Царетворец. Волчий пастырь (СИ) - Извольский Сергей - Страница 50

– Придурок, – только и прокомментировал происходящее Себастиан.

Мне, как командиру, нужно было его сейчас одернуть, научить себя вести и возможно даже применить воспитательные санкции. Но я даже и не подумал этого делать.

Не тот повод.

Остальные из нашего отделения после слов Себастиана по теме промолчали, но несогласных не было. Ни с комментарием Себастиана, ни с моей позицией.

На Западе вообще Флот Империи не любят. При всех разногласиях фамилий индигетов – это у нас общее. Вне зависимости от сословия – первое, второе или третье, вне зависимости от того терран ты или из первых людей, вне зависимости из гильдии ли ты, из слуг фамилии, или же бессословный. Ну а уж если в кадре визоров на твоих глазах уверенно позирует такой вот капитан Финнеган…

После того, как фото и визио сессии закончились, офицеры воздушной колесницы тесной группой вернулись на ходовой мостик. И уже после этого палуба Нереиды завибрировала, движители окутались густым синим лириумным сиянием.

Но драконья голова даже и сейчас не начала приподниматься, набирая высоту. Причем на полубаке, у самой драконьей головы, до сих пор находились операторы, которые и не думали убирать свое визиокамерское хозяйство. Рядом с ними осталась и корреспондентка. Она уже самостоятельно – на вытянутой руке, делала с помощью своего комма череду фото-самострелов, полагаю для личной колумнисткой колонки.

Как будто ни в чем не бывало, как будто мы сейчас не будем проходить мимо условно опасной зоны и мимо магической бури, мимо нас медленно и с громким кряхтеньем прошли два матроса. Которые неведомо зачем протащили неведомо куда неподъемную неведомую деталь. А нет, не неведомо куда – двигались они, судя по мимике, к боевой башне скорпиона.

Форт Эйгор был совсем близко, а набор высоты Нереида еще не начала. Горн приготовительную команду «по местам стоять» даже не играл. Мы как будто на прогулке на частной яхте – уже на гране возмущения удивился я.

– Этот долбак собирается перепрыгнуть через Лапу и оседлать бурю на форсаже? – не выдержав, даже произнес я вслух.

Теперь для меня стала понятна непрекратившаяся суета операторов на полубаке. Они, видимо, собирались снимать процесс быстрого набора высоты аэростата, с проходом облаков в слепом прыжке – прямо через окутавший пики гор обычный, немагический белесый туман.

– Курсант Рейнар! – стеганул вдруг раздавшийся позади оклик Блайда.

Глупая ошибка. Совсем забыл, что я – курсант Кайден Доминик Альба де Рейнар, а не советник Императора сиятельный герцог Доминик Веспасиан, который вроде как еще совсем недавно командовал оперативной тактической группой из двух легионов и приданной флотской эскадры.

Увлекся.

– Да, старший инструктор мастер-наставник Блайд.

– Даже если капитан имперского флота глуп как пробка и наряжен как павлин, он остается капитаном имперского флота. Учись проявлять уважение, – произнес Блайд негромко. Впрочем, весь его вид говорил о том, что мое мнение он разделяет.

– Так точно, старший инструктор мастер-наставник Блайд.

– Чтобы тебе лучше помнилось о проявлении уважения к опытным, неглупым и чутким в командовании офицерам имперского флота, чистота комнат телесного отдыха казармы в ближайшие три дня после возвращения в цитадель – задача твоего отделения.

– Так точно, старший инструктор мастер-наставник Блайд, – произнес я, полностью осознавая вину.

Вибрация под ногами между тем усиливалась, а тишину вокруг начал заполнять постепенно нарастающий свистящий звук. Совсем тихо, едва-едва рождаясь, только готовясь стать именно тем пикирующим свистом, который морозил тело и волю до оцепенения ужаса. Те, кто слышал этот звук во время атаки имперских драконов, в подавляющем большинстве о своих впечатлениях рассказать не могли. Но вот те кому посчастливилось выжить – в эпитетах не стеснялись.

Но даже для тех, кто наблюдает со стороны, медленно и неотвратимо падающий с неба аэростат, несущий римский огонь – страшное зрелище. Вот только сейчас вой основных и маневровых движителей был направлен не на то, чтобы удерживать машину от сваливания в быстрое падение вниз, держа ее в рамках заданной траектории полета. Сейчас движители разгонялись для того, чтобы крутым прыжком вверх поднять фрегат над облаками.

Свист между тем нарастал, а голова дракона все еще смотрела на окутанные туманной пеленой склоны Среднего пальца. Снизу мелькнули стены и крыши форта Эйгор – с маленькими фигурками разбегающихся людей.

Вой движителей даже самые смелые сердца не оставляет равнодушными, и я видел, как некоторые бегущие просто падают в уличную грязь, сжимаясь словно в материнской утробе и закрывая головы руками. После над ними смеяться никто не будет: в момент атаки дракона, когда все вокруг заполняет свистящий звук, предвестник сошествия огня, даже самых стойким духом наполняет паника и хочется лишь или бежать как можно дальше, или вжаться в землю и молиться всем богам. Впрочем, как шутят на флоте, лучше никуда не бежать – чтобы не умирать уставшими.

То, что фрегат не падает с неба в боевом заходе, а просто проходит на низкой высоте, большинство обителей форта вольницы не понимало и не видело – Нереида ведь заходила со стороны солнца, немногие ее заметили.

Визиокамеры на носу дракона работали, операторы с упоением ловили самые сочные кадры, корреспондентка с развевающимися волосами даже, по-моему, визжала от восторга. Или просто рот открыла – сейчас, из-за свиста движителей, даже мысли то свои не всегда слышно. Да, всем демонстрациям демонстрация – появление Нереиды над фортом долго будут помнить, полагаю. Форт Эйгор остался позади, и лишь немногие провожали взглядами фрегат. Большинство сейчас наверняка не может понять, почему они еще живы.

Нос аэростата наконец рывком потянуло вверх. Крепко держась за поручни, я видел, как приближается к нам пелена облаков. Несколько мгновений, поплыли мимо отдельные лоскутья, и вот мы уже движемся в плотной белесой пелене.

Офицеры, владеющие стихией воздуха, могли разогнать облачный туман на пути фрегата легко: в моменты прорывов демонов всегда сопровождает скрывающая пелена самой разной природы. С ней научились справляться и иногда даже успешно противодействовать этим же оружием. Так что обычные облака на пути фрегата – смешная задача. Но разгонять их – значит показать форту Эйгор уязвимую корму аэростата. Поэтому фрегат нырнул в облачную пелену и исчез, а маги-воздушники действовать не стали.

Мы сейчас шли исключительно по приборам, направляясь ввысь к небу через белесую пелену. Красиво, и продумано – с одной стороны. Да и картинки в прессе будут ошеломляющие: «…слепой прыжок фрегата Нереида через облака, ах-ах, спешите видеть, как это удивительно смело и прекрасно! Как вы еще не видели, это ведь еще вчера было освещено в самой „Богеме“?!»

С другой стороны, то что мы сейчас делаем – глупо и самонадеянно. И я, честно сказать, равнодушным совсем не остался. Потому что испытывал сейчас чувство, которое просто ненавижу: бессилие что-то изменить и бессилие повлиять на ситуацию. Личный кошмар потери контроля, когда от тебя ничего не зависит, доставляет мне буквально физическую боль.

Движители ровно гудели, молочная пелена густыми клубами проходила мимо бортов, и вот-вот мы должны были вырваться из нее. Но, подспудно ожидая беды, я сейчас даже совсем не удивился, когда снизу, на невидимом сейчас склоне горы, увидел голубой отсвет. Второй, третий, четвертый, пятый… С земли по нам отработали сразу вереницей из пяти ледяных стрел, которые все летели в левый передний маневровый движитель.

Щиты, прогибаясь, вспыхивали защитной аурой – раз, другой, третий, четвертый…

Атакующие конструкты полностью уничтожить защиту фрегата не могли. Но одна из глыб, на излете, цели все же достигла. Раздался скрежет, в свист вторгся звонкий звук, как будто лопнула огромная струна, и левый маневровый двигатель вырвало из передних креплений короткого крыла.

В этот момент Нереида дернулась, словно споткнувшись на взлете, палубу под ногами повело. Загудели генераторы щитов, перекрывая даже свист движителей, налились сиянием линии силового каркаса. Левый маневровый движитель, удерживаемый энергетическим каркасом, на месте остался – часть креплений выдержали.