Расписное небо (СИ) - Питкевич Александра "Samum" - Страница 11

Я только на мгновение повернул голову, пытаясь избавиться от навождения, как в грудь с силой молота впечатались оба кулака Нарина. Удар был прямой и грубый, я ни за что не мог такой пропустить, но последующее не ласковое соприкосновение с полом говорило об обратном. Раздались какие-то взволнованные возгласы, надо мной зависло бледное лицо Селены, потом Нарин протянул руку, помогая подняться, а голова все еще гудела, не желая светлеть.

Мне нужно уйти. Подальше от этих эмоций, от этого запаха. От этой женщины.

Сумудин.

Мысль, посетившая мою голову была странной и неприятной. Разные неопределенные "если" хороши в исследованиях, а не в собственной жизни. Приняв душ, долго стоял перед зеркалом, выискивая на чистой, белой коже какие-нибудь признаки изменений. Любое, даже самое малое и бледное лиловое пятно могло бы объяснить мои реакции и нетипичное поведение. Конечно, это бы меня вовсе не обрадовало, так как мое отношение к этой землянке отличалось от той страсти и нежности, которую Нарин испытывал к своей паре

Но, по крайней мере, я бы не удивился. Химия организма – единственное, что могло оправдать меня. Разглядывая отражение, криво усмехнулся. Не вышло. Никаких оправданий. А это значит, предстоит научиться как-то контролировать свои эмоции в ее присутствии. И надо поскорее разобраться с этим комом горечи, что периодически накрывает Ольсу, так неприятно ощущаясь у меня.

Ольса.

Почти три часа мы провели в "солнечной комнате" создавая уютную атмосферу. Пять ламп, длинных и узких, заключённых в мутное белое стекло, давали мягкий рассеянный свет и наполняли комнату теплом. Ощущения, и правда, были такими, словно лежишь на пляже в теплый безветренный день. Не хватало только запаха йода и лёгкого бриза для полноты картины.

– Нам бы сюда кресел пару и какой-нибудь шезлонг или тахту, – задумчиво произнесла Селена, оглядывая круглую комнату без окон с установленными наискось к потолку лампами.

– Это да. Тебе сейчас здесь не менее получаса нужно проводить, да и мне не помешает, раз такое дело. Можно столик поставить, тогда и работать можно, а не просто сидеть, как в солярии.

– Терри, оджа, составьте список и все доставят в течение часа-двух,– офицер военного блока, приставленный контролировать процесс и оградить нас от ненужных действий, навытяжку стоял рядом.

– А мы можем сами посмотреть? – я уже представляла, какие варианты мебели хотела бы здесь видеть.

Офицер сдержано кивнул, открыв в планшете Селены, какой-то каталог.

На благоустройство и выбор мебели мы потратили еще час, хотя вариантов было не очень много. Не слишком воодушевленная, Селена поначалу вяло участвовала, но потом втянулась, с интересом выбирая цвет и длину ворса местного аналога ковра. Судя по тому, что оджа предпочитала ходить в комбезе, как все обитатели Парадокса, девушка была довольно равнодушна к нарядам и декорированию помещений в целом.

Мы почти закончили, когда на кивер пришел приказ явиться в медотсек. Это было необычно и несколько пугающе, так как мой статус был все же каким-то неопределенным на этом судне. Взволнованная, я попрощалась с Селеной и отправилась в сторону ближайшего лифта. По пути поправив выбившуюся прядь волос, разгладила полы халата и шагнула на площадку.

Здесь было все устроено несколько иначе. Вместо небольшого пространства здесь был целый зал ,в который выходили двери пяти больших и трёх обычных лифтов. Было очень много света и высокий потолок. Из "приемного зала", как я его окрестила, вели две пары двойных дверей матового стекла. Сверившись с навигатором, направилась к левому входу.

Створки разошлись, стоило приблизиться, пропуская в лабораторный отсек. Большой зал с множеством столов, и не всегда понятной аппаратурой. Кое-что я уже видела на Валоре, что-то очень напоминало земные аналоги, но непонятного все же было больше. В лаборатории работало шестеро сотрудников в бледно-голубых комбинезонах, но ни один не был мне знаком. Не решаясь мешать, так и замерла в дверях, наблюдая.

– Терри Ольса? Пройдите ко мне, пожалуйста,– один из медиков отвлекся, заметив меня. Приблизившись к высокому мужчине, я получила на руки небольшой накопитель данных, используемый для работы с местным планшетами.– Здесь информация по семейным парам и состоянию здоровья каждого из них. Данные имеют особый статус, так что их нельзя копировать либо переносить куда-то кроме выделенного вам планшета. Акер Сумудин просил вас ознакомиться с материалами и через час прийти к нему в кабинет. Будете совместно осматривать одну из наших валине. Ещё он просил нас с вами совместно адаптировать аналитическую систему, которой вы пользовались при лечении Оджи Селены. Данные из госпиталя у меня есть, но точность слишком низкая.

– Я не химик-лаборант, с выделением нужного вещества сильно не помогу, но попробовать можно,– меня немного шокировало резкое изменение, произошедшее со старшим медиком. После утреннего происшествия в зале, я была почти уверена, что меня вовсе попытаются исключить из любых дел и исследований. Тем блолее, что на бумаге мне никто ничего не обещал. Мои заботы официально относятся только к Селене.

– С этим мы справимся сами. Нам нужны какие-нибудь контрольные данные.

Задумавшись на минуту, все же сообразила.

– Моя кровь будет самым точным маркером. Перед вылетом делали все анализы, а показатель не должен был сильно упасть, так что можно сопоставить текущий и предыдущий, тогда будет более понятно. Так подойдет?

– Вполне. Кроме того, нам нужно будет провести дополнительную диагностику вашего организма. На Парадоксе несколько иное содержание газов и у вас не все прививки, нужные здесь. Но это позже. Акер дал вам задание, а он не терпит халатности в работе.

Поблагодарив медика, даже забыв спросить его имя, я вышла из лабораторий, задумчиво вертя в руках информационный носитель. Сегодня мне позволят присутствовать при осмотре местной женщины. Не верю, конечно, что разрешат что-то кроме наблюдения, но это уже не мало. Отвлеченная разными мыслями, не сразу услышала какой-то предупреждающий звук. Это было похоже на какую-то весьма глухую сирену, значения которой я не понимала. Иногда просто ужасно начинали бесить такие моменты. Где моя инструкция по выживанию на этом судне?

Вдруг все мои внутренние ощущения взбунтовались. Я почувствовала, что становлюсь легче, кровь прилила к голове, зашумев в ушах. Ноги чувствовались совсем странно. Глянув вниз, я едва не закричала в голос, но каким-то спазмом свело горло и вырвался только тихий скулеж. В панике я замахала руками, пытаясь вернуться к полу, над которым висела уже на добрых десять сантиметров, но от этого мое тело почему-то стало переворачивать вбок, хотя мне казалось, что крутится помещение вокруг меня, а не я сама. Понимание низа и верха как-то потерялись. В горлу подкатила тошнота, страх разливался по конечностям. Полы моего халата, взлетевшие от движения рук поднялись и теперь парили на уровне талии, устрашая не хуже вращающейся комнаты.

– Тихо, не дергайтесь, – строгий и спокойный голос раздался со спины, на мгновение ухудшив ситуацию. Пара крепких рук ухватила за талию, выравнивая мое тело относительно пола и прижимая к крепкому мужскому телу. Ноги, которые все норовили согнуться, обвило хвостом, помогая справиться с непослушными конечностями. – Успокойтесь. Просто временное отключение гравитации в этом блоке. Нарин проверяет системы. Минуты через три-четыре все вернется.

Затихнув, не решаясь даже пошевелиться и снова куда-то отлететь, я просто медленно и глубоко дышала. Справившись с дыханием, чуть повернула голову. В панике, я не сразу узнала голос акера Сумудина, и теперь, крепко прижатая к его торсу, чувствовала себя неловко. Он не смотрел не меня, глядя куда-то выше моей головы. Белые волосы длинными, мягкими прядями парили вокруг его головы, создавая какой-то ореол вокруг безмятежного лица. Это мужчина продолжал удивлять, каждый раз действуя по-новому и неожиданно для меня.