Песня в облаках. Том 3 (СИ) - Аккуратов Иван - Страница 25

Энжи увидела, как по щекам Роаль покатились огромные слёзы. Её губы дрожали, но она держалась, чтобы не зарыдать. Несколько капель полетели вниз, на платье и скатерть.

— Роаль, милая… — Энжи аккуратно положила ей руку на спину и погладила, будто бездомное животное. Служанка громко всхлипнула и затряслась в плаче. Боги, неужели это худшее, что с ней происходило? В конце концов, это она испортила платье принцессы, и это ей стоит успокаивать Энжи.

— Роаль, — уже более строго сказала Энжи, надеясь приказным тоном вернуть девушку в чувства. Служанка, согнувшись над столом, плакала во весь голос. — Нам нужно быстро что-то сделать. Неприятности случаются, но неужели ты хочешь, чтобы об этом узнал генерал Болло?

Она вскинула голову, выпрямилась, отбросила волосы с лица и с изумлением уставилась на принцессу. В её глазах всё ещё стояли слёзы, но упоминание генерала несомненно подействовало.

— Повелители подводного мира, заберите меня на дно, конечно нет! — произнесла служанка, судорожно вытирая слёзы. — Это — красное вино из личного погреба хозяина! Оно не смоется никакими средствами!

— Разве нам не стоит хотя бы попробовать? — Энжи смотрела служанке прямо в глаза, давая понять, что это не предложение, а её единственная возможность избежать неприятностей.

И Роаль кивнула.

— Нужно спешить, — произнесла она. — Какая я дура! Глупая, безрукая дура!

Она подхватила вещи в охапку, продолжая ругать себя. Собрать их было не сложно, так как Энжи специально аккуратно сложила всё вместе именно здесь. Вина оказалось достаточно, чтобы кроме платья, промокла и её пижама, а также покрывало и пододеяльник. Но всё же больше всего пострадало платье — красное пятно расползлось на белоснежной груди и рукавах.

Энжи знала, что отстирать его уже не получится, так что у служанки в любом случае будут неприятности. Однако, другого выхода у принцессы не было. Ей во что бы то ни стало требовалось попасть в прачечную и найти свои вещи. Именно там должна была быть паровая сфера, и девушка верила, что её до сих пор никто не нашёл.

Должна была верить.

Роаль, тем временем, прижала вещи к себе, вероятно, тем самым испачкав и собственную одежду, и выбежала в коридор, неловко ступая на правую ногу.

— Роаль, подожди! — Принцесса махнула рукой, выбежав следом. Один солдат, прислонившийся к стене, молча смотрел за ними. — Вдвоём мы управимся куда быстрее! В конце концов в этом есть и моя вина!

Служанка подумала несколько мгновений, а затем кивнула и побежала к лестнице.

Энжи аккуратно прикрыла за собой дверь и улыбнулась, пробегая мимо солдата. Он хотел что-то возразить, но так и не решился.

Скорее всего его тоже за это накажут. Но Энжи сейчас могла лишь радоваться тому, на сколько безупречно сработал её план.

— Не сбавлять темп, — тихо, но грозно скомандовала Сайнир, и Джервис заставил ноги ступить обратно в воду.

Из-за усталости движения были сродни подвигу. Каждый раз, стоило остановиться на небольшом балкончике, чтобы переждать очередной поток, Джервис думал, что уже не сможет пойти дальше. И каждый раз шёл. Не идти было нельзя. Он знал, что принял правильно решение, отделившись от капитана. Только так, механик мог помочь острову и исправить совершённые ранее ошибки. Не допустить войны. Помочь королю и королевству, на которые обычно парню было плевать. Помочь принцессе вернуться домой, так, как он и обещал. Помочь людям, населяющим город. Помочь самому себе стать, наконец, человеком, которым парень всегда хотел быть. Смелым, решительным, совершающим правильные поступки. Думающим о других, а не только о самом себе.

Однако ногам, скользящим на мокром камне, от этих мыслей было не легче.

Его конвоир — единственная из слушателей идущая без капюшона Сайнир — совершенно не прибавляла спокойствия. Жёсткая, неэмоциональная и молчаливая, она была словно высечена из камня. Её голос ни разу не дрогнул, лицо не искажали ни гримасы ужаса, ни сомнений, ни боли — лишь сухая уверенность, которая механику казалось немного безумной. Словно его вела машина — один из механизмов, созданный на заводе Пехорро.

Ей были ни по чём потоки воды под ногами, которые порой становились такими горячими, что Джервис едва не выл от боли, стараясь делать шаги выше. Ей было плевать на грязевиков, копошащихся вокруг, и липучек, пережёвывающих их с влажным чавканьем. Её не пугали темнота и шорохи, доносящиеся из ветвистых туннелей. Не пугал вздымающийся то и дело пол и поскрипывание металла над головой, вызванные дыханием Иль’Пхора. Не пугал жар, идущий из-под ног. Не пугала даже угроза смерти, мерещившаяся механику за каждым поворотом.

Впервые взглянув ей в глаза, Джервис увидел в них нечто странное. Блеск, пугающий до дрожи, но заставляющий подчиняться. Сперва он счёл его злобой, отголоском ненависти к людям и лично к нему и капитану Болло. Жестокостью и кровожадностью, какие видишь, когда смотришь в лицо опасному хищнику. Но теперь, он предполагал, что это нечто совсем иное.

Каждый её шаг, каждое движение, каждый вздох были пропитаны целеустремлённостью, которой позавидовал бы даже сын генерала. Всё, что имело для девушки значение — лишь цель, маячившая где-то впереди. Сайнир шла так, будто ни буре, ни сотне солдат, ни даже самим богам, не удалось бы её остановить. И это, пожалуй, пугало даже больше прочего.

Джервис чувствовал, что Сайнир, не задумываясь, отдаст свою жизнь, или жизни любого из её команды, чтобы приблизиться к своей цели хотя бы ещё на один шаг. И, уж точно, она не побоится пожертвовать механиком, если такая необходимость возникнет. А значит здесь — в этих мрачных, пахнущих гнилью и пугающих до замирающего дыхания туннелях — рассчитывать Джервису следовало лишь на самого себя.

Несколько раз Сайнир останавливалась и сверялась с картой, но механику казалось, что путь она знала наизусть. Дважды девушка подзывала к себе одного из слушателей и обменивалась какими-то еле слышными репликами. Джервис старался не думать, что они говорили о нём, и о том, как он их задерживает.

Он пытался сосредоточиться на ходьбе, которая забирала все силы. И всё же взгляд его то и дело упирался на топорщащуюся робу Сайнир, из-под которой, кроме вычищенных кожаных доспехов, украшенных золотой резьбой, проглядывали чёрные ножны и убранный в них клинок с красным рубином на эфесе, слегка поблескивающим, ловя тусклый свет. Два других слушателя также носили оружие, однако полуторному мечу они предпочли ножи с широкими лезвиями и длинными рукоятями.

Уже долгое время конвой шёл в полной тишине. А затем Джервис услышал хриплое, тяжёлое дыхание и осознал, что оно вырывается из его груди. Парень не знал, сколько времени они в пути, и как давно он оставил капитана вместе с одним из слушателей. Механик весь взмок и устал. Ноги, которые он старался поднимать над водой, теперь еле двигались. Влажный и вонючий воздух забивал нос и лёгкие, рвущие грудь от каждого вздоха.

Это тянулось, казалось, вечность.

Наконец Джервис услышал спасительный шум вдали. Приближался очередной поток, и механик знал — им придётся остановиться и переждать хотя бы пару минут. Или умереть, растерзанными стихией. И сейчас его одинаково устраивали оба варианта.

— Сюда, — всё тем же одинаковым, доводящим до безумной ненависти голосом скомандовала Сайнир.

Балконов вокруг не было, но предводительница раздвинула какие-то корни, которые оплетали покрытую тиной стену, и механик увидел узкий и тёмный проход между камнями. Слушатели свернули в это ответвление. Света здесь почти не было, и чувство, что стены сужаются вокруг, стало ещё сильнее. Джервис зажмурился, взмолился Иль’Пхору, которого редко просил о помощи, и шагнул вслед за всеми.

Спустя десяток шагов они пробрались в ещё один туннель, ничем не отличавшийся от предыдущих на первый взгляд.

Сайнир вновь шла первой, за ней её люди, а Джервис теперь замыкал строй. Механик чувствовал, как с каждым шагом всё быстрее погружается в раскалённую воду. Тело обжигало болью. Он охнул, двинувшись вперёд, и почувствовал, как ушёл ещё глубже. Кипяток теперь почти доходил до груди и лишь нагревался. Пар в воздухе становился плотнее.