Рыцарь ночи и Луна (СИ) - Ром Полина - Страница 57

- Ты маг?

- Не знаю, почтенный сангир, - камень продолжать ровно гореть зеленым. – Мне говорили, что какая-то искра во мне есть, но никто так и не понял, в чем моя Сила, да и пользоваться ей я не умею.

Камень оставался зеленым…

Еще некоторое время канцлер задавал вопросы, но, наконец-то, слуга сообщил, что карета готова. Даже не поблагодарив меня за гостеприимство и ужин, канцлер молча протянул шан Эльде открытую ладонь, сунул кольцо в карман и вышел, трое сопровождающих – следом. Ольгерд отправился провожать гостей, а я решила, что вовсе не обязана это делать – достаточно и хозяина замка.

Эльда подняла на меня испуганные глаза и тихонько спросила:

- Что со мной теперь будет, санги Алуна?

Я чувствовала себя совершенно беспомощной, так как не представляла, как именно жизнью девочки распорядится канцлер. Я погладила ее по шелковистым волосам и пожала плечами. Ольгерда мы ждали в полном молчании.

Когда муж вернулся, мне полегчало – на его губах была легкая улыбка.

- По распоряжению канцлера Грето, вы, шан Эльда, остаетесь в замке на сто дней до окончания проверки вашего золота.

Мне показалось несколько странной и несколько вымученной радость Эльды.

- Почтенный сангир-шан, - Эльда робко подняла на него глаза, - мне не хотелось бы обременять вас так долго.

Ее слова удивили и меня, и Ольгерда.

- Но, шан Эльда, вы ведь не сможете выжить в чужой стране одна и без денег?

- Смогу. Кроме монет, которые я сдала, у меня есть еще и золотые украшения, если их продать, то, как вдова, я вполне смогу жить самостоятельно.

Улыбка Ольгерда пропала, да и меня, признаться, очень удивило, что юная, неопытная девушка из другой страны, знала о том, что только монеты подлежат обязательной сдаче и догадалась оставить себе украшения. Ольгерд покачал головой и сказал:

- Нет, шан Эльда, по распоряжению канцлера, до получения денег вы будете жить в замке, - потом мягко улыбнулся и добавил – а к весне вы получите свое золото, я выправлю вам документы, и вы точно будете знать, где и как хотите жить.

Постепенно волнение, внесенное канцлером Грето в нашу жизнь, забылось. Дни потекли свободно и ровно, даже несколько монотонно. И Эльда почти идеально вписалась в это спокойствие.

До завтрака мы с Ольгердом, как и раньше, катались верхом. Завтракали, обычно, вдвоем, а вот на обед теперь собиралось значительно больше народу. За столом сидела не только шан Эльда, но и санги Брон, и ее муж. Они с Ольгердом тихонько обсуждали дела замка, договаривались о том, что нужно купить для тихо идущего ремонта и прочие бытовые подробности.

Ольгерд по-прежнему работал с бумагами и вел довольно большую переписку, оценивая кандидатов в воинскую школу, которые должны были вскоре прибыть.

У меня времени тоже оставалось не так много – когда вязание свитера в норвежском стиле дошло всего до середины, им заинтересовалась санги Брон, долго выспрашивала меня, разглядывая и перебирая мягкие складки изделия, а потом попросила научить и ее. Буквально через день к нам присоединилась шан Эльда, а еще через пару дней она, потупившись, попросила разрешения привести свою приятельницу - Келти.

До этого Келти вместе со своей матерью, ронсой Милль, тихо сидели в одной из комнат замка и занимались тем, что подрубали бесчисленные простыни и полотенца, шили гардины и шторы, и даже обучили двух деревенских девочек себе в помощь, потому что работы всегда было много. Когда в их мастерскую поступил заказ на небольшой гардероб для шан Эльды, девушки удивительно быстро подружились и Эльда, спросив разрешения, большую часть дня проводила в швейной мастерской, помогая работницам. Вот только шила она, на удивление, не слишком хорошо.

- Меня не учили делать красивые вещи – потупившись призналась юная шан. – Только одежду для солдат. Я так хочу научится!

Позднее, зимой, швейную мастерскую вывела из строя странная болезнь. Слабость и головокружение испытывали ронса Милль, ее помощницы, и часто забегавшая к ним горничная. На ногах остались только шан Эльда и Келти.

Приглашенный лекарь ничего серьезного не усмотрел, однако счел нужным сделать мне маленькое внушение:

- Страшного, санги, ничего нет. Еды хорошей да отдых – больше им ничего не нужно.

Потом покряхтел и неодобрительно качая головой добавил:

- Только ведь, почтенная санги, нельзя этак работой людей морить! И кормить нужно получше, и отдых давать почаще. Больно они у вас истощены.

Уверять лекаря, что рабочих хорошо кормят и не морят работой я не стала. Но и обсудить это глупое высказывание с Ольгердом забыла, замотавшись с делами замка. Ну, в конце концов, это не болезнь, а просто усталость. Я же не морю людей работай, очевидно – сами перестарались. А хлопот у меня прибавлялось с каждым днем. Не представляю, как бы я справлялась, если бы не санги Брон!

К этому времени я уже понимала, что при наличии такого количества людей в замке, количества, которое будет только расти, мы не сможем уволить швей через год, как это предполагалось. Кто-то должен будет ремонтировать постельное белье, штопать и латать одежду слуг и прочая. Понимая, сколь необходима такая мастерская в хозяйстве, я задумывалась о том, чем бы я смогла заработать на их содержание.

А еще нужен был помощник садовнику, с прибытием учеников – помощь на кухню и лишние горничные. Кроме того, я скучала без молочки и думала о том, что хорошо бы устроить маленькую ферму. Масло, творог и сметану привозили из нашей деревни вполне вкусными, а вот молоко от тряски частенько сбивалось, и пить его было неприятно – в нем плавали кусочки масла.

В общем, проблема сводилась к тому, что замок развивался, рос, но на его развитие пока у нас было слишком мало средств.

Идею мне подала санги Брон. Когда она связала первую жилетку для своего мужа, довольно красивую и аккуратную работу со сложным рисунком, она, закрыв последний ряд резинки и, любовно поглаживая разложенное на столе изделие, сказала:

- Вы бы, санги Алуна, учениц что ли из города набрали, этакая красота получается!

- Учениц?

- Ну, конечно, селянка за такое заплатить не сможет, и даже горожанка – не каждая, а вот, например, дочки купеческие, мне кажется, охотно пойдут учиться, если показать образцы и не слишком ломить цену…

Немного подумав, посоветовалась с Ольгердом и сангиром Пероном, озадачила их подсчетами, а сама занялась созданием альбома с образцами. Скромничать я не стала. Вспомнила все, что знала из прошлой жизни, не только всевозможные звезды, клетки и орнаменты, фигурки животных или силуэты деревьев, туда же, в альбом, добавила полтора десятка ажурных образцов, и почти двадцать квадратиков с выпуклыми косами, шишечками и сложными резинками.

Мой дамский кружок, который каждый вечер собирался вместе, охал и ахал над каждым новым рисунком и узором. И санги Брон обещала лично набрать мне учениц ближе к весне.

- За такое искусство, санги Алуна, купцы хорошо заплатят, поверьте мне. Люди они практичные и когда невестку, или жену молодую в дом берут, всегда интересуются, что юная девица руками умеет делать. Особенно те, кто богат, такое ценят – чтобы жена будущая всякую женскую работу знала. Они для работы прислугу в дом берут, а вот изделиями жен – хвалятся.

Так что днем теперь я была довольно плотно занята – до обеда я тратила время на то, чтобы подготовить схемы будущих узоров, записывала все варианты вязки, которые знала, и мои папки с материалами становились толще день ото дня.

Нельзя сказать, что я тяготилась обществом гостьи, но за те дни, что она жила у нас, я заметила несколько мелких, но неприятных шероховатостей в ее поведении, которые она всегда легко объясняла. Но даже эта легкость чем-то раздражала меня. Возможно, мы просто были слишком разные, но проводить с ней целые дни мне не хотелось.

Поэтому я и радовалась, что у шан Эльды появилась подруга, с которой она проводит время. Тем более, что через некоторое время швы шан Эльды стали выглядеть значительно аккуратнее.