Кто люб богам (ЛП) - Росс Кейт - Страница 10

Орудие убийства было очевидно – кочерга, что нашли рядом с телом. На её конце обнаружилась кровь и осколки черепа. Осмотрев труп и выслушав дворецкого и мистера Клэра, доктор заключил, что, когда Александра нашли, он был мёртв не меньше получаса. Иными словами, убийство было совершено не позже, чем в четверть первого.

- Стало быть, между без десяти двенадцать и пятнадцатью минутами первого, – подвёл итог Джулиан. – Очень узкий промежуток.

- Недостаточно узкий, сэр, – зловеще ответил Вэнс.

- Как я понимаю, мало у кого есть алиби? Не беспокойтесь, я до них доберусь, – Джулиан вернулся к показаниям Клэра. – Эта встреча с Мартой может быть очень важна. Она произошла как раз перед тем, как Александр ушёл с вечеринки. Точнее, она дала ему предлог уйти, ведь камеристка просто сказала, что госпожа всё так же нездорова и не спустится. Но зачем выдёргивать его из гостиной, чтобы передать это? Почему Фолькленд был так обеспокоен, когда увидел её? Наконец, почему этот разговор подслушивал Дэвид Адамс и почему он посмотрел – как там выразился Клэр? – недобрым взглядом?

- Посмотрите показания мистера Адамса, сэр. Это покажет вам историю с его стороны.

Показания Дэвида Адамса

Моё настоящее имя – Давид Самуил Абрамс ^[14] , но мне удобнее называть себя Адамсом. Я живу на Бедфорд-сквер, но также у меня есть контора на Корнхилл ^[15] . Я даю займы иностранным клиентам – по большей части, южноамериканским – а также занимаюсь вложениями в другие страны. Какими вложениями? Теми, что приносят доход.

Я приехал на вечеринку Фолькленда 22 апреля между половиной одиннадцатого и одиннадцатью. Фолькленд порхал от одной группы гостей к другой, как всегда. Мы поговорили, но то была просто светская болтовня. Он вёл себя как обычно. Миссис Фолькленд я почти не видел. Она ушла к себе с головной болью вскоре после того, как я приехал.

Около половины двенадцатого, мать одной из девушек на выданье попросила её спеть. Большая часть гостей собралась в музыкальной комнате, чтобы послушать. Фолькленд тогда вышел в гостиную, чтобы освободить немного места. Я пошёл за ним. От юных леди, блещущих своими дарованиями, у меня болят зубы.

К Фолькленду подошёл один из лакеев и сказал, что камеристка его жены хочет видеть его в холле. Он вышел. Я последовал за ним, чтобы узнать, что происходит. В холле уже была та камеристка, а также Квентин Клэр, друг Фолькленда по Линкольнз-Инн. Фолькленд поговорил с прислугой. Нет, он не был напуган или обеспокоен тем, что ему сказали. Но говоря с ней, он стоял спиной ко мне, так что я не мог видеть его лица.

Камеристка сказала, что миссис Фолькленд всё ещё нездоровиться, и она не вернётся на праздник. Больше она ничего не сказала – просто сделала книксен и ушла по лестнице для прислуги. Я вернулся в гостиную. Нет, я не был зол на Фолькленда. Почему мне на него злиться? Я не смотрел на него «недобро» или ещё как-то. Если Клэр хочет сказать, что убийца – я, он мог бы придумать что-то пооригинальнее.

Джулиан оторвался от бумаг.

- Что-то заставляет меня сомневаться, что мистер Адамс хотел произвести хорошее впечатление на судью.

- Именно так, сэр. Его назвали дерзким. Между нами двумя, сэр – я думаю, в магистрате бы не расстроились, если он и оказался преступником.

- Он мог понимать это. Деловой человек, еврей, в общество не вхож. Стоит думать, что все от министра внутренних дел до последнего тюремщика, испытали бы облегчение, повесив это убийство на него.

- Но он сделал себе только хуже, дерзя судье.

- И стал бы не первым, кто добился того исхода, которого боялся, – Джулиан откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и положил лодыжку одной на другую. – Скажите, что вы думаете о той части этого дела, что включает тридцать тысяч фунтов?

- Очень подозрительно, сэр, – Вэнс покачал головой. – Вот мистер Адамс, такой сведущий в денежных делах джентльмен, скупает все векселя мистера Фолькленда и все прощает, не взяв ни гроша.

- А как вы об этом узнали?

- Я просмотрел бухгалтерские книги убитого. Он был очень увлечён вложениями, как вы возможно слышали, и умел считать деньги. За второе апреля была запись про векселя на тридцать тысяч. Я немного порасспрашивал в Сити и узнал, что векселя скупал мистер Адамс.

Джулиан снова пробежал глазами показания.

- Его рассказ о Марте, что позвала Александра из гостиной, совпадает со словами Клэра, расходясь только в том, что касается недоброго взгляда. А что про это говорит сама Марта?

У Вэнса были и её показания. Её имя Марта Гилмор. Она тринадцать лет служит миссис Фолькленд – сперва няней, потом камеристкой. Тем вечером хозяйка послала за ней незадолго до одиннадцати и сказала, что страдает головной болью и пока что останется у себя.

Чуть позже я зашла проведать её. Дверь была заперта. Я постучала, и хозяйка впустила меня. Она всё ещё была в вечернем платье и выглядела больной. Я предложила лекарство, но она отказалась и решила лечь отдохнуть.

Я спустилась вниз – в коридор около гостиной. Там был мистер Клэр, но мы не разговаривали. Из гостиной вышел Люк, и я сказала ему позвать сюда хозяина. Он пришёл через несколько минут. Нет, я не помню, чтобы хозяин странно на меня смотрел. Я сказала, что госпожа больна и больше не спустится. Нет, она не просила меня передать это ему. Я просто знала, что он захочет это знать. Мистер Адамс был рядом и слушал, но я не обратила на него внимания.

Я вернулась в свою комнату на чердаке и села шить. Я не легла спать, потому что могла понадобиться хозяйке. Я была одна до часу ночи, когда пришёл Люк и сказал, что хозяина убили. Я поспешила вниз поговорить с мистером Николсом, дворецким, а он попросил меня передать новость миссис Фолькленд.

Я вошла в её комнату. Дверь всё ещё была закрыта. Она отперла мне, а я рассказала, что случилось. Сперва она совсем голову потеряла. Всё кричала «Нет! Нет!» и заламывала руки. Я успокоила её как могла, и вскоре она собралась с духом и смогла спуститься поговорить с гостями. Я и не ждала от неё меньшего. Если мне позволено сказать, это самая отважная леди из тех, что я знаю.

Потом у нас было много дел, но меня послали вниз, в людскую, так что я многого не видела. Только в два пополуночи хозяйка взяла меня с собой в комнату к мастеру Юджину, что рассказать ему о смерти хозяина. Мастер Юджин – это единоутробный брат миссис Фолькленд, он жил с ней и хозяином. Она постучала в дверь, он отозвался, и мы вошли. Мастер Юджин сидел на кровати и смотрел на нас сонными глазами. Хозяйка села рядом и рассказала, что мистер Фолькленд мёртв. Мастер Юджин был потрясён. Он спросил: «Как его убили?». Не знаю, почему.

- «Как его убили?», – повторил Джулиан. – Почему не просто «Как он умер?» Хорошо, из показаний Марты ясно одно – у неё нет алиби. В нужное нам время она могла быть где угодно.

Он вернулся к бумагам.

- Меня дьявольски интересует эта головная боль миссис Фолькленд. Она ведь не из мнительных женщин. Скорее наоборот – мне показалось, что она бы сочла болезнь проявлением слабости. Когда я увидел её сегодня, была явно опустошена скорбью и всё ещё отходила от болей в животе, о которых мне говорил сэр Малькольм. Но она ничего не сказала про это, а настаивала, что чувствует себя прекрасно.

- Так вы думаете, что она выдумала эту головную боль, чтобы уйти с праздника, потому что они с мужем правда поссорились?

- А что говорила она сама?

- У меня нет записи её показаний. Судьи не любят расспрашивать… скорбящих вдов, сэр, вы понимаете. Но она ответила на несколько вопросов. Сказала, что поднялась наверх без четверти одиннадцать и оставалась там со своей головной болью, пока не услышала про убийство. У неё не было никого, кроме Марты, и она никого не видела.