Колобка.

Оставив позади лестницу, Цветана повернула к березовой аллее, но далеко уйти не успела. Ее ноги неуклюже развернулись и под аккомпанемент из криков понесли свою хозяйку по тропинке в совершенно другом направлении – прямиком к садовнику. Он обычно в это время занимался поливом северной части сада. Туда Цветана сейчас и направлялась. Ее приказы немедленно помочь ей лишь распугивали прогуливающихся по саду девушек. На нее смотрели, как на прокаженную. Никто не спешил Рыжей на выручку, наверное, опасались, что взбесившиеся ноги – это заразно.

Колобок околдовал Цветану, не произнеся заклинание вслух! Он полностью подчинил себе магические потоки. Ему стоило подумать – и мысли материализовались. Ничего себе.

- Принеси обед в гостиную, - приказал Колобок совершенно спокойному Бориславу и хмуро добавил: – Неси четыре куска запеканки.

И чего Колобок привязался к обычной запеканке?

- Почему четыре? Вам не станет плохо, господин? – с непередаваемым изумлением поинтересовался Борислав, явно мысленно наведавшись на кухню и прикинув количество запеканки – уж слишком отсутствующий взгляд у него был.

Колобок заложил руки за спину и хмуро согласился:

- Неси три. И смотри у меня. Если узнаю, что ты выбрал самые маленькие куски - брошу в темницу.

- Вам лекарь запретил много… есть, - бесцветным голосом непререкаемо напомнил ему Борислав. Я готова была поклясться Луноликой, он хотел сказать «жрать»! Управляющий не позволял себе забыться даже в общении с приставучим Валентином. Я присмотрелась к обоим мужчинам, и кроме витающей в воздухе неприязни между ними ничего не почувствовала.

- Много ты знаешь, - проворчал Колобок, исключая любые возражения. - Две запеканки лекарь мне разрешил, а другую одну я сам себе.

- Посмотрю, не осталось ли чего на кухне, - небрежно бросила будущая «жертва» старейшины. – Прикажу подать обед Вам в гостиную.

На душе заскребли кошки. Усердно скребли, и мне стало совсем не по себе. Я испуганно взглянула на Борислава. Он там белены объелся? Нужно отбивать управляющего у Колобка, или его заточат в подземелье, и он не скоро белый свет увидит.

- Вредитель, - всего на всего скривился Деян. Он обиженно отвернулся и пошел к лестнице, оставив дверь на Борислава.

Что?.. Темницы не будет? Я недоуменно посмотрела на Борислава и не могла понять, почему препирания с Колобком сошли с рук.

«Ой, может, какое слово есть, а мы не знаем? Произнес его – и Колобок подобрел», - оживился внутренний голос.

«Не рассчитывай. Одно необдуманное слово и - хлоп! – за потраченные не по назначению нервишки старейшины мы будем осваивать в подземелье жесткие тюфяки из соломы», - влезла логика. Невероятно! Оказывается, она есть у меня. А я думала, действую на одном энтузиазме.

- Почему вас Борислав не заковали в кандалы и не бросили в темницу? – бесцеремонно спросила я.

С моей стороны было очень некрасиво напоминать управляющему о его грубости, но я хотела знать, что в нем особенного, почему ему удалось избежать казематов. Позже обязательно извинюсь. Или нет… Там видно будет. Сейчас не до сожалений. Чего Борислав на меня так странно смотрит? С эдаким раздумьем. Гадая, говорить – не говорить.

«Не хочет делиться компроматом», - скромно предположил внутренний голос.

Борислав перехватил дверь и, продолжая хранить задумчивое молчание, одной нагой переступил порог замка. Не видать мне компромат на Колобка, как своих ушей. Почти скрывшись в холле, управляющий медленно повернулся ко мне и тепло, улыбнувшись, поинтересовался:

- Зачем брату бросать меня в темницу?

Э-э-э… Выключайте свет, актеры разбежались, шоу накрылось медным тазом, собственно как и компромат.

- Деян – Ваш брат? – уточнила я.

- Родненький, - не мудрствуя лукаво, сознался Борислав.

На улице было пасмурно, а после его признания еще больше потемнело. Или это потемнело у меня в глазах?.. Один нормальный мужик был в доме – и тот оказался братом Колобка.

- Не переживайте, я никому не выдам Ваши секреты, - твердо произнес Борислав, давая понять, что брат ему не указ. Он верен хозяевам и гостьям.

Верность - очень даже замечательно, но мне стало душно до дурноты. Голова закружилась, а перед глазами пронеслись планы, планы, планы по разоблачению Сергия Несокрушимого. То были наброски на будущее, но рано или поздно я обязательно что-нибудь придумаю. И что тогда? Борислав доложит Кощеям? Выдаст меня старейшинам?

- Какие секреты? – удивленно похлопала ресницами, прекрасно понимая, что мне его не обмануть. Но я не могла не попробовать.

- Никаких секретов, - причем голос управляющего говорил об обратном: «Вам меня не провести. Не пытайтесь». Разговор с ним приобретал опасный для меня поворот. Изобразив крайнюю степень непонимания, я перестала неуклюже хлопать ресницами и вспомнила о крайне важном деле:

- Пойду, проведаю Евражку. Он, наверное, заскучал без меня.

Я уже почти спустилась по лестнице, когда меня настиг вежливый голос Борислава:

- Повремените со встречей с зеленым питомцем, Вас ожидает один господин у заснеженной Ивы.

- Кто? - обернулась я, заинтригованная его словами.

- Не велено говорить, - совсем не вовремя вспомнил о своих обязанностях управляющий и таинственно замолчал. Его глаза лукаво поблескивали. Мужчина не выдержал  и загадочно добавил, только еще больше подогревая мой интерес: - Драгомир Павлович недавно справлялся о Вас и изволил видеть.

Не поняла. У Борислава нервный тик или он мне подмигивает? О, он мне рожицы строит?! Кривляется? Наклонила голову набок, пытаясь разобраться в устрашающей мимике управляющего. Округлив глаза, он кивнул в сторону сада, словно говоря:” Чего стоишь? Тебя не должно быть здесь”.

- Угу, - я повернула к саду,и остановилась. Да ну на фиг. Я в эти игры не играю. Вдруг меня там Сергий поджидает. - Кто хочет меня видеть?

На широкую дорогу ведущую к замку вышли две высокие фигуры. Статные, широкоплечие. В каждом жесте ощущались власть и мощь, которую не могло скрыть даже расстояние. К нам шли Агнехрон с Драгомиром,  и взгляд Борислава смягчился.

- Его светлость Драгомир Павлович велел накрыть обед в саду, - управляющий тактично умолчал, в каком месте собирался трапезничать Кощей. Он мне ранее об этом вроде как сообщил - меня ждал в саду у заснеженный ивы некий господин, пожелавший остаться неизвестным.

Любуясь скользящей хищной  походкой Драгомира я наблюдала за приближением мужчин. Кощей непринужденно разговаривал со старейшиной. Обычно когда с Агнехроном или Колобком заговаривали гостьи или тот же Сергий с Зигуриусом, сковывающее их напряжение  становилось осязаемым.

- Вам пора, Мирослава, - придушенно поторопил меня Борислав.

Глаза управляющего забегали. С появлением милордов он не на шутку распереживался.

“Чего, стоишь! У мужика, может быть, магический таймер выставлен”, - дал мне пинка для скорости внутренний голос, предположив немыслимое. А насколько немыслимое? После сигнальных атак старейшин по утрам я ожидала от них любых пакостей. Они легко могли беднягу Борислава поставить на счетчик. Ради шутки. Подумаешь, бегает он с поручениями как морская свинка в колесе. Уложился по времени - получил кусочек яблока. Не успел… Айда чистить драконьи конюшни. Причем драконы могли стать не самым худшим наказанием. У старейшин фантазия побогаче моего. Им по три сотни лет, а там может и больше. От скуки и не такое напридумываешь.

Мысленно махнув на меня рукой, раздосадованный управляющий зашел в замок. Он не позволил себе даже хлопнуть дверью, напротив, держался с достоинством, а его движения были размеренны. Я скорее почувствовала досаду, вспыхнувшую в нем, чем увидела ее последствия.  Неплохо бы порадовать его.