Выбери любимый жанр

По лезвию ножа - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 8


Изменить размер шрифта:

8

– Чего разлегся? Вставай! – поторопил его тот же мужской голос. Бурвидус перевел взгляд в право и увидел мужчину невысокого, худощавого и очень красивого. Мужчина был дворфом, только очень высоким. Взгляд был несколько пренебрежительным, но Бурвидус не обратил на это внимания. Он сел и огляделся. Повсюду были клумбы с цветами, бассейн с цветной водой, из которого на него облокотившись на стенки, глядела рыба похожая на человека. Его окружал прекрасный вид балкона из белого мрамора.

– Где я? Кто вы? – слабым голосом спросил он.

– Ты в жилище богов, – отозвалась женщина. Бурвидус, как наблюдательный дворф, уловил в ней что-то знакомое. Но что? Понять этого он не мог. Где – то он видел эту госпожу или женщину на нее похожую.

«Может она оттуда, откуда и госпожа Чернушка?» – подумал он. Но времени поразмышлять ему не дали.

– Слушай меня, Бурвидус! – строгим голосом проговорила черная госпожа. – Я Беота, богиня моего народа дзирдов. Я спасла вас от тварей и помогла найти новую родину. Но вы в своей гордости забыли Творца. Поклоняетесь мне, но я не принимаю вас. Вернитесь к своим истокам и вспомните о Творце всего сущего. Я посылаю тебя к твоим соплеменникам проповедником, чтобы ты вернул их сердца Творцу. Вот мой брат и сын Творца. Чернокожая красавица показала изящной ручкой на высокого дворфа. – Чтите его и через него чтите Творца…

– Меня к соплеменникам?… проповедником? Но как? Я же… Я же простой дворф. Я не могу!

– Сможешь, Бурвидус….

– Я не могу… У меня язык нечистый…

– Я его тебе очищу! – нашлась преображенная мной Мата. Я видел, что ее это представление забавляло. Раньше она была простой служанкой, а теперь стала спутницей самого хранителя. Она приподняла подол платья и протянула Бурвидусу туфельку с усыпанную драгоценными камнями. – Целуй! – приказала она и дворф упал на колени. Пополз к ее ногам, приложился к ножке и поднял взгляд, полный благоговения, на женщину. Рохля лишь скривился.

Всю нашу театральную постановку чуть не сорвали три обалдуя. Первым на балкон выскочил Рострум, сияя орденами и синей остроконечной шляпой в золотых звездах, он стремительно от кого-то убегал. Догадаться от кого было нетрудно. За его спиной послышался разбойничий свист и и крики:

– Стой, змееглазый!..

Рострум добежал до Рохли и удивленно замер. Рассматривая троицу, он хотел что-то спросить, но следом на балкон ворвались Мастер и Мессир. Они преследовали своего командира с видимым желание с ним расправиться. Это было видно по тому, что в руках они держали ножи.

– Идиоты! – подумал я. – Но нужные. И таких нет ни у кого.

Первой сообразила Мата. Она загремела на всю гору.

– А ну стоять! Твари! Душу выну и на кол посажу! Троица замерла, а из глаз Рострума вылезли змеи и застыли. Затем выскочили из глазниц и пустились наутек. Я высунулся и показал обалдуям кулак. Меня тоже увидели и рухнув на колени затянули…

– Славься град на горе!..

«Ну как всегда… подумалось мне.

Их пение подхватили жители города и Мата. Даже змеи остановились и стали дирижировать телами в такт пению. По-видимому, это стало последней каплей для сознания Бурвидуса. Он зарыл глаза и рухнул ничком на пол.

– Слабак! – презрительно произнес Рохля и перешагнул через своего первого последователя. Но это было уже неважно. На горе родился первый пророк дворфов.

Я подхватил тело, коней и вернулся к Ганге.

Наш обоз был окружен вооруженными снежными эльфарами и Гради-ил вел переговоры с кем-то из знати.

– Я понимаю, лер, что выслужите графу. Но главе нашего дома поступила жалоба от дворфа Шавинуса. Он хозяин местного постоялого двора и заявляет, что его животные взбесились после вашего ухода. Они разнесли стойла и конюхи боятся к ним подходить. Он считает это намеренным вредительством и наведенным колдовством.

– Дворф может считать что угодно, даже то, что его мама родной дядя. – сказал я подходя к спорящим.

– Что? – удивленно переспросил эльфар. Мама это дядя? В каком смысле?

– В том смысле, уважаемый лер, что какие доказательства нашей вины предъявил дворф?

– Он сказал, что вы навели колдовство.

– А почему мы? – спросил я.

– А кто? – в ответ спросил эльфар.

– Может это вы или боги, или это судьба. – ответил я. Вы же не верите в богов?

– Э-ээ не верю, но причем тут я и судьба?

– Я также могу задать вопрос, причем тут мы. Он не разрешил принцессе орков и моей невесте жить в доме, и мы ушли. Потом у него взбесились лошади. Может они посчитали, что хозяин козел и не прав.

– Кто считает? – Эльфар был совсем сбит столку.

– Ну кто там у него взбесился? Коровы, лошади, козы…

– Коровы! Лошади! Вы шутите?

– Мне не до шуток, лер. Сначала нас не хотели пускать на границе. Потом какой-то мелкий прыщ не захотел пускать нас переночевать в дом. Я начинаю злиться, а когда я злюсь, я убиваю противников. Если у дворфа есть ко мне претензии, пусть выйдет на суд справедливости… или проваливает к демонам. Вы хорошо поняли, что я сказал?

– Да, конечно, господин граф…

– Не надо никого убивать милорд, – раздался голос у меня за спиной. Я обернулся и увидел Бурвидуса. Тот стоял опираясь на кривую палку. Смотрел спокойно и уверенно.

– Ему-то что надо? – подумал я. – Только что спал.

– Где этот заблудший брат и его взбесившиеся кони? Я успокою их. – вполне серьезно произнес Бурвидус.

Надо признаться, что я не представлял, как начнется служение дворфа в качестве пророка. И вот этот новоявленный служитель культа Рохли, брата Беоты, уверено пошел вперед, как будто ничего сложного в успокоении животных, для него не было. Я замолчал, ожидая продолжения.

Из – за спины эльфаров с опаской выглядывал хозяин постоялого двора.

– Шавинус, старый скряга, – продолжил Бурвидус. Ты забыл свои истоки, забыл про творца и получил наказание. Разве можно быть таким жадным и спесивым? Что сделало с тобой золото?

– Кто тут осмелился разевать на меня рот и учить жизни? – Шавинус не выдержал и вышел вперед. Какая-то шавка в услужении у человека?

Два дворфа остановились друг против друга.

– У тебя грязные мысли, Шавинус. И ты мараешь всех подряд своим ртом. Отныне ты не сможешь произнести ни слова, пока не раскаешься. А начнешь говорить хулу, будешь лаять.

– Кто лаять? Я? Гав! Гав… Шавинус прикрыл рот ладонью. Глаза его выпучились и, казалось, сейчас выпрыгнут из глазниц. Лицо покраснело и он неожиданно разразился рычанием:

– Рррры… гав, гав. Рррры.

– Вот так, Сын Творца и Брат богини, Рохля наказывает дворфов с нечистыми помыслами. – произнес Бурвидус.

Я захотел высказаться, но прикусил язык. Неожиданно для меня дворф приступил к своему служению. Да так лихо, что мне оставалось лишь почесать затылок. А дворф опираясь на палку(где только успел подобрать?), направился к постоялому двору.

Подошла Ганга.

– Ущипни меня, – попросила она.

– Зачем?

– Это же Бурвидус! Может я сплю? Или это его двойник? – ответила она.

– Это в самом деле наш болтун, – кивнул я. – Только его избрали быть пророком у дворфов.

– Кто избрал? – не поняла моя невеста и с удивлением посмотрела на меня.

Я лишь пожал плечами.

– Думаю боги. Кто же еще.

– Боги? Чьи боги?

– Наверное боги дворфов. Брат и сестра. Он так их обозвал.

Шавинус замолчал и стал пятится, а Бурвидус прошел к постоялому двору и открыл калитку. К стенам жались слуги, а по двору носились кони, козы и коровы. Мыча, блея, они крушили все, до чего могли дотянуться.

«Еще бы! – подумал я, – загони духа в животное и он сойдет с ума от такой участи. – молодец, Ганга, постаралась!»

Бурвидус махнул рукой и прикрикнул.

– А ну, успокоились.

И о чудо! Животные стали останавливаться.

– Идите на свои места! – приказал дворф и животные медленно побрели на хоз двор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

8
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело