Командир поневоле (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 40

Смахнув пот с разгорячённого лица, поискал взглядом старшего.

— Особая группа инквизиции, командир группы — старший инквизитор Ширяев, — я показал кольцо и десятник, которого можно было отличить по шлему немного другой формы и более крепкой броне, ещё раз внимательно оглядев всю группу, отдельно задержав взгляд на необычном оружии, нехотя кивнул.

— Проходите.

Перейдя на шаг, здесь, за линией патрулей можно было уже немного сбавить темп, мы за час дошли до передового лагеря, окружённого земляными валами и частоколом поверху. Пройдя мимо тренирующейся возле ворот полусотни, добрались до отдельно стоящих палаток инквизиции и зайдя внутрь штабной, я, наконец, выдохнул, оставалось отчитаться и пойти отдыхать.

Сидевший за столом и что-то царапающий в большом талмуде писец, увидев меня, коротко кивнул, не отрываясь от основного занятия, а сидевший за соседним столом Вигир, тоже уже успевший вернуться, крепко пожал руку.

— Сколько? — спросил я у него, садясь за соседний стол и выгружая из сумки срезанные вампирские нашивки.

— Семнадцать, — ответил парень, — только нашивки были у десяти, остальным пришлось отрезать уши.

— Это что, — хмыкнул я, — они своим уже форму не выдают?

— Не, — покачал головой тот, — патруль в форме был, а лагерь этих семерых мы почти случайно накрыли, буквально в километре от границы. Хорошо, сволочи, замаскировались, если бы мы чуть стороной шли, не заметили бы.

Это было что-то новенькое, и особенно тревожило, что они слишком близко расположились возле нашей территории.

— Как думаешь, — спросил я, после недолгих размышлений, — что они там забыли?

— Парочка из них была заметно сильнее, скорее всего умели оборачиваться. Думаю или разведка, или диверсии на нашей стороне.

Поджав губы, я пару минут посидел, навалившись на чуть скрипнувшую столешницу, обдумывая сказанное. Затем вновь посмотрел на Вигира, — Думаешь это ответ на наши действия?

— Возможно, — ответил тот, — а может и нет, но для для диверсионной работы группа слишком слабая, всего двое опытных, а остальные молодняк не старше ста лет. Правда, было такое ощущение, что изначально их было больше в лагере.

— Значит разведка, — я посмотрел на писца, который скрупулёзно записывал всю поступающую по армии информацию, ведя, своего рода, журнал боевых действий, с указанием происшествий, потерь, хода наступления, пополнения и убыли личного состава. — Сангвин, — обратился я к нему, отвлекая на секунду от работы, — ты не помнишь, были за последнее время случаи пропажи легионеров?

— Дезертиры бывают, — произнёс тот скрипучим голосом, — за неделю три случая зафиксировано.

— А расследование было? — уточнил я.

— Должно было быть, сотником или полутысяцким проводится.

— А где?

Полистав журнал, тот ответил, — легионер Цитус — восьмая манипула третьего легиона, легионер Накрас, — первая манипула третьего легиона, десятник Бодрик — десятая манипула семнадцатого легиона.

— Стоп, — произнёс я, — семнадцатый легион это же здесь?

— Здесь третья и четвёртая манипулы, — ответил за писца Вигир, — десятая где-то правее по фронту, но не далеко, километров пятнадцать отсюда.

— Что-то мне не очень верится, что десятник решил ударится в бега.

— Всякое бывает, — дёрнул плечом юный глава Караула Смерти, — семнадцатый в авангарде идет, самые тяжелые потери в нём будут, при начала наступления. Мог и не выдержать.

— Всё-равно, — ответил я задумчиво, — проверить стоит. Надо бы туда съездить и поговорить.

— Думаешь, сбежал к вампирам?

— Могли и выкрасть. Часть разведчиков осталась на месте, а остальные языка к своим на допрос увели.

— Если хочешь, — ответил Вигир, — могу с тобой поехать.

— Давай, сейчас только отчёт заполню, — благодарно кивнул я.

Но сразу выехать не получилось. Сначала задержали какие-то бытовые вопросы, затем вернулся Глушаков со своими, а там уже и темнеть начало. Отправляться в ночь, вблизи вампирской границы, когда противник наиболее силён, было глупо, поэтому решили выдвигаться на следующее утро.

Вернувшись в палатку, с облегчением скинул броню, разделся, оставшись в одних подштанниках, снаружи хорошенько сполоснулся в большой бочке.

Девчонки уже свои дела сделали и занимались кто чем. Эльза читала какую-то книгу по магии, Мерв повторял магические плетения, Отришия мастерила что-то пользуясь навыками трудовой магии, а Рийя с Каррин играли в карты.

Плюхнувшись на свой матрас, поверх одеяла, зевнул, затем, повернувшись на бок и подложив под голову руку, произнёс, — Так, завтра я поеду в расположение десятой манипулы семнадцатого легиона. Не уверен, что вернусь в этот же день, скорее всего на следующий, поэтому у вас два дня отдыха будет.

— Мы с тобой, — тут же сказала Эльза, отложив книгу в сторону.

— Не, — я покачал головой, — поеду с Вигиром и инквизиторской стражей, так что за меня можете не переживать. Да и вам скучно будет, мы проверить исчезновение десятника хотим, дезертировал он или нет.

— Ну ладно, — улыбнувшись, ответила девушка, — только постарайся надолго не задерживаться.

— Хорошо, мамочка, — не выдержав, я по-хулигански, показал ей язык.

Та чуть зарделась, но потом справилась со смущением и скомандовала, — И вообще, что ты разлёгся, у нас вечером процедуры.

— Эх, — закряхтев, как старый дед, я поднялся и пересел в центр палатки, скрестив по-турецки ноги. Положил ладони на колени и, закрыв глаза, максимально расслабился. Почувствовал, как меня коснулись пять пар ладошек. А затем девчонки принялись меня, своего рода, облучать медленно испускаемой в пространство сырой силой проклятий, в надежде, что это поможет мне быстрей восстановиться.

Про подобное Эльза когда-то читала в книжке. Там, правда, случай был хоть и похожий, но чуть иной — перегорел маг-стихийник, мастер воды, так вот, регулярное нахождение в среде своей стихии, ему помогло достаточно быстро восстановиться. Не в ванной, конечно, лежал, пришлось купания организовывать в море, в зоне прибоя, чтобы энергии побольше было вокруг.

Ну а меня, соответственно, девчонки решили “купать” в сырой силе. У нас с ними вассальная связь, да прокачивали туда-сюда сколько раз от меня к ним и обратно, так что, можно сказать, воспринималась сила почти как своя.

Без оценки специалиста уровня Элеоноры, сказать, есть эффект или нет, было затруднительно, но девчонки старались, каждый вечер, перед сном устраивая мне такую процедуру.

А на утро, я с Вигиром на конях, с отрядом сопровождения, выметнулся из лагерных ворот, в сторону лагеря девятой и десятой манипул.

Чувствовалось, что империя готовиться не просто ответить на нападение, у полностью уничтожить врага. По обочинам дорог двигались, подымая в воздух не успевающую оседать пыль, всё новые и новые армейские подразделения, следовали вереницы подвод, скакали вестовые развозя различные распоряжения. Армия копила силы, чтобы мощным ударом раздавить любое сопротивление.

Через несколько часов, миновав ещё несколько лагерей, где, на всякий случай, уточняли обстановку, мы, наконец, выехали к стоявшему на возвышенности лагерю — точной копии нашего, разве что вытянут он был в другую сторону из-за сложного рельефа местности.

Осведомившись у легионеров на воротах, действительно ли мы в расположении десятой манипулы, спешились, оставив коней, и проследовали в палатку командующего манипулой тысяцкого.

Правда нашли его не там, а в расположении кавалерийской полусотни, входящей в манипулу.

— Чем обязаны вниманию со стороны святой инквизиции? — поинтересовался крепкий, жилистый, загорелый до коричневого оттенка, воин представившийся командиром десятой манипулы Риумом Стацем.

Впечатление он производил вполне положительное и решив не ходить вокруг да около, я в лоб задал вопрос относительно дезертирства его десятника.

— Действительно ли тот дезертировал? — задумчиво повторил Стац, — сложно сказать, знал я его не слишком хорошо, ничем особенным он не выделялся, а расследование проводил мой полутысяцкий.