Инцел на службе демоницы 4: Гарем для чайников (СИ) - Блум М. - Страница 18

— Нагибаемся и тянемся… — громко донесся с улицы знакомый властный голос.

Немного озадаченный, я подошел к окну. На поляне перед особняком, словно назло, Кристина и две девчонки делали зарядку. Всего две — столько осталось в ее группе поддержки, остальные же расслаблялись здесь. Таким образом, из тридцати только три не побывали у меня, на мне или подо мной. Очень хотелось это исправить.

— Глубже! — командовала Кристина. — Глубже!..

В такт каждому слову она усердно наклонялась, доставая кончиками пальцев до кед. Упругие бедра в голубых шортиках призывно маячили перед окнами, словно желая своим примером образумить беглянок, чтобы они тоже вышли на улицу и присоединились. Вот только вряд ли у них остались силы — моя гимнастика, которую я устраивал им весь прошлый вечер, была гораздо лучше.

В конце концов, губы — это мышцы, и их тоже можно накачать. А лучший способ накачать губы — делать ими минеты часто и регулярно. Но не надо думать, что я такой уж эгоист — вчера я заботился не только об их губах, но и о мышцах паха, бедер и ягодиц. Со мной девчонки получали комплексную нагрузку, причем гораздо более приятную, чем простая разминка на улице или в спортзале. Да и вообще, кто-нибудь видел, чтобы в спортзале на тренажере стонали от оргазма и кричали, что хотят еще?

— Интересно? — Юля незаметно подошла сзади.

— Она мне кое-кого напоминает, — отозвался я, наблюдая очередной глубокий прогиб Кристины.

Черное кружево соблазнительно выскальзывало из-под шортиков.

— Ты ее трахнул? — Юля с любопытством прищурилась. — Ту, кого напоминает?

В памяти молнией пронеслись скрипучий въедливый голос, затянутые ржавчиной глаза, медная челка и неизменное желание меня убить. А губы вдруг вспомнили безумный вкус ее губ — прямо-таки с душком апокалипсиса.

— Нет. Она ангел.

Юля понимающе хмыкнула.

— Тогда ты просто обязан трахнуть нашу недотрогу!

В этот момент Кристина сурово зыркнула в сторону особняка, будто укоряя его обитателей во всех грехах.

— Строит из себя мать-настоятельницу, — с иронией заметила Юля, — вся такая строгая и приличная, а сама из эскорта.

— Из эскорта? — переспросил я.

— А ты еще не понял? — усмехнулась она. — У нее нет привычки трахаться бесплатно. Хочешь развести, предложи что-нибудь взамен…

У меня просто не было слов. Я молча отвернулся от окна и с улыбкой взглянул на Юлю, она озорно улыбнулась в ответ, в очередной раз посоветовав, как попроще трахнуть другую девчонку. Я даже не думал, что такое в принципе возможно. У нас было что-то среднее между медовым месяцем и курортным романом, однако, в отличие от всех девушек, с которыми я сближался, она не ревновала и не пыталась забрать себе кусочек меня, наоборот, отдавала себя без остатка — тело, чувства, мысли. Обидно было отдавать такую девчонку раю. И я решил забрать ее себе.

— Слушай, — я взял ее за руку, — если тебе нужен рай, потому что больше нет вариантов, то предлагаю тебе другой вариант.

Перестав улыбаться, она внимательно смотрела на меня.

— Переезжай ко мне, — предложил я, — я смогу защитить тебя не хуже рая.

Надеюсь, Саша возражать не будет. В конце концов, нам с ней нравятся одни и те же люди, а с Майей мы уже как-нибудь на пару разберемся.

— Спасибо, — еле слышно произнесла Юля, — я подумаю.

Казалось, она хотела добавить что-то еще, но вместо этого привычно улыбнулась.

— А пока что займись нашей недотрогой, — ее рука бодро показала на окно, где все еще маячили выставленные в нашу сторону упругие бедра. — Это будет весело…

Сразу после завтрака Юля сообщила, что у нее для меня подарок. Взяв камеру и где-то обнаруженный ноутбук, она засела в одной из спален особняка и выгоняла всех, кто пробовал ей мешать. Остальные же гостьи продолжили веселиться с выпивкой и музыкой. Барный шкаф стремительно пустел. Из караоке доносились распевные вопли, из бассейна — пьяный хохот и брызги. Зеркальный шар вращался под потолком, стройные бедра поочередно полировали шест. Девчонки словно погрязли в бесконечном праздном развлечении, которое, правда, в их случае имело вполне определенный конец. Рай им так отрываться не позволит. Понимая это, они отрывались уже с утра в предвкушении огромной вечеринки вечером — последней, потому что сегодня последний день. Завтра они уже станут послушницами.

Я же решил отложить вечеринку все-таки до вечера. Простая арифметика: если каждая хотя бы по разу полезет ко мне, то для меня это будет двадцать семь раз. Что-то подсказывало, что если не сделать перерыв, у меня от таких нагрузок кое-что отвалится. К тому же слова Юли про Кристину вызвали странный азарт, и мне теперь не терпелось собрать в особняке всю коллекцию из будущих райских фамильяров, а трахнуть их суровую предводительницу так и вовсе тянуло на джекпот.

Оставив девчонок развлекаться, я вышел из особняка и направился вглубь лагеря — мимо пустых полян и оставленных жительницами избушек. К счастью, долго искать не пришлось. Из местного амфитеатра доносились голоса и яростный скрип пружин. Заинтригованный, я подошел ближе. В самом центре сцены громко стонала лагерная койка, застеленная белоснежной простыней. На ней в полупрозрачной тунике ерзала Кристина, а у изголовья расположились две ее подружки, и все втроем они буквально насиловали спальный мешок.

Бедняга поверженно распластался под Кристиной, набитый чем-то изнутри, отчего казалось, что в нем лежит человек. Забравшись сверху, она усиленно елозила по нему, будто мастурбируя, и увлеченно декламировала:

- И пусть с тобою здесь я запятнаюсь…

Под каждое слово ее бедра двигались все быстрее — так страстно, словно она вымещала весь пыл на этом несчастном мешке. Две другие актрисы обвили его красной атласной лентой — прямо там, где должна быть голова — и тянули ленту в стороны — усердно и целеустремленно, будто пытаясь придушить этот огромный кокон.

Койка скрипела все отчаяннее, Кристина ерзала все горячее. Видя это, я невольно представил, как сладко она может трахаться. От жарких движений туника задралась, бесстыдно открывая границы черных трусиков. Широкая лямка соскользнула с плеча, показывая пустым скамейкам затянутую лифчиком пышную грудь. Темные длинные волосы, обычно собранные в хвост, непокорно разлетелись по плечам и спине. Казалось, их хозяйка вот-вот начнет стонать, причем по-настоящему.

- И пусть… — пафосно начала Кристина и осеклась, заметив меня.

Скрип пружин мгновенно прекратился.

— Чего ты приперся? — буркнула она, мигом сменив страстный тон на суровый.

Две другие девчонки хмуро уставились на меня, будто копируя ее недовольство.

— Это такой спектакль? — я кивнул на красную ленту. — Душите спальный мешок?

— Это “Египетские ночи”! — возмущенно отрезала местная бестия. — А я Клеопатра!

— А при чем тут мешок?

— К ней приходят одержимые, — сверкнула она глазами, — грешники, которые ставят желание выше всего! Как ты!..

Ее рука вспыльчиво махнула в мою сторону. От такого пламенного движения Кристина потеряла равновесие и чуть не слетела со спальника. Удержавшись, она покрепче обхватила его ногами, и туника тут же уехала вверх, задравшись почти до пояса — теперь трусики были видны целиком.

— И Клеопатра, — Кристина сердито одернула полупрозрачную ткань, — соглашается дать им ночь любви ценой их жизни!

Словно поясняя, девчонки еще усерднее потянули за ленту — и мешок аж затрещал по швам.

— А это трагедия или комедия? — с иронией уточнил я.

— Это трагедия! — рыкнула Кристина.

— А выглядит наоборот.

Однако, глядя, как стройные бедра сжимают спальник, я ему даже немного позавидовал.

— Хочешь, могу помочь, — предложил я. — Поваляюсь под тобой вместо этого.

А что? Я сыграю всяко не хуже мешка. И потом, ничего не сближает людей так, как общее дело. Поджав губы, Кристина недоверчиво всматривалась в меня, казалось, вот-вот готовая сорваться. В этот момент я чувствовал себя как укротитель, зашедший в клетку к хищнице, однако что-то подсказывало, что она в моих руках. Слишком уж сладко ее бедра терлись о спальник.