Принц для Агаты (СИ) - "Uma" - Страница 13

— Почему ты не отвечаешь на мои звонки, почему не открываешь дверь? — накинулся он на нее со всей страстью, на которую только было способно его влюбленное, уязвленное сердце.

— Извини! Я думала позвонить тебе, когда ты освободишься… — пыталась оправдаться Агата. — Я немного приболела. Прилегла и уснула…

Надир все еще не мог успокоиться. Вошел. Рывком снял пуховик и громко приказал:

— Собирайся, мы летим в Париж!

— Прямо сейчас, Надир? — спросонья она не могла ничего понять; зачем лететь в Париж, что хочет от нее этот парень, за что он смотрит на нее так злобно? Сегодня она уже хлебнула много чего, не хватало еще мужского гнева.

— Сейчас! — воскликнул он нетерпеливо. — Ты оглохла? Сей-час! И не надо мне говорить про работу и настроение. Надоело!

Девушка, видя, что дело серьезное, заметалась по квартире, вытащила из шкафа небольшой чемодан, поснимала с вешалок кое-какую одежду и, небрежно сложив, бросила ее в раскрытый кадык чемодана. На все про все ушло полчаса.

Потом она присела за туалетный столик, желая привести в порядок свой заспанный внешний вид.

— Нам некогда, — кинул Надир раздраженно и, подойдя, буквально выволок девушку из-за столика. — Я куплю тебе все, что ты попросишь во Франции, а сейчас нам надо спешить…

Уже в машине Агата расчесала и собрала в хвост волосы. Ее била нервная дрожь. И Надир спросил:

— Ты простудилась?

— Нет. Я просто устала… — робким шепотом ответила Агата и бросила растерянный взгляд на Надира. О беременности ни слова, пока она сама не решит, как с ней быть.

— Ничего, отдохнешь, насладишься шопингом, — резко бросил он, — там чудесные магазины…

Впервые оказавшись в парижских магазинах в качестве подружки богатого араба, Агата испытала на себе волшебное влияние больших денег и известного имени. Лучшие бутики и ювелирные магазины, расположенные в престижных районах Парижа открывали для нее свои двери, и эти двери воистину вели в райские пущи.

В одном из шикарных магазинов с элементами древнеегипетского декора, головами фараонов с лицами сыновей и друзей владельца магазина и другими узнаваемыми персонажами и деталями. Агата увидела памятник Доди Аль — Фаеду и принцессе Диане. Две фигуры, казалось, застыли в прерванном танце, а из их рук вылетала птица. Агата на миг остановилась перед памятником. В конце концов, все на свете сводилось к любви и смерти, даже в жизни сильных мира сего…

Надир все дни проводил на скучном конгрессе media — дельцов, и в походе по магазинам не участвовал, поручил это дело Хасану, чем почти оскорбил пожилого араба. Хасан готов был участвовать во всех делах своего воспитанника, готов был жрать землю, горы свернуть ради него, но таскаться с пакетами за какой-то девицей было для него обидным поручением.

Лишь однажды, в ненастный день они выбрались на прогулку к Эйфелевой башне. Надир и Агата, стоя под зонтом, любовались известным сооружением и жались друг к другу, спасаясь от холодного ветра и дождя.

— Твоя бабушка быстро согласилась переехать из Франции в Аравию? — поинтересовался Агата. Надир рассказал ей историю любви пятидесятилетней давности, но она оказалась актуальной здесь и сейчас.

— Да, они приняла ислам, и они уехали, — кивнул молодой человек, крепче прижимая к себя Агату. — Ей, как она говорила, нечего было терять, хотя она была молодой балериной и имела успех. Мой дед и сейчас может очаровать всех, а тогда вообще слыл красавцем. Когда я рассказал ему о тебе, он меня понял…

— А Фатима, она красивая? Ты не жалеешь, что оставил ее? — улыбнулась Агата неспокойно, и обняв Надира за талию, склонила голову ему грудь.

— Не жалею. Говорю же, наш брак не имеет смысла без любви. Ну что я могу ей предложить, пару ночей в ее постели и раннюю беременность? — сказал Надир с усмешкой и мотнул головой. — Нет, я этого не хочу…

— Не хочешь детей? — Агата настороженно подняла на него глаза. Сердце ее застучало быстрее, и вся она напряглась. — Только честно, Надир…

Надир, держа в одной руке зонт, второй обнимая Агату, все же смог неопределенно пожать плечами, — он не думал об этом, поэтому не знал, что ответить, смотрел на башню, окутанную пеленой дождя и наслаждался моментом.

Настаивать на ответе Агата не решилась, это могло выдать ее положение, с которым она пока также не знала, что делать. «Это мое дело, как я захочу, так и будет» — думала она тревожно.

Вернувшись в “Ритц”, где Надир снимал номер за полторы тысячи евро за ночь, Агата свалила пакеты с покупками в угол, надела одно из приобретенных платьев и поспешила спуститься в ресторан.

Там, в роскошной обстановке, среди позолоты и серебра, среди знаменитостей и миллионеров безвестную русскую девушку поджидали отец и сын Аль — Амины. Отец Надира часто бывал в Париже, вот и сегодня он был здесь, и просто не мог не повидаться с сыном, который предложил ему познакомиться с его возлюбленной.

— Ты знаешь меня, Надир, — говорил отец, сам еще моложавый и яркий, с благородной сединой в волнистых темных волосах. — Я не против иностранок, но если эта девушка повадками похожа на мисс Пэрис Хилтон, то я отзову тебя из компании, из России! — При этом почтенный шейх сделал решительный и безапелляционный жест.

— Уверяю тебя, отец, Агата не вертихвостка, она не сидит у меня на шее, и порой, мне кажется, что она рада была бы от меня избавиться, — Надир напряженно ждал появления Агаты и молил Аллаха, чтобы она пришлась по душе отцу.

Наконец, она подошла. Надир свободно вздохнул. Девушка пришла в красивом, а главное, в невычурном шелковом платье цвета шоколад. Милая и скромная. Надир познакомил отца с ней на арабском языке, потом ее с отцом на русском. В конце ужина Сулейман Аль — Амин сказал сыну:

— Что ж, девушка на первый взгляд вполне достойная. Только смотри, не ошибись… — и приветливо улыбнулся Агате, которая тихо сидела за столиком, от волнения не притронувшись к еде. — И не торопись с серьезными намерениями, ты еще очень молод. Развлекайся!

— Ну что ты, отец, мое сердце не может ошибаться, — самодовольно усмехнулся молодой человек. — Пожалуйста, не надо умалять мои чувства и сводить все к развлечениям…

— Сердце порой очень пристрастно, — с тонкой ухмылкой ответил отец. — Когда мы слушаем сердце, мы слепнем…

— Я не ослеп, — настаивал сын, глядя на отца своими зелеными, совсем неарабскими глазами, полученными в наследство от бабки-француженки. — Влюблённые видят то, что не видят другие. В этом все дело…

— Будем надеяться на это, — закивал задумчиво шейх.

Его единственный сын никогда не был легкомысленным, хорошо учился, всегда находился в послушании у старших, это давало отцу надежду на то, что и сейчас он прислушается к нему. Рано или поздно у него должна была появиться женщина, — в этом нет ничего странного и уж тем более плохого.

— Как идут дела в компании? — поинтересовался шейх-отец у сына, когда ужин подошел к концу, и, Агата, попрощавшись с почтенным господином Аль — Амином, удалилась, а вышколенный официант принес им кофе. — Обстановка не изменилась?

— Нет. Богданович по-прежнему не дает мне самостоятельно действовать, — Надир, сделав глоток кофе, выразительно посмотрел на отца. — Не знаю что и делать…

Сулейман понял; сыну в России несладко, и решил чуть-чуть подвести его к сути дела, которое в России во многом зависело от денег и криминальных связей:

— Будь осторожнее с этим человеком. Постарайся найти в отношениях с ним золотую середину, это поможет тебе…

— Где мне искать золотую середину? — насторожился Надир. — Научи меня сочетать общественные интересы с прихотями одного человека, — горячо добавил он, видя, что отец ни в коем случае не хочет, чтобы он шел на компромисс и наносил вред семейной репутации.

— Будь мудрым, хитрым, делай вид, что со всем согласен, однако, не изменяй корпоративным интересам, — Сулейман выговаривал эти слова плавно, не спеша, словно хотел понести до сына как можно больше смысла, не прибегая к прямолинейности.