God Jul! (СИ) - "Cold February" - Страница 10

— Ты сказал им, что я беременна?! — едва не на ультразвуке спрашивает Сигюн, когда они остаются одни.

— Издеваешься что ли?! Конечно, нет! — рявкает Локи, пораженный, что в ее голову заползла настолько дурная мысль.

Сигюн с облегчением выдыхает, смотря на него исподлобья. И вдруг глупо начинает смеяться. Боги. Какая, действительно, до боли комичная ситуация. Кажется, сдают последние нервы… Локи закатывает глаза, тоже не удерживая широкой ухмылки. Когда они вернутся в Нью-Йорк, им обоим стоит посетить пару сеансов у психотерапевта. И записаться на горячий массаж. Определенно.

Сумрачный зимний норвежский лес напоминает Сигюн настоящую сказку. Чистое затянутое темнотой небо, полное ярких звезд, покрытые снежными одеждами деревья, хрустящий снег под ногами… То тут то там снуют лыжники и просто отдыхающие, разговаривая на непонятном ей норвежском вперемешку с английским и иногда другими языками. На каком-то спуске она, кажется, замечает даже группу азиатов. Что, впрочем неудивительно, учитывая, что Тромсё — один из популярных туристических центров Норвегии. Особенно зимой, несмотря на умопомрачительно холодную погоду. Из-за которой, кстати, Сигюн хватает ненадолго. После двухчасовой прогулки по близлежащей к горнолыжной базе лесной территории она превращается в дрожащий балласт, повиснувший у Локи на руке в попытках согреться. И его извечные подколки и самодовольное «А я говорил!» совершенно не делают ситуацию лучше. Так что они, бросаясь друг в друга шпильками, единогласно принимают решение ненадолго заглянуть в один из шале.

Ну, или таков их первоначальный план.

Локи раздраженно выдыхает, заметив целенаправленно движущуюся в их с Сигюн сторону фигуру бесящей блондинки.

— Иди закажи себе кофе, — кивает он в сторону шале с кофейней. — Кажется, там мой знакомый. Я ненадолго. Только перекинусь парой слов.

— Ладно, — пожимает плечами Сигюн, со всех ног весело припуская в теплое помещение.

Локи провожает ее взглядом до закрывшихся дверей и резко сворачивает в сторону соседнего домика, норовя скрыться за торцом. Сигюн совершенно незачем выслушивать тот поток желчи, который, очевидно, намеревается выплеснуть на него Фрейя, смело следующая за ним.

Зря. Ой как зря.

Свой лимит терпения он исчерпал еще утром.

— Не хочешь ничего объяснить?! (норв.) — яростно шипит она, вынуждая его обернуться.

— А я должен тебе что-то объяснять, дорогуша? — насмешливо вздергивает бровь он.

— Хватит паясничать, говори на норвежском! (норв.)

— Как насчет «нет»? — глумится он и огибает ее, чтобы «убраться прочь», но его предсказуемо останавливает жесткая хватка на предплечье.

Он закатывает глаза.

— Что тебе нужно, Фрейя? — с жеманной улыбкой интересуется Локи, сверкая злыми искорками в глазах.

— Что за американскую шлюшку ты привез с собой из Штатов? Что за цирк?! (норв.)

— Выбирай выражения, — угрожающе нависает он с каменным лицом, понижая голос до пугающе ледяного. — Иначе я укорочу твой язык. Эта «американская шлюшка» моя будущая жена.

— Серьезно?! (норв.) — всплескивает руками Фрейя.

Я — мольба Локи, чтобы эта надоедливая девка от него отвязалась.

— Ты продолжаешь?! Ладно! — шумно фыркает она. — Все уже поняли, что ты самодостаточный мальчик. Я скажу отцу, чтобы поговорил с Одином, и они перестали на тебя давить. Но прекрати это! Убери ее отсюда! (норв.)

Просто вопиющая тупость.

— Фрейя, скажи мне честно: за последние пару лет ты растеряла последние остатки мозга? Что в словах «невеста» и «она моя будущая жена» тебе непонятно? — вкрадчиво интересуется он.

— Я же сказала: прекрати! Всем прекрасно известно, что ты должен жениться на мне! Так что!.. (норв.)

— Я никому. Ничего. Не должен! (норв.) — рявкает Локи.

Я — всепоглощающая ненависть Локи.

— Тем более тебе и твоей семейке! Слушай внимательно своей пустой головой, повторять дважды не буду. То, что ты пару раз раздвинула передо мной ноги в старших классах, еще не значит, что между нами безграничная любовь и облака в форме сердечек! Мне плевать на тебя! Было, есть и будет! Ты просто эгоистичная избалованная дрянь, портящая мне жизнь все эти годы. Вот, единственное, что нас связывает! А теперь уясни это своим крошечным мозгом размером с грецкий орех и убирайся из моей жизни! И даже не думай снова притащиться к нам на ужин сегодня или когда-либо еще. Иначе я лично расскажу твоему папочке, какой «хорошей» девочкой ты была на моем выпускном. О, и поверь мне, даже с этой грандиозной новостью ничего не изменится! (норв.)

Локи круто разворачивается, оставляя блондинистую дуру топиться в слезах и жгучих проклятиях в его адрес. Он просто пышет яростью, безжалостно стаптывая снег в одно хрустящее месиво. Нестерпимо хочется успокоить нервы. Ему нужно срочно успокоить нервы. Нужно…

Он заворачивает за угол домика и резко тормозит, натыкаясь на подпрыгнувшую Сигюн, сжимающую в руках дымящийся стаканчик кофе.

— О, вот ты где… Я тебя…

Слишком нервно. Садись, «F».

Локи грубо хватает ее за предплечье, смерив суровым взглядом, и бесцеремонно тащит за собой, не проронив ни слова. Ее молчание и отсутствие всякого протеста говорят сами за себя. Он едва не скрипит зубами.

Ну! Почему! Всегда! Все! Так! Вовремя!

Он останавливается только, когда они огибают противоположное шале с кофейней, скрываясь от лишних глаз. Сзади — две стены, образующие вогнутый угол. Спереди — лес. Прекрасно. Он опускается на корточки, съезжая спиной по стене и одновременно шаря в карманах. Мельком бросает взгляд на потирающую руку Сигюн и наспех выдергивает сигарету из пачки. Фильтр в зубы, щелчок зажигалки. Еще один. И еще. И…

— Дьявол! — смачно выругивается Локи, отшвыривая все от себя.

Нет смысла пытаться выжечь искру. Механизм, кажется, сдох от холода.

Сигюн тяжело вздыхает, стараясь не закатить глаза. Опять ведет себя, как будто его бешеный пес укусил. А ведь в какой-то давнишней ссоре она уже предлагала ему к врачу записаться… Тогда, правда, это было намеренным мероприятием, чтобы больше позлить, сейчас же, возможно, стоит об этом уже серьезно задуматься.

Она не спеша приседает под впившимся под кожу взглядом и аккуратно ставит еле уцелевший стаканчик с кофе у ног. Повезло, что половина уже была отпита, иначе бы торжественно украшала одежду грязными пятнами. Не обращая на взметнувшуюся вверх бровь, Сигюн, поднявшись, задирает полы длинного пуховика и вытаскивает из узкого кармашка джинсов спичечный коробок, тут же его протягивая.

В зеленых глазах застывает неприкрытый вопрос.

— Фригга дала мне утром, чтобы я могла разжечь камин в нашей спальне, — объясняет она и быстро поправляет: — Твоей спальне.

— Нашей спальне, — хмыкает Локи, принимая короб.

Теперь доставать новую сигарету…

— Как много ты слышала? — интересуется он, чиркая спичкой и делая долгожданную затяжку спустя пару секунд.

— Вообще-то ничего… — скованно отвечает Сигюн, понимая, что невольно сама себя же подставила, застав их с Фрейей баталию. И прежде чем суженные глаза и нахмуренные брови перерастут в нечто большее, добавляет: — Точнее, ничего не поняла из твоей инквизиторской тирады. И что-то мне подсказывает, что я не хочу знать ее перевод.

Локи усмехается, выдыхая дым из легких. Ее вид красноречиво твердит об обратном. Она еще как хотела бы знать.

— У меня в мыслях не было подслушивать, честно, — прячет она взгляд, вновь наклоняясь, только уже забрать стакан.

— Верю, — без тени сомнения отвечает Локи, но Сигюн, посчитав что этого мало, продолжает оправдываться:

— Просто искала тебя и, услышав твой голос, пошла на него.

— Я же сказал…

Локи затихает на полуслове, поймав глазами картинку прикоснувшихся к золотой «Zippo» маленьких пальчиков в белых пушистых перчатках. Воздух в легких заканчивается. И виной отнюдь не пресловутые сигареты. Острый взгляд резко бросается к полускрытому рыжими кудряшками лицу. К невесомой нежной улыбке.