Трехсотая параллель (СИ) - Акишина Антонина - Страница 41

«Ну, давай же!..»

Сперва опять не вышло. То же и во второй раз. И в третий. Видно, на славу постаралась бегляночка… А может у нее, Даши, мастерства не достает – профан он профан и есть…

А может, не там она всё же? – мелькнула робкая надежда. Оно, конечно, понятно, но, может, на сей-то раз и не туда вовсе пошла?..

Да нет, туда – куда еще-то? Там же как будто ближе всего…

С десяток уже попыток – и всё мимо. Нет, верно, пора кого-нибудь свистнуть. Чем бы только свою осведомленность объяснить? В письме-то о том ни слова…

Ладно, тут дело десятое; главное сейчас…

Кончик пера в ее руке вдруг ткнулся в одну точку, словно притянутый магнитом.

Даша, вырванная из своих мыслей, встрепенулась, взглянула.

Случайность?.. Или?..

Отметив на всякий случай пожирнее точку, она вновь закрутила пером, изо всех сил пытаясь сосредоточиться.

С минуту – ничего, а потом…

Да, снова туда же. Совпадение можно исключить.

Здесь, значит. Так, теперь бы еще разобраться, как расстояние на цифры пересчитать, хотя бы приблизительно… Делала это и раньше, но с метрами да сантиметрами, тут всё же побольше масштаб…

Отправная точка – здесь, в этой комнате. Радиус сто километров задавала… И где-то на четверти пути… Километров, наверное, двадцать пять и будет… Ну, время, кажется, есть.

Она обернулась на часы – и только тут заметила, что принесший письмо лакей всё еще тут.

– Что-нибудь угодно, госпожа?

– Да… – решение созрело мгновенно. – Извольте, пожалуйста… Добыть мне лошадь. Для верховой езды.

– Прямо сейчас? – тот чуть вскинул брови (и то: за окном хлестал проливной дождь).

– Да, и поскорее. Что-то покататься захотелось…

Она скакала сколь могла быстро по разливавшейся рекой дороге (ездить верхом выучилась тоже в Институте – к одному из заданий).

Да, похоже, за два часа – как изначально рассчитывала – не доехать. А еще ведь и обратно… А выезжала – почти уже полдень был…

«Ну, Таффи, если я из-за тебя опоздаю…»

А ведь и правда – вполне может. Пять часов всего осталось. Если и успеет теперь, то впритык.

Она пустила лошадь в галоп, но через пару минут та вновь сбилась уже на мелкую рысь. Немудрено – по такой-то дороге…

Дорога действительно была из рук вон – и в приличную-то погоду не больно разъездишься, не то что теперь. Навстречу – никого, попутно – тоже… Потому-то и выбрала ее Таффи…

И даже дважды выбрала – и сейчас, и тогда, в настоящей, должной быть реальности, тоже. Всё повторяется – что с будущей королевской парочкой, что тут… Пусть и со своей спецификой.

Но с Ларэном и Милисой хотя бы понятно – так и так бы встретились да породнились – просто в разной степени. Ну, и без взаимной симпатии бы дело не обошлось. Кто виноват, что подходит она ему куда больше, чем брату?..

А вот с Таффи… Тут уж куда чудне́е. Бывают же такие совпадения…

Что там хоть из общего-то? Жаль, можно только гадать…

Сейчас познакомились на столичном балу по случаю мира; тогда, наверное, тоже, хоть и совсем иной это был бал, с иными победителями и побежденными. Интересно, и тогда он ее пригласил, а старик Холлис устроил сцену? Недостоин, мол? Возможно. Но, как бы то ни было, когда пару месяцев спустя она бежал с ним (не к нему – именно что с ним), папочка первым же делом от нее отрекся, заочно обвинив в предательстве униженной и попранной родины по имя сладкой жизни на враждебной чужбине. Потом-то, конечно, когда выяснилось…

Его же семья, что здесь для нее совершенно за кадром, тоже была не слишком-то от такого союза в восторге. Должно быть, в силу неприязни к соседу-агрессору (и тогда, и теперь в особенности)…

Ну, вот и решили они вдвоем бежать – на третью сторону. И ничего не придумали лучше, как воспользоваться этой самой дорогой, по которой она трясется уже битый час.

Дорога эта вела на юг, в сторону южной арвельсткой границы, однако до нее не доходила. Доводила лишь до Йе́ттэрга, да там и обрывалась.

Йеттэрг, большая лесистая область протяженностью километров полтораста в обоих направлениях, на всех картах значился арвельской территорией, однако по факту таковой не был. Местные жители не признавали над собой ничьей власти, и вздумай кто ее им навязывать, горько бы о том пожалел.

Не сказать чтобы арвелы не предпринимали в этом направлении попыток, однако в конце концов почли за лучшее оставить непокорных в покое: пусть себе живут, как хотят, лишь бы и их не трогали. Местных такой вариант размежевания вполне устроил: своей свободой они весьма и весьма дорожили, но и на чужую никогда не посягали.

Вообще были они народом мирным, хоть и весьма специфическим – во многих отношениях. Начать хотя бы с того, что к людской расе не принадлежали. Самоназвание их было долгим и трудным, арвельское же прозвище – лесовы́е – мало что тут проясняло (тем более, что лесами ареал их обитания отнюдь не исчерпывался). Сколько Даша могла заключить на основе прочитанного, представляли они собой нечто среднее между знакомыми ей по сказкам гномиками (размерами, по крайней мере) и также небезызвестными из родного фольклора лешими – в традиционном их народном видении. Так, во всяком случае, для этой конкретной разновидности – для других соотношение было несколько иным.

Жили эти самые лесовые довольно уединенно, связи со своими человеческими соседями почти не поддерживали. Впрочем, в близлежащие местечки иногда забредали и отнюдь не возражали, если – с миром, конечно – наведывались и к ним.

Не то чтобы желающих было пруд пруди; если уж и прочие людские народы арвелы почитали неизмеримо ниже себя, то что говорить про «нелюдей». Куда больше гостей попадало в Йеттэрг с юга, из-за Узкого моря.

Название свое оно получило неслучайно: действительно узкое, километров десять всего с севера на юг (но зато и длинное – считай, что вдоль всей арвельской границы). Отделяло оно Арвелию от не особенно богатых и в большинстве своем довольно малоразвитых земель, не представлявших для нее (пока) особенного интереса. Зато сама она – для местных искателей лучшей жизни – представляла – и немалый.

Ежегодно пограничные посты разворачивали тысячи приплывших из-за моря потенциальных иммигрантов. Никакие мольбы не помогали: подобный контингент Арвелию – даже и в качестве дешевой рабочей силы – не интересовал. Однако тех это не останавливало: не вышло раз – пробовали другой, и третий – и так без конца. Наиболее же сметливые нащупали в итоге брешь в, казалось бы, глухой стене.

Населенный лесовыми Йеттэрг южной своей оконечностью тоже выходил прямиком к морю. Никаких арвелов там, разумеется, не было; местные же к приезжим были куда терпимее. За небольшую плату (а иногда даже и даром) охотно соглашались провести через свои владения вплоть до самых северных рубежей. В дальнейшем же, когда дело наладилось, стали оказывать содействие и в собственно морской переправе.

Поток этот был преимущественно однонаправленным – с юга на север. Но случалось, хоть и нечасто, и обратное. К тому же пути, только не в Арвелию, а из, прибегали и те, для кого дальнейшее здесь пребывание по тем или иным причинам сделалось нежелательным: впавшие в немилость сановники, беглые преступники, а бывало даже – и влюбленные парочки.

Таффи со своим этим Вильмом (это ж фамилия, зовут-то его хоть как?) были как раз из таких. Вернее, могли бы быть…

Нет, это ж надо додуматься – в такой ливень и ветрищу – да в море…

Даша мотнула на скаку головой.

Да, вспомнила-таки. То, что давно уже крутилось где-то на границе сознания. И не предчувствие никакое вовсе – было так, действительно было. Вот откуда казалась знакомой ей фамилия Холлисов.

А на славу всё же к заданию готовилась – раз и такая мелочь осела в голове. Эпизодик-то, и правда, маленький совсем, незначительный как будто… Повествуя о доргилевой кончине, некий хронист-современник весьма и весьма сокрушался тому, что не оказалось у постели больного старого придворного врача – уж тот бы наверняка сумел продлить монаршие дни. Но – вот незадача: несколькими месяцами ранее сам помер от удара, узнав, что его единственная дочь…