Бедная Персефона (СИ) - "Mut-Em-Enet" - Страница 32

— Ванечка, вези меня домой, ко мне подруга пришла!

— Ну ты, Корина, корыстная, использовала меня и бросаешь так скоро!

— Не бросаю, а даю время соскучиться!

Алена

Я понимаю, почему так и не стала переводчиком. Не мое это! Да еще документы, блин горелый… Сплошная лажа. Однотипные и скучные. И описание внутренних деталей автомобиля и выписки из торговых реестров. Чувствую себя машиной! Еще и голова болит! Лучше бы была на работе. И виделись бы с Иваном чаще. Ну, ничего скоро съедемся и все наладится, еще спрятаться друг от друга захочется. А может и нет!

Угораздило ж меня так влюбиться в черта бородатого. И что только я в нем нашла? Характер — ну тут больше вопросов. Знаю! У него просто сногсшибательная задница! Алена, окстись, о чем это ты думаешь? Думаю, что люблю его такого, каким он есть, со всеми странностями, фобиями и недостатками. Даже когда он командует, ревнует и пытается меня контролировать. Люблю до покалывания в кончиках пальцев, до холодной тяжести в висках, до ноющей боли в сердце. Люблю, как могу и умею, а если и не умею — обязательно научусь. Это не заклятье, не любовная магия, это почти осознанный выбор! Такой вот "выбор без выбора".

Ален, бросай рассуждения — тут еще много! Вот отдашь Еремею перевод — и будешь радоваться жизни! Сама ж обещала.

День пронёсся, глаза пекли, пришлось их закапать, и я уже слышала голос мамы, которая только вернулась:

— Аленка, как дела?

— Привет, — я поцеловала ее, — все хорошо уже. Работу сделала, чувствую себя уже намного лучше. Все-таки назначенное Страховым лечение дало эффект!

— У тебя один Страхов в голове, Аленушка, — мама театрально взялась за голову, — лучше бы о будущем подумала, о работе там!

— Вот, мам, я тебя перестала понимать. Что ж ты так его невзлюбила?

— Будут свои дети — поймешь!

— Отличный ответ! И дети тоже будут. Да только так нельзя. То, что я с Иваном — уже решено. Ты можешь его любить или не любить. Просто мне горько, что ты относишься к моему выбору пренебрежительно.

Но мама выхватила из моей речи то, что ей хотелось слышать:

— Какие дети еще в твоем возрасте?

— Ты сама ж начала…

— Ты беременна? — вид у мамы был обеспокоенный, — я так и знала, что все этим и закончится!

— Боже, нет!

Мама выдохнула:

— Ну, хоть одна хорошая новость за день. Так, завязываем с этими разговорами и готовим ужин, а то скоро папа придет, и заставлять его ждать не хотелось бы.

— Я уже все приготовила! Возможно, нужно будет подогреть.

— Ты моя умничка, — мама обняла меня, — вот повезло твоему Страхову, хоть он тебе и не подходит вовсе.

— Мам! Ну хватит, я сама решу — подходит он мне или нет, к чему этот разговор, лучше расскажи, что там на работе.

— Да, как обычно, ой, общалась с Ирочкой, Ален, ты сидишь? Лучше сядь! Она замуж собралась!

Я аж водой поперхнулась:

— Орея Степановна?

— Ага.

— Ну что сказать, молодец она! Не каждая отважится в таком возрасте.

— Ален, возраст — всего лишь цифра, а я, например, за нее рада, она ж уже лет 20 как вдова. Пусть человек обретет счастье наконец.

Я улыбнулась:

— Великолепно! Ванина мама выйдет замуж раньше, чем мы с ним поженимся!

— А вы жениться собрались? Когда?

— Этого я и сама не знаю, но план такой был.

— Алена, подумай хорошо! Не хочу тебя отговаривать, ведь не простишь меня потом, если он твоей судьбой окажется. Думай головой да по сторонам смотри!

— Хорошо, мамочка, пошли уже на кухню.

Я посмотрела на часы. Пора бы Ивану уже появиться.

Головная боль нарастала, и я отправилась в свою комнату за таблетками. Видимо снова температура! Щеки стали пунцовыми. И тут услышала звонок в дверь! Это, наверное, Ваня! Мне в голову пришла сумасшедшая идея. Я быстро сбросила домашний халат, а с ним и белье, и на голое тело надела полосатое платье-сорочку. Оно достаточно широкое и никто ничего не заметит. Ощутила себя прямо бунтаркой, это вот очень заводило. Сама себе усмехнулась в зеркале и вышла к любимому.

Что было дальше? А было все — я полностью растворилась в своем мужчине и отдалась без остатка. И дело не в моем теле, которое и так принадлежало ему, дело — в моем сердце, которое теперь целиком и полностью забрал себе Иван. Любое его прикосновение, любое слово были для меня частью магического обряда обращения. Он из раза в раз околдовывал меня, опаивая зельем своей страсти, которую я выпивала до самого дна.

А сейчас он вез меня обратно домой. Мне хотелось бы растянуть наше незатейливое свидание на всю жизнь, но… Я совсем забыла, что договаривалась с Дитой.

— Вань, а можно вопрос?

— Спрашивай, — он улыбнулся.

— А это правда, что твоя мама замуж собралась?

— Откуда… А, впрочем, мне понятен источник информации. Не знаю точно, но «женишка» уже видел.

— И что ты думаешь по этому поводу?

— Это же мама и ее жизнь, пусть решает сама. Я не могу ей диктовать, что делать, а чего нет. Она просто так долго была одна, что сейчас мне еще надо привыкнуть к мысли о ее замужестве.

— Ну да и нового папу принять…

— Ален, ну какой папа, у меня отец один и тот уже давно умер, а это будет муж моей мамы.

— Может они тебе еще братика или сестричку родят, — усмехнулась я.

— Корина, вот видно, что ты не бум-бум в таких делах, это физически невозможно, так что нечего меня подкалывать.

— В каких таких делах я не бум-бум?

— В вопросах репродуктивной функции человека, а в частности репродуктивного возраста у женщин.

— Ты еще лекцию мне сейчас прочти… — я вздохнула.

— Ну зачем же лекцию, у нас тобой только что был отличная практика.

— А говоришь, я — не бум-бум, по-моему, тебе такая практика очень даже понравилась.

— Да, с теорией у тебя слабовато, но вот практические навыки, вынужден признать, выше всяких похвал!

Мы остановились возле подъезда. И он прижал меня к себе:

— Солнце мое ясное, я буду очень скучать!

— Я тоже, Иванушка!

Мысленно я стала считать минуты до следующей встречи.

Он поцеловал меня и погладил мое голое колено:

— Не ходи без трусов, Корина, застудишь все там, а я детей еще от тебя хочу.

— Ничего не знаю, — подмигнула, — я в этих делах не бум-бум.

Быстро выскочила из машины, не давая себе шанса опомниться.

Дита уже сидела с моими родителями и что-то увлеченно рассказывала, а те слушали как завороженные.

— Я — дома!

— О, Алена, а говоришь больная и не выходишь! А сама вон по ночам шаришься, — удивилась подруга.

— Родители, я Афродиту забираю с вашего позволения, мы посекретничаем у меня, — я подхватила Диту под руку и поволокла в свою комнату.

— Ну ты и сильная, Аленка, так в меня вцепилась, в качалку что ли ходишь?

— Тренируюсь более доступными способами.

— Понятно! Так с кем ты гуляла? А то от твоей мамы больше чем «она с этим» я не узнала. Это тот же? С речки?

— Да, и тот же, с кем я целовалась после свидания с Лёней, и тот же, с кем провела ночь после выпускного.

— Ну ты жжешь, так у вас прям целый роман. Быстро все подробности! А я запишу для книги.

— Дитка, ты нездорова? Только попробуй что-то записать — по заднице получишь. Ты со своим писательством уже совсем поехала. Везде тебе сюжеты мерещатся.

— А что? У меня в голове тысячи историй и идей, а вот драйва не хватает.

— Пусть бы тебя твой Арес и вдохновлял…

— Та он старается как может, но что-то никак не выходит у котика… А кстати как твоего зовут?

— Иван.

— Немного обыденно, но сойдет, а фамилия у него есть, или он как Шер или Мадонна, просто Иван?

— Страхов.

— Слушай, а это не тот козел, который тебя на работе доставал и еще и морге закрыл в первый же день?

— Определенно тот.

— Ууу, Корина, не знала, что ты поклонница садо-мазо.

— Дит, ну не говори глупостей, ну вот так сложилось, что из козла вначале он превратился в козлика, потом в Ивана Васильевича, а уж потом в Ванечку и Иванушку.