Выстрелы с той стороны (СИ) - Чигиринская Ольга Александровна - Страница 40

— Все, что я могу для вас сделать, — это не причинять вам боли, — Аннемари Эллерт стала бестелесным духом и витала где-то возле правого уха. — И я не трону ваших друзей и ваших контрабандистов.

— Не бойтесь, я не буду являться к вам по ночам, — успокоил её Эней. Это было последнее, что он сказал — кресло сомкнуло над ним мягкие кожаные губы и принялось, чавкая, пережёвывать, а потом и вовсе проглотило.

Эней сказал ждать его час, а дальше — действовать по обстоятельствам. Его могут потрошить в здании, а могут упаковать и отправить на какую-то более подходящую точку. В обоих случаях следовало дожидаться окончания дневной рабочей смены, когда большинство сотрудников разъедется по домам — Стелле ни при каком раскладе не понадобятся лишние свидетели. Таким образом, на двенадцатом этаже Глобо либо неспешно течёт разговор с применением последних достижений фармакологии, либо… либо там произошёл "несчастный случай на производстве". О последнем думать не хотелось — и Антон продолжал следить за входом в приемную Эллерт. Странное дело — никакого подкрепления не видно. Не поднимались на этаж добры молодцы в количестве, превышающем пару. Только высокий парень в строгом костюме, по всей видимости — начальник дневной смены охраны, то похаживал по этажу, разговаривая через комм, то посиживал в кресле, листая книгу, да смуглая девушка, по всем приметам — референт, съездила вниз и вернулась с баночкой кока-колы.

Антон уже начал паниковать, как вдруг…

— Ребята, охранник зашел и не выходит… Нет, вышел. Зачем-то поехал вниз.

— Готовность номер один, — сказал Цумэ.

Охранник, впрочем, тут же появился снова. Свернул за угол, открыл карточкой панель, вытащил… небольшую тележку с гидравлическим приводом — и покатил ее в приемную.

У Антона что-то случилось с желудком: затвердел, как мокрая ткань на морозе. Если Эней не может выйти своими ногами… если…

Предполагалось, что в ходе допроса он "сдаст" группу и приведет людей Эллерт туда, где его легко будет достать своим. Но если он совершенно обездвижен и без сознания… Или что похуже…

— Цумэ… — выдохнул он.

— Вижу. Подожди дергаться.

Прошло ещё какое-то время — и референт вместе с охранником покинули приемную, уже одетые в униформу технического персонала: мешковатые голубые комбинезоны. Охранник катил на тележке небольшой офисный шкафчик для бумаг. У девушки была перевязана рука.

— Аларм, — сказал Антон. Объяснять ничего было не нужно: обо всех эволюциях референта и охранника он докладывал сразу же.

— Думаешь? — Костя повернул ключ зажигания. Он так делал уже раза четыре — персонал инфоцентра приходил к Эллерт по своим делам и получал поворот.

— Уверен.

— Маячок видишь? — спросил Кен.

— Не вижу.

— Маячок, может, и сам сдох, — проворчал Костя. — Или помогли…

Антон скользил внутри здания, переключаясь с камеры на камеру. Лифт из VIP-зоны спустился на пятый этаж: дальше он не шел, "грузчики" перебрались в другой лифт.

Первый этаж. Антон переключился на камеры гаража. Охранник катил тележку к одному из вэнов компании, референт обогнала его, вынимая из кармана ключи. Распахнула створки задней двери вэна. Антон ни секунды не сомневался, что эти двое в деле. Он сомневался, что в шкафу — Эней. Это могла быть маскировка, дымовая завеса, чтобы поднять и найти группу… Это могло быть что угодно — и что сделают с Энеем, пока они будут гоняться за призраком?

Охранник с явным усилием приподнял шкафчик — легкий, из прессованной соломенной плитки, стандартный офисный шкафчик, который он, по идее, должен поднимать одной левой — и, перевалив на бок, задвинул в фургон. Девица вскочила в кузов и заперла за собой двери. Охранник сел за руль.

— Это неправильные пчёлки, — сказал Антон. — И они грузят неправильный шкаф…

— Енот… — руки Кена сжались на руле. — Ты уверен…?

Фургон поехал к выходу из гаража.

— Да, — сказал Антон. — Теперь точно да. Цумэ, Мэй, фургон "Глобо" темно-синий, с жёлтыми буквами по борту!

— Вижу, — сказал Цумэ.

Кен тронул машину с места. Слишком медленно и осторожно — выехав из паркинга, еле успел заметить хвост фургона "Глобо", вильнувший на Гертнер-штрассе. Жребий брошен.

Прежде, чем Гертнер перешла в Гехёльц, машина свернула на Майнштейна. Антон громко говорил названия улиц, потому что не знал, может ли Мэй отследить цель.

— Переезжаем Изебекканал, — сказал он, когда под брюхом моста блеснула вода. — Богенштрассе… Густав-Фалькештрассе… Хелен-Лангештрассе…

— Что это они делают? — буркнул Кен.

На Гриндельберге машина "Глобо" ушла на разворот по "лепестку" развязки.

— Они проверяют, нет ли за ними хвоста, — сказал Цумэ. — А ну, ребята, потеряйте их.

В наушнике Антон различил шум мотоциклетного двигателя.

— А ты?

— А я их вижу. Синий фургон, желтые буквы "Глобо", разворачивается у Бецирксаммт-Эймсбюттель. А вы сделайте кольцо по Оберштрассе и Брамсаллее и следите за моим маяком. Мэй, ты слышала, куда ехать? Проскакивай по Гриндель-Аллее дальше на юг. Чтоб я сдох, я знаю, куда они его прут. Они его прут в доки.

— Пан мае рацию, — сквозь зубы сказал Кен.

— Рацию має сусіда, я маю кулемета[2], — в тон ему сказал Цумэ.

— Мы застряли на светофоре. — У Мэй был арендованный "Рено-папильон", легкая пластиковая машинка, про которую ходил анекдот, что она застревает, наехав на жвачку. Антон засек их местоположение и машинально отметил: перекресток Гриндель и Руштбана. Боже, а ведь как они зубрили карту этого района вчера! Как Кен ворчал на Энея, что он ещё весь Гамбург заставит зубрить! Ох, жаль, не заставил…

Маячок Игоря соскочил с эстакады и заскользил по Эдмунд-Симерс-Аллее. На этом широком проспекте с ним поравнялся, наконец, маячок Мэй. Игорь "потерял" клиентов, нырнул на Миттельвег и, сделав крюк по Ноэ-Рабенштрассе к Астергляцис, одновременно с Кеном выехал на Кеннедибрюкке, в то время как Мэй вела "Глобо" по параллельному Ломбардсбрюкке.

На Фердинандштрассе Кен увидел её зелёную "бабочку". "Глобо" был неразличим в потоке машин — а значит, и фургон Кена был для "Глобо" просто частью движения.

Чего меня так трясёт? — думал Антон. Мы же это предвидели. Мы же на это и рассчитывали, это был один из вариантов, и мы проговорили все: что делать, если Энея отпустят, привесив "хвост"; что делать, если его куда-то повезут для допроса; что делать, если кого-то вызовут для допроса… Эней был уверен, что, как бы оно ни вышло, Стелла не станет убивать его на своем рабочем месте. "Цыган не ворует там, где живёт" — так это называлось у террористов. Эней был уверен — но он человек и тоже делает ошибки. А ещё ошибку могла сделать Стелла…

— Куда они его тащат? — сквозь зубы процедила Мэй.

Если Антон с Костей ждали на ближайшей к охраняемому гаражу "Глобо" парковке, а Цумэ — возле кафе близ станции трансрапида, то Мэй занимала промежуточную позицию и готова была ехать на подмогу к тем или другим по необходимости. Сейчас она вела машину по незнакомому — не успели зазубрить — сектору и явно нервничала.

В лабиринте улочек с односторонним движением Игорь снова поменялся с Мэй местами — и она тут же совершенно искренне заблудилась. Антону пришлось посылать ей маршрут на навигатор.

В этой части города ничего не изменилось даже не с двадцатого — а с восемнадцатого, наверное, века. Игорь шел с фургоном впритирку, при желании он мог коснуться рукой задней двери. Отстань он хоть на метр — потерял бы минивэн в этих каменных ущельях. Из-за корпуса он не высовывался, прятался от зеркал заднего обзора. Этот маневр "Глобо" был еще одной проверкой на предмет хвоста — совсем не обязательно заныривать в эти улочки, если рядом есть Домштрассе и Штайнштрассе, а ты не хочешь отследить хвост. Вы действительно неправильные грузчики, ребята, и загрузили очень неправильный шкаф…