Бедная Персефона (СИ) - "Mut-Em-Enet" - Страница 4

Иван

Она меня преследует? Или пришла прямо на кафедру отношения выяснить? На парковке мало было? А что думает, я извиняться перед ней стану. Ха-ха! Сама под колеса кинулась, малахольная совсем…

— Так-с, кто это у нас тут? — произнес наш завкафедрой Яков Михайлович Овербах.

— Добрый день, — девица попятилась к двери.

— Ну вот коллеги, собственно, и хочу вам представить нашего нового секретаря — Алену Михайловну Корину. Проходите, Аленушка, не бойтесь и садитесь вон в уголке, заодно послушаете, чем кафедра живет, будет полезно.

Чучело аккуратно присело в указанный угол. Смотри какое послушное оказалось, дрессированное. Село и лапки сложило. А протокол заседания кто вести будет? Наберут по объявлению черт-те кого.

Тху, отвлёкся! Ага! Яков Михалыч доносил информацию про ближайшие конференции и говорил о конкретных задачах на лето.

Смотрю, наши-то в большинстве своём в отпуск идут — кто там летом будет напрягаться. И снова, Иван Васильевич, помоги, да подсоби, не могу я от такой работы отказаться.

Ну да ладно! Все равно с утра вскрытия, а потом еще изучение операционного материала, в основном все, что касается злокачественных опухолей. Материал сначала фиксируется в формалине, затем заливается в парафин. После застывания на специальном аппарате делается срез толщиной в одну клетку. Получившиеся «стекла» я потом рассматриваю под микроскопом для изучения строения органов и постановки диагноза. А вы говорите — мертвые-мертвые!

По-разному бывает.

Не слишком ли подробно? Но таков мой каждый божий день и уложить все в 24 часа трудно, плюс я ж работу в прозектуре (отделение патологической анатомии) совмещаю с преподаванием на кафедре и научной работой, так что не расслабишься!

Хорошо хоть мне дали толкового помощника — Лёню Аполлонова, то точно будущий светоч науки. Если бы только светоч поменьше фигней маялся вне работы: девочки и гульки одни на уме. А у него ж талант. А просрать такое — грех несусветный!

— Итак, коллеги, спасибо за внимание! Все свободны.

Я только встаю.

— А Вас, Иван Васильевич, я попрошу остаться!

Не успел смыться — считай попал!

— Аленушка, подойдите, я познакомлю Вас с важным человеком.

Кудряшка Сью уставилась на меня — вот сейчас дыру прожжет.

— Это Аленушка, Иван Васильевич Страхов, ну, у него только фамилия такая страшная. А так он хороший.

— Яков Михайлович, не вводите человека в заблуждение, — поворачиваюсь к девчонке — я очень даже страшен и лучше, если Вы меня сразу будете бояться.

Смотрит, как живая:

— Бояться обязательно? Это такое требование к моей работе?

— Желательно, и для Вас же будет лучше.

Яков Михайлович дает ей какие-то указания. Это несчастье усаживается и что-то начинает печатать, лениво, так одним пальцем. Да, видно работница еще та.

— Ваня, ты девочку, не прессуй! Тебе ж ее гонять потом! И тебе ее адаптировать, расскажи, что у нас и к чему.

— Я, что на няньку похож, Яков Михалыч?

— Меньше всего, но секретарь у нас непростая, а самого проректора Корина дочь.

— Ну, так это грубо говоря, Ваши проблемы! Не хочу показаться противным...

— Вань, я знаю, что ты не хочешь с ней возиться...

— И может у нее и медобразования нет?

— Угадал! Из филологического, специализация "Литература зарубежных стран".

— Ну самое оно для нашей кафедры! Будет читать над покойниками песнь Нибелунгов — или вызовет дьявола, или воскресит кого.

— Так, Вань, ты ее погуляй по универу. И все покажи, это моя личная просьба! Уважь старика! Не переживай, долго она у нас не задержится!

— У меня выбор есть?

— Нет! Надо, Ванюша! Да, и заодно присмотрись к ней повнимательнее.

Вот блин собачий, столько ж можно! И почему я... Ну ничего, я ее быстро отпугну, это чучело кучерявое.

Звонит мобильный:

— Привет, сынуля! — моя мама Орея Степановна, решила справиться о моих делах, — что у тебя?

— Мам, смерть, мрак и ужас, так нормально?

— Видно, что дела супер! Ничего не поменялось. Но звоню не просто так, я на две недельки с туристическим клубом еду на Крит.

— С чем тебя и поздравляю! И чем может быть угоден великой богине скромный резчик трупов?

— Мне не с кем Цербера оставить.

Вы только не подумайте, что Цербер — это адский трехголовый пёс с, обвитой змеями, шеей. Нет, это мамин чихуахуа — пародия на собаку, и скорее грызун, чем потомок благородного волка. Вечно трясущееся и требующее внимания существо.

— Найди ему сиделку! Разве нет такой услуги "няня для мини-монстра"?

— Нет уж, Иван, будь добр забери его и присмотри за ним сам. Моему Це-Це нужна твердая рука и хорошее питание.

Как-то много ко мне просьб. Прям бюро добрых услуг, а не бог преисподней.

— Мам, я его возьму, тогда привези мелкого засранца ко мне, нет времени кататься. И все его приданное тоже. Да у этого мелкого кобеля больше вещей, чем у меня.

Да денёк отличный! Не унываю, у меня ещё бонус есть — в виде кудрявой секретарши.

Захожу на кафедру, сидит это нечто, делает вид, что работает.

— Чучело, — зову ее — пошли, экскурсию проведу по местам боевой славы. Тебе будет полезно!

— Чего ж Вы меня обзываете, аль имя мое не запомнили?

— Мне твое имя не к чему.

Ой ты гляди, губы надула, ну прям жаба ага.

— Если обзывать будете, никуда с Вами не пойду, Кощей Бессмертный!

— Ну с обзывалками и у тебя хорошо, вижу. Получше, чем с правилами дорожного движения!

— А Вы — любитель всех доставать?

— Нет, чучело, я — профессионал! Не трать мое драгоценное время и пошли.

— Ну Вы...

Я обернулся:

— Ну давай, используй весь свой словарный запас... Он у тебя видимо богатый, судя по твоей специализации, профессорская дочь!

— Да Вы уже и справки навели?

— Больно нужно! Мне сказали ровно то, что должны были.

— И Вы меня с первой секунды возненавидели?

— Ненависть, чуча, это слишком сильное чувство и его ещё заслужить нужно. А ты больше, чем на снисхождение и лёгкое пренебрежение можешь не рассчитывать!

— Вот Вы всегда такой козел?

— Ой, все таки укусила...Нет, лихо ты, не всегда, а бываю ещё козлее. Ещё вопросы есть? Нет! Шагом марш за мной! И не отставать!

Глаза злые, и голубые вроде, та какая разница, хоть пустые глазницы, волосы распустила, фу блин, как Медуза Горгона. И чешет за мной, а я на ходу открываю двери и быстро показываю. Вот не запомнит же нихрена.

И моя коронка — морг!

— Это, чуча, обитель тишины и вечного покоя, храм, в котором мертвые учат живых!

— Морг, что ли? — ещё и бровь подняла.

— Да ты — экстрасенс! Ты покойников боишься, надеюсь?

— Бояться живых нужно!

— Ты не так безнадежна, как я думал, вперёд и с песней!

Она зашла в белую, холодную комнату, и я запер за ней дверь на ключ.

Жестоко? А пусть посидит-подумает, авось сбежит потом! Скажу Аполлонову, чтоб через полчаса поверил, жива ли. Не умрет! Молодая и, судя по цвету лица, с сердцем у нее все в порядке.

Алена

Говорить, что мне поплохело было бы лишним. Было конкретно не по себе. А на какой эффект этот хрен неприятный, чёрт с рогами и бородой, рассчитывал? Что я упаду замертво от вида трупов? Да он шутит… Такого не будет!

А пахнет тут так себе, как в скобяной лавке. И не темно вовсе, чай не в погребе. Для проформы решила постучать в двери и покричать, но уже изначально понимаю, что эффекта не будет. Взялся меня вытравить? Да, я же не таракан, не так просто.

Я прошла вглубь длинного зала: где б тут примоститься? И увидела нечто накрытое простыней. Видимо тело! Алён, не глупи, оно ж не живое уже и тебя не укусит. А почему не в холодильнике? Испортится. Лето и жара на улице. Хотя в самом помещении было прохладно. Я даже поежилась, толи от страха (было и такое), толи от холодка.