Хочу с тобой (СИ) - Вечная Ольга - Страница 53

Долго стою на балконе и любуюсь на высотки. Потираю ладони. Гуляю глазами. Красиво здесь! Уезжать не хочется.

Данил уверен, что мы помирились и вопрос закрыли. Но чем больше проходит времени, тем яснее я понимаю, что не хочу с ним ехать на хутор. Не хочу, и всё!

Варя права. Он взрослый, нагулялся и хочет детей. Планирует посадить меня под замок и угрожать помойкой, если что не по его. Сначала отпуск обещал, путешествия, а теперь уже: можно отложить. На какой срок? Навсегда? Разве можно доверять ему после того, что случилось?

Данил возвращается поздно. Я к тому времени уже лежу в постели и притворяюсь спящей. Слава богу, не в его привычках обниматься во сне. Он занимает свободный край кровати и не пристает.

Просыпаюсь я рано, как и запланировала. Сумка собрана еще с вечера. Осталось привести себя в порядок и не струсить.

Думала, самое сложное решение в моей жизни — это уехать из станицы. Но боже, как же я ошибалась!

Принимаю душ, сушу волосы. Одеваюсь. Нужно действовать быстро, пока не передумала. А то Данил снова навешает мне лапши. Снова наобещает горы, я, дурочка, и поверю. Как всегда.

— Данил, — зову я. — Даня-я, — шепчу, подойдя к кровати. Смакую на языке его имя. Тяну его. Вкусное.

Данил открывает глаза и улыбается.

— Привет, — говорит он. — Не спится? Наш самолет в четыре.

— Я помню.

Данил ждет, что добавлю что-то. Но я молчу. Рассматриваю его. Жадно. Слова куда-то делись, пропали. Украли их, с мусором случайно выбросили.

Я разбудила Даню, теперь стою и глазами хлопаю.

— Хочешь погулять? — начинает он угадывать. — Дай мне десять минут, поедем вместе.

— Нет, лежи. Данил, надо поговорить.

Он моргает. Потом серьезнеет.

— Я слушаю.

Смотрю на него и не могу наглядеться. Так сильно он мне нравится. Так сильно! В сердце, в душе моей навечно и он, и поездка наша. И мой первый раз. Вообще всё, что с мужчиной этим связано. Но... страшные картинки, как он держит за руку, как в глаза смотрит зло... Они всё перекрывают. Всё хорошее. У меня Варя есть, она моя семья. Мне о ней думать нужно. Задержка — это знак очнуться!

— Я не поеду на хутор. Не злись, выслушай. Я поеду в Ростов. Мы с Ленкой вчера вечером списались и решили вместе снять квартиру. Ей отец денег даст, а я работать устроюсь. В городе возможностей больше — найду репетитора, подготовлюсь к экзаменам и поступлю.

— Ты меня бросаешь? — спрашивает Данил спокойно. Без резкости и злости. В глаза смотрит.

Мне от тона его больно становится. Лучше бы нападал, как вчера.

— Нет! — спохватываюсь. — Ты что! Мы будем встречаться. Просто на расстоянии.

— Бред какой-то... — пожимает он плечами. — У тебя учеба начнется в лучшем случае через год. Какой смысл нам жить в разных городах всё это время? Чтобы ты успела официанткой поработать? По жопе от мудаков получить?

— Нет! Нет же. Я хочу одна пожить. Подумать. Чтобы, если нам жениться, уже ни о чём не жалеть. Тебе двадцать семь лет, у тебя женщины были, опыт. А я только жить начинаю.

Данил прочищает горло и садится ровно.

— Ты думаешь, я тебя сейчас отпущу на пару лет познать жизнь и потрахаться, а потом приму обратно?

— Нет! У меня никого не будет, ты что.

— Тогда я не понимаю, какую жизнь ты собралась познавать и какого опыта набираться. Хочешь работать — работай, найдем тебе место на хуторе. До этого ты трещала без остановки, как устала вкалывать и хочешь сосредоточиться на учебе.

— Работа на хуторе и в городе — это разные работы.

— Абсолютно нет, — чеканит он слова.

Мое сердце колотится всё быстрее и быстрее. Даже спросонья Данил легко перечеркивает все мои причины. Я жалею, что не ушла тихонько ночью. Щеки горят огнем. Пылают так, что можно блины печь.

— Вот видишь! Ты сравнил и знаешь. А мне нужно самой эти шишки набить. Я свободы хочу. Я... не могу жить под неустанным контролем.

— Не будет контроля. Я боюсь за тебя, Марин. Основания у меня есть. Но, если ты ставишь вопрос ребром, я пересмотрю свое отношение. Ты мне не доверяешь? Будем всегда пользоваться презервативами. Ты можешь сходить к гинекологу и пить таблетки. Это не проблема. Я уже понял: вопрос деторождения не поднимаем.

— Да, но... Я не могу только на тебя надеяться. Вдруг с тобой что-то случится, как с папой? И я снова одна останусь. Ты так много куришь, Данил!

Он хмурится. А мне стыдно! До тошноты стыдно за чушь, что я несу.

— Ты бросаешь меня потому, что я много курю? Думаешь, у меня будет рак?

— Нет! Конечно, нет! Сплюнь. Я имею в виду, что жизнь — непредсказуемая вещь.

— Разумеется. Но разве это повод расставаться? Впереди осень и зима, у нас столько времени, чтобы попробовать. Если не получится, ты успеешь уехать в свой Ростов.

— Прекрати! — кричу я истошно, не представляя, как иначе закрыть его рот.

Данил парировал все аргументы, которые я целую ночь обдумывала. Он, безусловно, умнее меня. И это еще один повод уйти. Божечки! Смотрю на него и чувствую, как больно. В груди, внизу живота. Повсюду.

Данил, придурок последний, вместо того чтобы наорать на меня, улыбается. Приподнимает край одеяла.

— Брось. Иди ко мне, ложись, доспим час. Потом позавтракаем, сходим куда-нибудь и домой полетим. Всё будет хорошо, все наши планы в силе. Мы поссорились, помирились. Иди сюда, малыш. Я соскучился.

Я мешкаю, тогда он добавляет:

— У меня для тебя есть сюрприз. Кое-что, о чём ты не догадываешься. Это удивительно, что ты так и не поняла, но... — Данил делает паузу. — Но это в твоем стиле. Падай. Уверяю, тебе понравится.

Я едва не делаю шаг в его сторону. Плакать начинаю. Да что я такая плаксивая! Не беременная же! Откуда все эти дикие, рвущие душу на части эмоции? Ночью я всё решила. Со всеми списалась, обсудила. Получила поддержку. Фух! Пара фраз этого человека... совершенно чужого для меня человека, постороннего мужчины — и я готова всё перечеркнуть, лишь бы с ним быть! Обнять, понюхать, поцеловать...

— Прости, — говорю торопливо. — Если я не уйду сейчас, то не уйду никогда. Прощай. Извини, если обидела. Будь счастлив.

Беру сумку и иду в сторону двери. Быстро. Сумка тяжелая, зараза! Данил мне столько вещей купил. Из станицы-то я налегке уезжала.

Когда до двери остается метра два, Данил срывается с места. Опережает меня и загораживает дорогу. Он больше не улыбается. Выглядит серьезным, напряженным. Будто напуганным даже. И эти его эмоции меня вновь пробирают. До костей, до горечи во рту. Если останусь, то уже никогда не почувствую свободу. Никогда не узнаю: а что если. Я упущу свой шанс!

Бросаю сумку на пол и кричу:

— Снова будешь хватать за руки и принуждать?! В трусы мне полезешь грязными руками без разрешения?!

— Нет, — отвечает.

Старается мой взгляд поймать, но я не даюсь. Это ловушка. Его светло-серые глаза —капкан. В них попадаешь если, то не выбраться. Они всегда добрые, когда Данил на меня смотрит.

— Я просто не понимаю. Мы же планы строили, тебя всё устраивало. Что не так? Ты меня не любишь?

— Всё не так! Абсолютно всё! Я из станицы бежала, когда ты догнал меня. Я не просила об этом! Данил, я никогда не вернусь на хутор. Никогда! Если ты меня любишь, поехали вместе в Ростов. Найдешь там работу, будем вместе устраиваться. Пробовать.

— Я не могу. Ты же знаешь. Я обещал людям.

— У меня Варя, я должна ее из ада вытащить. Я тоже обещала.

— Стой, — прерывает он меня.

Я иду к выходу. Данил вновь перегораживает путь.

— Да стой ты. Что с Варей? Помощь нужна? Я помогу. Скажи, что сделать надо. Словами скажи.

Он будто паникует.

— Вдруг у тебя не получится?

— Блть! Да давай хотя бы обсудим! Не узнаю́ тебя, Марин. Тебя будто подменили, пока я спал. Посмотри на меня. Просто посмотри. Я хоть раз подводил тебя? Хотя бы раз не купил что-то, чего ты хотела? Не пошел на контакт? Да, психанул вчера, но обещаю: больше не повторится. Тема больная. Марин, разве я давал тебе повод во мне сомневаться?