Лидер с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 30

Лу́джер взмахнул палкой, словно мечом, потом перевёл дух и продолжил уже чуток поспокойнее:

— Я поддерживаю экселенца, но считаю, что нечего поощрять пораженческие разговоры. Обмен мнениями хорош при игре в демократию. Но игры давно закончились. Мы на войне. А на войне, как известно, побеждает тот, кто не отступает…

После штаб-бригадира никто больше выступать не рискнул. Оно и понятно. Игры в демократию действительно кончились. Оставалось лишь подвести итоги.

— Итак, все, кто хотел, высказались. А теперь я оглашу решение. Тот, кто желает вернуться в Империю, может подать рапорт прямо сейчас. Его рассмотрят в течение тридцати часов. Запрет на немедленный вылет коснётся только допущенных к сведениям, составляющим военную тайну. Все остальные получат возможность покинуть систему на звездолётах Торговой Лиги. Стоимость перелёта в Империю будет вычтена из денежного аттестата улетающего. С собой можно будет взять только личные вещи. Рапорты можно подавать до истечения текущих стандартных суток. Все, получившие разрешение на вылет, будут исключены из состава особого корпуса. Для остальных напомню: любые дальнейшие обсуждения действий или бездействий командования будут считаться нарушением воинской дисциплины и караться по законам военного времени. На этом офицерское собрание корпуса объявляю закрытым. Всем спасибо, все свободны…

Из двадцати трёх тысяч личного состава корпуса рапорты на возвращение в Империю подали тридцать шесть человек. Все прошения были удовлетворены. Меньше чем через сутки все «возвращенцы» покинули систему Тарс…

Доклад, который прочли только я, Гас и Суйюнь, поступил к нам по гиперсвязи через сутки после успешного отражения атаки на Тарс. Ещё за пару недель до окончания изоляции мы отправили на разведку в систему Мегадеи специальный челнок-зонд с живым оператором на борту.

Добровольца долго искать не пришлось.

Его предложил Гас, сказав, что заочно знает этого кадра по некоторым не совсем законным делишкам.

Сержант Байлин, так же как «третий», когда-то служил на Катайе в батальоне связи и ГРЭБ и отличался редким умением «не попадаться». Если кому-то требовалось переправить (или наоборот получить) какую-нибудь контрабанду, лучшего исполнителя, чем сержант, найти было невозможно. Он имел просто феноменальный нюх на всяческие неприятности и абсолютно точно знал, где, когда и в какую сторону будет смотреть таможенная и пограничная стража.

Первым дополнительным бонусом к его деятельности шло то, что он имел полный допуск к автономному пилотированию различных специализированных посудин, включая те, что напичканы разведывательной аппаратурой.

Второй бонус заключался в том, что сержант был в курсе, что все, кому по службе положено, о его делах знают, поэтому никогда не борзел и время от времени выполнял несложные, но достаточно щекотливые поручения имперской разведки, причём, практически безвозмездно, за весьма условное вознаграждение.

Получив предложение, от которого нельзя отказаться, сержант не стал кочевряжиться. Скорее, наоборот, отнёсся к предстоящей работе с большим интересом:

— Давно мечтал прошвырнуться на Мегадею. Там, говорят, даже мухи с датчиками летают.

Я покачал головой:

— Мухи нам не интересны. Нам интересна гравирадиоэлектронная активность в системе. Но ещё больше нам интересны гиперпространственные возмущения.

— Я должен следить ещё и за гипером? — удивился лазутчик.

— Да. Причём в пассивном режиме. Главное условие — чтобы тебя не заметили.

— Не заметили местные или такие же, как и я, пришлые? — уточнил сержант.

— И те, и другие. Но пришлые — в особенности. Поэтому связь будем маскировать под излучения-всплески местной звезды. Любые странности, любые подозрительные изменения обстановки, всё должно отражаться в передаваемых данных.

— Интервалы докладов?

— Первый по прибытии. Дальше по обстоятельствам. И повторяю ещё раз. Главное — не засветиться.

— Не засвечусь, экселенц. Не впервой…

Путь от Тарса до Мегадеи занял у сержанта семнадцать дней и семьдесят шесть прыжков через подпространство. Рисковать никто не хотел, и поговорка «тише едешь — дальше будешь» подходила к нашему случаю как нельзя лучше.

Первые же переданные данные показали, что мы не ошиблись. Наш разведчик засёк в системе два с половиной десятка шпионских спутников. Но это было лишь вишенкой на торте. Основное сержант передал через сутки…

— Они там с ума сошли, — буркнул Суйюнь, изучив докладную.

— Гас, зайди, — бросил я в микрофон селектора.

Напарник появился через минуту.

Сел. Посмотрел на бумагу в руках у китайца, потом вопросительно на меня.

— Не верит, — развёл я руками.

— Почему?

— Действительно, почему? — глянул я на Суйюня.

— Ну… У них там только три корабля, два звена истребителей и меньше дивизии на поверхности. Их сомнут максимум за полсуток.

— А если им подкинут резервов?

«Китаец» вздохнул:

— Если б хотели, давно бы уже подкинули. Так что не хотят. Какой тогда смысл новый портал активировать? Это же чистейшее самоубийство.

— Факты говорят о другом, — возразил Гас. — Схемы гиперпространственных возмущений полностью соответствует формированию новых ворот.

— А этот ваш сержант, он точно на кого-то ещё не работает? — внезапно прищурился Су.

— Намекаешь, он гонит дезу? — вскинулся «третий».

— Нет. Просто, если информация верная, всё складывается так, что сектор Ван Тилей словно специально собираются сдать стопланетникам.

— Не ты один так думаешь, — я криво усмехнулся и включил расшифрованную голограмму из сообщения. — Вот, полюбуйтесь. Здесь не только полная гиперсхема, но и все опознанные устройства слежения и контроля…

Сержант Байлин поработал неплохо. И, честно сказать, мне совершенно не верилось в то, что он работает на врага. Вербовать его не было смысла — слишком мелкая сошка для тонкой шпионской игры. Да и выбрали мы его для разведмиссии на Мегадею совершенно случайно.

— Вообще ни одного имперского зонда? — озадаченно почесал затылок Суйюнь.

— Четыре принадлежат дому Ван Тиль, восемнадцать — федератам, шесть — Лану, два — Осциону.

— Осционцы тоже решили вписаться? — удивился Гас.

— А почему бы нет? — пожал я плечами. — Стопланетники и Лану много потеряли возле Ванта́ры, так что союзники им нужны. Не около Мегадеи конечно, но чтобы вести разговор с Империей с позиции силы, нужны подкрепления, пусть и не слишком надёжные, но тут главное их наличие.

— Согласен, — кивнул напарник, после чего мы оба повернулись к «китайцу».

— Считали, сколько нам надо, чтобы добраться до места? — спросил тот, немного подумав.

— Если без промежуточных остановок, то в лучшем случае часов двадцать.

— Если на них навалятся так же, как на Вантару, мы им помочь не сможем. Нам просто не хватит сил, — покачал головой Суйюнь.

— Если оборона на Мегадее останется прежней, федератам нет смысла задействовать весь свой флот.

— Но если мы прибудем туда заранее, — подхватил Гас, — они это точно сделают.

— Поэтому нам надо дождаться начала атаки, и только затем уходить в прыжок, — закончил я мысль.

— Рискованно. Слишком рискованно, — усомнился «китаец». — Двадцать часов они не продержатся.

— Должны продержаться. Даже если их оборону сомнут, реактор накачки ворот так быстро не остановишь. А это, ты сам говорил, часа четыре, не меньше.

— Да, говорил. Но сколько мы сможем отправить туда кораблей? Два, три, четыре… все? А что с истребителями? Больше одной эскадрильи на крейсера на впихнёшь. А без хорошего качественного перевеса мы эту драчку не выиграем. Тут даже твоей антиэлектропушки не хватит.

— Качественный перевес, говоришь? — я окинул взглядом зависшую над столом голограмму и весело хмыкнул. — Перевес будет. Это я тебе обещаю…

Сигнал от сержанта Байлина поступил в час пополуночи. Я, собственно, даже заснуть не успел. Свалился с кровати и, уяснив ситуацию, тут же врубил команду «три тройки». Конечно, не в том смысле, чтобы стрелять залпами, а чтобы в срочном порядке готовить эскадру к походу и бою.