За порогом 3. Рыцарь белого единорога - izuma Funt - Страница 33

Лицо сотника сразу как-то посмурнело, видимо воспоминания действительно были не из приятных.

— И ты молчал?!

— А что? — Не понял такой бурной реакции Сержан. Он до этого в ближний круг особо не рвался, занимаясь в основном только своей сотней и подготовкой новичков, поэтому стенания Александра о постоянной нехватке управленческих кадров проходили мимо него.

— Есть на кого сотню оставить?

— Найдем… — Очень настороженно протянул военный.

— Отлично. Раз бойцами есть кому заниматься и без тебя, я тебе определю другой фронт работы. Пойдем, нужно Реймоса найти. Лобо, рядом!

После смерти Мариетты управляющий, казалось, вообще перестал спать, работая двадцать четыре часа в сутки. На нем и раньше висело производство алкоголя и бочек, внешняя торговля, управление все время увеличивающимся населением баронства, строительство инфраструктуры, а теперь добавилось управление внутренним хозяйством замка. За типографией Серов стал приглядывать сам, хоть у него на это тоже постоянно не хватало времени, а опытовые поля вокруг замка вообще остались без присмотра — просто не было человека, которому можно было это дело поручить.

В итоге Сержана не смотря на все протесты, в порядке феодального произвола Серов назначил заведовать инфраструктурой в баронстве, и управлять крестьянами: собирать налоги, решать споры и так далее. Сказать, что Реймос был рад — не сказать ничего, он даже совсем не сопротивлялся, когда барон нагрузил его взамен забранных обязанностей теми самыми опытовыми полями, резонно рассудив, что там времени нужно тратить гораздо меньше, да и то только весной и осенью.

С того времени Сержан неожиданно для себя вошел в узкий круг и стал постоянным участником рабочих совещаний в кабинете барона.

Глава 8

Первого числа пятого месяца, в самой середине лета, в Александров начали съезжаться бароны на переговоры о возможных совместных действиях против общего врага. Кроме ожидаемых баронов Терс и Нуриф, неожиданно прибыл молодой барон Крастер, сын того самого вояки, погибшего полтора уже года назад под стенами Черного замка. Сначала Серов не понял, каким образом этот владетель может быть заинтересован в союзе, учитывая, что его владения находятся сильно южнее и непосредственно с Берсонзоном никак не граничат. Впрочем, как потом оказалось, повод у него все же был.

Ну а началось все это дело с большого пира, на котором Серов угощал своих гостей блюдами из иномирных продуктов, не забывая наливать при этом алкогольные напитки, имеющие то же происхождение. В общем, как это часто бывает, застолье переросло в банальную пьянку, поэтому к непосредственно переговорам — тому, ради чего все и собрались — перешли уже во второй половине следующего дня.

— Итак, господа, — когда все расселись за столом, слово по праву хозяина взял Александр. — Для начала я бы хотел, чтобы мне объяснили резоны нашего молодого товарища. Не то, чтобы я был против расширения состава участников, однако понимать мотивацию, мне кажется, было бы полезно для дела.

Молодой барон Крастер, о котором и шла речь, мгновенно смутился и покраснел. Парню на вид было лет двадцать, а если делать поправку на местные условия, то вероятно еще меньше. До самоуверенности покойного папаши сыну было очень далеко, поэтому вместо него объяснять принялся барон Нуриф. С ним капитан уже встречался два года назад, но, по правде говоря, запомнил его плохо — не до того было. А между тем вид он имел весьма примечательный: высокий, худой, с тонкими чертами лица и длинными, больше подходящими для игры на рояле чем для махания мечом, пальцами. Увидев такого на улице, вы скорее заподозрите в нем учителя истории средней школы, чем рыцаря и барона.

В общем, поведал он следующее: после гибели старого владетеля со всей дружиной для баронства настали ожидаемо тяжелые времена. Обычно в таких случаях земля вместе с замком по-простому меняют хозяина, становясь добычей кого-нибудь из более удачливых соседей. Однако, в этот раз получилось немного по-другому: не забывший помощи в прошлой войне северный сосед и друг покойного отца пришел на выручку и помог отстоять наследство, хоть и ценой определенных потерь. Казалось бы, можно жить-не-тужить дальше, худшего удалось избежать, однако этой весной оба союзных владетеля ощутили одновременное давление уже с двух сторон. С севера на барона Нуриф все так же давили Дорбан и Юс при молчаливой поддержке городского совета Берсонзона, а Крастеру же поступило предложение «уточнить границы» от баронов Арант и Чакстер. Совпадение? Как говориться — «Не думаю!»

Все эти обстоятельства вкупе с расширяющимся под боком баронством Серов, которое за полтора года выросло в пять раз, вынудило загнанных в угол феодалов искать дерево, к которому можно было бы прислониться. Ну а барон Терс, в свою очередь, донес до зажимаемых феодалов мысль, что Алесандр вполне может стать таким деревом. Не бесплатно, конечно, но тут уж ничего не поделаешь.

— Понятно, — Серов сложил пальцы домиком и откинулся на спинку кресла, — помочь я вам могу. Это в моих силах, отправить полторы сотни бойцов и пару магов к замку, скажем, барона Арант и объяснить ему, что он не прав. Вот только какая мне оттого выгода? Когда мы с присутствующем тут бароном Терс обсуждали совместные действия, имели ввиду другого, общего противника. Что же касается восточных границ моих владений, то расширяться в том направлении я не планирую, и мне вполне достаточно, чтобы ко мне никто с той стороны не лез. И, собственно, учитывая сложившееся положение, ближайшее время никто не полезет. Объясните мне, почему я должен решать ваши проблемы.

За столом на некоторое время повисло молчание. Молодой феодал еще сильнее опустил голову: он понимал, что именно его карта в данный момент самая слабая, более опытные товарищи о чем-то многозначительно переглядывались, не торопясь при этом открывать свои настоящие намеренья.

Серов, о чем его собеседники не знали, на самом деле немного подготовился ко встрече. У Диная за год работы появились кое-какие контакты в Берсонзоне, и оттуда барон получал тонкий ручеек сведений. Так вот последнее время информатор сообщал о том, что в городе возобладала «партия войны», и во всю начались приготовления к расширению жизненного пространства за счет колеблющихся.

Вообще, на сколько понял Александр, определенную вину, возможно, что даже большую ее часть, за такие тенденции нес сам Серов. Именно его действия уничтожили хрупкий баланс в местной политической экосистеме, намекая мелким владетелям, что пришло время усиливаться и расширяться. Кто-то это делает за счет союза с соседом, а кто-то — за счет соседа. В общем, во всю надвигалась «волна перемен», и кое-кого этой волной вполне могло смыть, а кого-то наоборот вынести на самый верх. Все, как всегда.

Что же касается молодого барона Крастер, то по информации Александра вот это «уточнить границы» на практике означало предложение паковать манатки и валить на все четыре стороны под угрозой познакомиться с пеньковой тетушкой в случае сопротивления. Неизвестно, как два барона потом собирались делить захваченные земли, но при любых обстоятельствах молодому парню, на которого так внезапно свалился груз ответственности за свою семью, было не позавидуешь.

— Мы предлагаем оборонительный союз, — первым затянувшуюся тишину нарушил барон Нуриф, — в случае нападения на одного из членов союза, остальные обязуются прийти ему на помощь. Учитывая сложившуюся ситуацию… Это будет выгодно всем.

— Сколько бойцов у вас под рукой, барон? — Вот это «выгодно всем» Серова совсем не убедило. Изначально именно он собирался поиметь выгод с намечающегося союза, а тут, кажется, собираются поиметь его самого.

— Простите?

— Сколько бойцов вы можете выставить в случае войны? Пять десятков? Шесть? Семь?

— Семь, — пожал плечами барон. — Может восемь.

«Ну да», — вспомнил Серов, — «Терс же говорил, что он сидит на двух мостах, значит и средств больше, чем в среднем по больнице».