Инцел на службе демоницы 4: Гарем для чайников (СИ) - Блум М. - Страница 41

— Эй, а правило рая, — я остановил ее руку.

— Да пошел он к черту со своим правилом своего рая!.. — ее дыхание, казалось, жгло. — Возьми меня! — она толкнула меня к кровати. — Покажи, докажи, что тоже любишь!..

Значок коварно сверкал на ее груди, искажая сейчас для нее весь мир. Я знал не понаслышке, что поначалу это искажение чувствуется особенно сильно — будто залил все извилины алкоголем. Значок придавал храбрости там, где человек себя обычно сдерживает, и выпускал наружу те мысли, которые обычно прячут внутри. Вот только…

— Я тебе все отдам! Всю себя!.. Какие еще доказательства тебе нужны? — Алгон продолжала тянуть меня к кровати. — Почему ты не можешь любить меня так же, как я тебя?..

На долю мгновения комнату окутала тишина, в которую затем услужливо вторглись стоны из соседнего номера — громкие, разнузданные, бесящие сейчас больше, чем когда-либо. Расправленная постель за спиной красноречиво советовала воспользоваться возможностью. Вот только сейчас мне было не плевать. Вот тебе и лучшее доказательство.

— Сними значок, — я слегка сжал ее плечи, — и повтори то же самое.

Если сможешь. Я бы вот, например, не смог.

— Повтори все без значка, — я заглянул в ее глаза, сверкавшие решительным блеском, — и я тебе отвечу.

Алгон молниеносно сорвала значок, так что на блузке осталось две уродливые дырки. Все с той же решительностью она вскинула глаза на меня, открыла рот — и вздрогнула, словно ее ударило порывом ветра прямо в лицо. Несколько секунд под аккомпанемент смачных стонов по соседству ее взгляд рассеянно скользил по моему номеру, по кровати, по мне. Следом ее рука нервно стиснула значок.

— Сэл сказал, — еле слышно произнесла она, — чтобы я надела это, если хочу почувствовать то же, что и ты…

Рука сжималась все сильнее. По коже медленно потекли несколько алых капель — видимо, от иголки, врезавшейся в ладонь.

— Это просто… — ее губы дернулись, но не от боли, а от слов. — Просто отвратительно…

Развернувшись, она кинулась к двери, распахнула ее и выскочила прочь. Стук каблуков разнесся по коридору — стремительный, выдавая, что она не шла, а убегала. На полу осталась пара ярко-красных капель. За стеной по-прежнему не умолкали стоны. Стараясь их заглушить, я включил телевизор и чуть не выругался. Стоны раздались и с экрана, где запустилась Юлина порнуха. С досадой выдернув флешку, я торопливо оделся. Капли на полу словно жгли глаза. Делать больно — это приятно… Что ж мне тогда так паршиво?.. Вот пусть ее хозяйка и объяснит! Подхватив визитку, которую принесла Ида, я вышел из номера.

Стоны в коридоре казались еще громче и еще разнузданнее. Размахнувшись, я с силой треснул по соседской двери.

— Трахайтесь тише!..

Там на мгновение затихли, а я направился к лифту.

Вечерний город был привычно людным и привычно шумным. Отовсюду раздавались голоса, из всех открытых дверей звучала музыка, по брусчатке цокали каблуки, за столиками кафе звенели бокалы — и везде смех, смех, смех. Без особого удивления я заметил значки с логотипом отеля Лилит на самых громко хохочущих — они же больше всех болтали, больше всех знакомились и больше всех искали себе на этот вечер приключений. Посоветовать снять, пока не наделали и глупостей больше всех? Отвернувшись, я направился дальше. Не мои проблемы.

Однако, помимо значков, сегодня в городе появилось и другое украшение: на многих рукавах гордо белели ленты “Патруля чистоты”. Парни и девушки, явно не захваченные общим весельем, деловито расхаживали по улицам, будто и правда патрулируя их. Вот только они явно занимались не той чистотой и вместо того, чтобы отправлять мусор по урнам, увлеченно срывали со стен плакаты “Порнофеста”. Вмешаться? Очередной плакат с треском порвался. Плевать. Этот мир я точно менять не собирался.

Вскоре я добрался до бара “Старый виночерпий”, чью визитку мне оставила Ида. Небольшой кособокий домик выглядел так, словно этот виночерпий был не только старым, но еще и пьяным, когда строил свое пристанище. Бревна, из которых сложены стены, казалось, вот-вот развалятся. Лоза густо оплела вывеску и теперь коварно подкрадывалась к окнам, а стоящая на входе декоративная бочка опасно кренилась, в любой момент готовая уехать под крыльцо. Стоило толкнуть потрескавшуюся дверь, как терпкий винный запах ударил в голову, пьяня уже с порога — причем совершенно бесплатно.

По небольшому слабо освещенному залу носилась легкая музыка. И все, больше тут не было ни звука: ни голосов, ни топота ног, ни скрежета стульев, ни звона бокалов. Все столики стояли абсолютно пустыми, без единого посетителя. Только бармен со скучающим видом сидел за стойкой. Я присмотрелся и с удивлением отметил, что знаю этого пузатого, немного помятого мужика, лет пятидесяти на вид, с печатью вечного похмелья на лице. Только при нашей прошлой встрече он был сторожем в парке аттракционов, а теперь что — поднялся до бармена? Хотя, вернее сказать, опустился, если вспомнить, что он древний бог.

— Добрый вечер, — я подошел к нему.

— Да какой добрый-то! — проворчал Бахус. — Даже выпить не с кем… Будешь? — с надеждой добавил он. — Тебе бесплатно…

Не став отказываться от столь щедрого предложения, я залез на высокий барный стул. Заметно оживившись, Бахус подхватил с полки бутылку и разлил по бокалам ярко-красной жижи. На всякий случай я еще раз огляделся. Знакомых фиолетовых волос не было даже в самом темном уголке. А может, встреча вовсе и не с Виви? Наверняка я не знал.

— А у меня тут встреча, — сказал я, принимая заполненные до краев хрустальные стенки. — С вами?

— Нет, — пробухтел Бахус, — но я у них вечно крайний… Ну, — он вскинул бокал, — за город этот, будь он неладен!

Тост выходил каким-то не очень позитивным — особенно для бога веселья и празднеств — зато соответствовал настроению. Не чокаясь, мой собуты… в смысле, собеседник влил в себя все до последней капли. Не спеша, я задумчиво крутанул бокал в руке. Жидкость алела за хрустальными стенками, точь-в-точь как капли крови на полу моего номера. Пытаясь о них забыть, я опрокинул в себя всю порцию. Вино мигом ударило в голову, слегка кружа ее и заметно бодря.

— Еще по одной, — Бахус снова подхватил бутылку.

В моем кармане назойливо заерзал смартфон. Вытянув, я уставился на упавшее в общий чат сообщение.

Джуси Пуси: “Мы вернулись! Зайдешь?..”

Следом в окошке вспыхнул снимок номера, где жили мои девчонки, многозначительно демонстрируя огромную гостеприимно расправленную постель. А потом еще один снимок — на этот раз со столиком у окна, где уютно примостились вазочка с яблоками, шампанское и три бокала.

Джуси Пуси: “Отличный вечер для тройничка…”

В чате тут же активизировалась Майя, будто слово было волшебным.

Майя: “Я не соглашалась ни на какой тройничок!”

Вино полилось в мой бокал, наполняя его до дна — точно так же в общий чат лились новые сообщения.

Джуси Пуси: “Ну так что, ты скоро?”

Майя: “Повторяю: никакого тройничка не будет!!”

— И еще по одной, — пробормотал рядом Бахус, уже успевший опустошить и второй бокал.

Перспектив у меня намечалось две: пьянствовать в его компании, ожидая непонятно кого, или пойти обратно в отель к моим девчонкам, которые ждали меня. В полированной поверхности стойки отразилось собственное лицо, так и напрашивающееся на вопрос “чего ж тебя так перекосило?” Нет, пожалуй, не хочу им портить вечер.

Я: “Возможно, позже. Пока занят”.

Джуси Пуси: “Ну тогда начнем без тебя…”

Следом пришел еще один снимок: открытая бутылка шампанского и два наполненных бокала. На это Майя возражать не стала. Затолкав смартфон в карман, я снова схватился за бокал — второй у меня и уже сложно сказать какой по счету у Бахуса. Прижав хрустальный ободок к губам, я немного отпил. Вино, казалось, растекалось между извилинами, затапливая своей горькой сладостью все ненужные мысли.