Южный поход (СИ) - Тыналин Алим - Страница 26

Зрелище весьма поучительное, поскольку в два счета солдаты встали ровными рядами, вооруженные и готовые к бою. Командующий с генералами и губернаторами, военным и гражданским, стояли перед ними, а я остался вдали на пригорке.

Суворов приблизился к войскам на коне и начал выкрикивать цитаты из «Науки побеждать». Басок командующего разносился далеко вокруг и я услышал обрывки фраз: «Субординация, экзерциция, дисциплина, победа, слава, слава, слава!» Когда он закончил, солдаты снова ответили воодушевленными криками.

После очередной команды отряды начали один за другим стройно маршировать перед военачальником, а он пристально глядел на них и отмечал выправку и уровень боевого духа. Я со своей стороны видел, что усилиями Павла, делающего упор на «шагистику», войска и в самом деле шли, прямо как на параде. Первыми проехали казаки.

Со смотра войска и впрямь уходили прямо к огромной куче телег, уже запряженных лошадьми. Транспортные средства ждали солдат у дороге, уходящей в лес и дальше на юг. Отряды делились на группки, укладывались в телеги и быстро трогались с места. Казаки и гусары поскакали первыми и вскоре скрылись в лесу. Индийский поход наконец-то начался.

Я отметил, что на смотре была только часть экспедиционного корпуса. Это были войска, собранные в Оренбурге загодя. Большая часть армии, которую мы встречали по дороге из Петербурга в Москву, все еще ехали позади и старались нас догнать. В дороге я узнал, что ими командовал Багратион.

— Поздравляю, Виктор, — тихо сказал Степанов рядом. — Мы идем в самый необычный поход последнего времени, если не считать, конечно, египетской кампании Бонапарта.

Я удивленно оглянулся, поскольку не заметил, как он подъехал.

— Почему вы не с князем? — спросил я. — Ему сейчас, как никогда, нужна ваша помощь.

— Я отправлен к Багратиону с указанием идти форсированным маршем в новое место для соединения, — ответил Степанов. — Какое, сказать не могу, извините, конфидентные сведения. Зато могу сообщить новость о французах.

— Они скоро прибудут на Астрахань? — с надеждой спросил я.

Адъютант покачал головой.

— Французы не будут участвовать в походе. Наполеон сражается в Италии и ему нужно прикрыть тылы от Англии и Пруссии. У него нет свободных войск. Он обещал направить эскадру к берегам Индии по морю.

— Как будто англичане позволяет ему это сделать, — я скептически усмехнулся.

— Поживем увидим, — сказал Степанов.

Мы попрощались и он поскакал обратно к Оренбургу. Я глядел ему вслед и запоздало думал, что надо было передать через него записку Ольге о том, что я срочно уехал в поход. Интересно, будет она ждать меня или быстро найдет себе другого отважного рыцаря?

Со стороны лагеря послышались бой барабанов и звонкие сигналы труб. Я обернулся к марширующим войскам, ударил Смирного пятками и поскакал на юг.

Как ни крути, а время интереснейшая штука. В обычной нашей, повседневной жизни оно вообще незаметно. Течет, как вода, сквозь пальцы и даже опомнившись, времени все равно не удержишь. Но вот, оказывается, им тоже можно управлять и путешествовать по его оси, будто это самая настоящая материя. Правда, у неопытного управленца это получается из рук вон плохо. Слишком уж тонкая это материя.

Вот, взять к примеру меня. Сейчас я уже окончательно убедился, что Э-прибор и в самом деле закинул меня в прошлое. Все попытки залезть в чьи-то мысли бесславно провалились. Значит, Кеша соорудил вовсе не устройство для чтения мыслей, а машину времени, это понятно без всяких сомнений. И вот уже второй месяц я нахожусь в начале девятнадцатого века и нет никаких признаков того, что я когда-нибудь вернусь обратно. Я уже собрал массу исторического материала, но использовать его вряд ли получится. И все потому, что я не знаю, как вернуться обратно.

Вот какие невеселые мысли заполнили мою голову, пока мы ехали по Оренбургской губернии. В итоге я пришел к выводу, что в ближайшее время вряд ли попаду обратно в двадцать первый век. Значит, придется как-то обустраиваться в прошлом. Любимая девушка и работа уже есть, осталось только отличиться в сражении и получить награду за воинскую доблесть. Насколько я помню из истории, храбрых воинов, уцелевших, правда, в бою, царь по представлению командующего щедро награждал. Мне остается только последовать их примеру и искать славы на поле боя. Умереть при этом я не боялся.

Смерть — это наверняка еще один способ вернуться в свое время. Или нет? Яркая болезненная вспышка, а за ней черное ничто? И неважно, что ты скончался не в своем времени?

От мыслей о быстротечном времени меня отвлекали только экзотические картины нашего похода. Понукаемые Суворовым, мы за несколько дней проехали леса губернии и вышли на равнины в южной части. Проехав еще, мы снова вышли к реке Урал и добрались до Орска. Здесь мы сделали привал на два дня, дожидаясь прибытия остальных войск, отданных под начало Багратиона. Им повезло больше и после изнурительного перехода на подводах они спустились к Орску по реке. Для этого в Оренбурге реквизировали все торговые суда, баржи и даже лодки. Мы изрядно повеселились, когда увидели эту пеструю флотилию, подплывающую к Орску.

К тому времени я уже познакомился с другими знаменитыми соратниками Суворова, например, с Милорадовичем, молодым генералом, щеголем и любимцем солдат. Или с Матвеем Платовым, огромным чернобородым казаком, спокойным перед лицом любой опасности. Его, кстати, Павел до недавнего времени держал в заключении в Петропавловской крепости, заподозрив в несуществующем заговоре против императора. Когда же Суворов затребовал боевого товарища в поход, Павел тут же освободил атамана и отправил на юг.

Когда я, не веря своим глазам, убеждался, что они и в самом деле существуют, что они не призраки, сошедшие с картинок исторических книг, а живые люди из плоти и крови, мне поначалу трудно было сдержать свое удивление. Но таково уж свойство человеческой психики, что рано или поздно мы привыкаем ко всему, даже самому удивительному.

И когда Суворов представил меня Багратиону, я уже не волновался, а думал только о том, что, возможно, все изменится и этот храбрый молодой человек с кавказским акцентом не умрет через двенадцать лет в Бородинском сражении, а будет жить долго и счастливо.

— Виктор, ты дажэ нэ представляешь, как мы усэ тэбэ признатэльны, — горячо сказал Багратион, пожимая мне руку. — Я думал, ужэ все, нэт Алэксандра Васильича.

Князь двигался энергично, резко поворачивая корпус и взмахивая руками. Эта свирепая живость наверняка прекрасно годилась на поле боя, но в обычной, мирной жизни забавляла и настораживала других людей.

— Я просто применил кое-какие умения, известные мне с давних пор, — ответил я. — Не стоит благодарностей, Александр Васильевич сам себя излечил.

Багратион поворотился к Суворову и выхватил шпагу.

— Помнитэ, Александр Васильич, вы подарили мнэ мэч? Я с тэх пор не расстаюсь с вашим подарком.

— Помню, Петруша, как же не помнить, — ласково отвечал командующий. — В Италии это было, спасибо, что бережешь мой подарок.

Радость Багратиона по поводу встречи с Суворовым несколько улеглась и он отправился проведать, как его войска разместились в лагере у стен Орска.

Общее выступление Южной армии было назначено на завтра, на рассвете. Полностью, как уже говорилось, армия насчитывала двадцать пять тысяч бойцов. Из них пехота, то есть гренадеры, мушкетеры и егери, составляла большую часть, а всадники, гусары и драгуны, три полка. Артиллерия, тяжелые и легкие орудия и единороги, сформировала еще один полк. Казачье войско, делилось еще на два полка, оренбургских и уральских казаков.

Вообще, надо отдать должное, за короткое время и Суворовым и оренбургскими властями была проделана огромная подготовительная работа по организации похода.

Для нужд продовольствия набрали сухари, мясо, мука, соль, вино и крупы. Из киргиз-кайсаков и татарских купцов завербовали проводников. Кстати, Мишаня тоже прибыл и уже разнюхивал все в Орске, знакомился с торговцами и заключал сделки. Проводникам вино не выдавались. Большую часть продовольствия закупили в орских и оренбургских магазинах, а мука в Астрахани. Кроме того, интенданты набрали приправы для больных и раненых солдат: лук, чеснок и квашеная капуста, хрен, уксус, перец и мед. Для лошадей закупили овес и соль.