Совершенный вид. Зов Неолы (СИ) - Сэнь Соня - Страница 42

Вскрикнув, амавари повернулся к поверженному другу – а он привык уже считать всюду следующего за ним вириса другом – и тогда Деймос, собрав всю свою оставшуюся силу, усилием воли направил ее против парня. Удар вышел чудовищным. Защита Триса, неосмотрительно отвлекшегося на Сола, не устояв, рухнула, и энергетическая волна буквально снесла его, раздавила, оглушила. Мир перед глазами заволокло мутной пеленой, рот наполнился кровью, в голове остро запульсировала боль. Трис попытался вернуть себе контроль над своим телом, подняться, чтобы дать отпор модификанту, наверняка уже приготовившемуся добить его, но у него ничего не вышло. Все его мышцы словно парализовало. Амавари жал зубы, ожидая очередного – на этот раз последнего – удара, но Деймос почему-то не спешил нападать. Вместо этого Трис услышал его голос, далекий и искаженный, словно доносящийся к нему сквозь толщу воды.

– Прикончить бы тебя сейчас, Объект два, да не хочется лишать тебя мучений от мысли, что твоя маленькая подружка теперь – моя. А я, уж поверь, намерен сполна насладиться ее обществом. Заодно посмотрит, как я разнесу к чертям собачьим ее родной город со всеми, кого она любит.

Затем он ощутил легкий пинок под ребра, и все стихло.

Ужас от осознания того, что он услышал, немного притушила боль, терзающую его разум и тело, и Трис, застонав, сумел приподняться на локте. Поморгал, прогоняя пелену перед глазами, и увидел, как Деймос, прикрываясь от выстрелов дронов своим энергощитом, скрывается в темноте провала, ведущего в глубину Холма. А в руках у него безвольной куклой висит тело Дафны.

Все как в его, Триса, кошмарном сне.

***

Дафна очнулась лежащей у стены в каком-то просторном светлом помещении. Глаза не сразу сфокусировались на окружающей ее обстановке, и какое-то время она просто прислушивалась к происходящему, не делая попыток подняться. Где бы она ни находилась, здесь было тихо (если не считать легкого шума в ушах), а кожу обволакивала приятная прохлада, обеспечиваемая, судя по всему, системой кондиционирования воздуха.

Вместе с четкостью зрения к Дафне пришло и последнее осознанное воспоминание: ее нападение на Деймоса, последовавший за этим ответный удар и... темнота. Тупая боль в голове и тошнота, накатившая на нее, едва она попробовала приподняться на руках, подсказали, что о землю девушка приложилась достаточно сильно. И все же она кое-как села и прислонилась спиной к стене, вытянув перед собой ноги. В глазах по-прежнему слегка двоилось, яркое освещение заставляло ее жмуриться, но это не помешало Дафне бегло оглядеться.

Помещение было не просто большим – огромным. И самым необычным из тех, где ей доводилось бывать. Закругленные светлые стены, ячеистый куполообразный потолок, отовсюду льется холодный белый свет. Опоясывающее весь зал гигантское обзорное окно, за которым плещется непроглядная темнота. Странная массивная дверь с маленьким окошком в верхней части, а в противоположной от нее стороне, у самого окна – что-то вроде сложной приборной панели со множеством компьютерных терминалов и причудливой формы кресел. И в одном из них – центральном и расположенном чуть впереди остальных – сидел Деймос, изучая повисший перед ним широкий голографический экран.

«Это капитанский мостик, – ошеломила Дафну внезапная догадка. – Я на корабле Создателей!»

По-видимому, Деймос притащил ее сюда, пока она была без сознания. Но... что же случилось с Трисом? И неужели никто не сумел остановить модификанта?

– Я слышу, как ты думаешь, – внезапно произнес Деймос, и в тишине зала его низкий голос прозвучал особенно зловеще. Повернувшись к девушке вместе с сиденьем, повторяющим форму его тела, он насмешливо ухмыльнулся. Выглядел он куда лучше, чем там, на поляне: ссадина на скуле, как и прочие мелкие ранки, затянулась, оставив после себя лишь корку засохшей крови, глаза больше не излучали иномирный жуткий свет. Теперь в них сияло злобное торжество.

И при мысли, что она осталась здесь наедине с этим монстром, Дафну едва не вывернуло наизнанку. Или это сказывалось полученное сотрясение головного мозга?..

– Где Трис? – было первое, что сорвалось с ее пересохших губ.

– Где-то снаружи, – пожал плечами Деймос. – Ты бы лучше поинтересовалась, где ты. Впрочем, думаю, ты уже сама догадалась.

– Что собираешься делать?

– С кораблем или с тобой?

– С кораблем, – выдавила она, бросив взгляд на голубовато светящийся экран за его спиной. На него были выведены окна с какими-то данными, столбцами цифр, схемами.

– О, тут мой план не изменился. Сейчас немного разберусь в управлении – и двинем к Антроповиллю. Оружие здесь точно имеется. И, судя по всему, не чета вашему.

– Разберешься? Вот так просто? С инопланетным звездолетом, построенным высшей цивилизацией?

– Да брось. Это не сложнее, чем управлять космическими кораблями в виртуальных симуляторах. А мне в этих играх не было равных, – пренебрежительно ответил модификант. – К тому же, – заметил он, мягко поднимаясь на ноги и направляясь к Дафне, – я невероятно быстро учусь. Штром бы мной гордился, а?

– Штром считал вас продуктами неудавшегося эксперимента.

– Интересно, что бы он сказал теперь.

Подойдя к девушке, Деймос рывком поставил ее на ноги, и, держа за плечи, наклонился, так, чтобы их лица оказались примерно на одном уровне. И, заглянув в его глаза, лихорадочно блестящие, жуткого красноватого оттенка, Дафна вдруг совершенно ясно увидела в них безумие. Деймос был болен, попросту болен. Пытаясь перекроить геном подопытных людей, «привив» им способности амавари в обход природы, Штром получил монстров с исковерканной психикой, чье безумие росло прямо пропорционально их силе. А это означало, что взывать к логике, совести, состраданию – или хотя бы благоразумию – в случае с Деймосом абсолютно бесполезно.

И лишь Трис по какой-то случайности избежал участи остальных модификантов.

– Зачем тебе истреблять людей, разрушать Антроповилль? – тихо спросила Дафна в последней отчаянной попытке переубедить Деймоса. – Тебе ведь нравилось жить в городе, пользоваться его благами. С людьми не обязательно воевать. Как и с дейнарами. Ты мог бы жить с ними в мире... Как Трис. Чего тебе не хватает среди всей этой красоты, всего изобилия, которое может дать каждому из нас Неола?

– Я хочу большего, – прошептал он. Медленно провел большим пальцем по губам девушки, явно наслаждаясь выражением страха и отвращения на ее лице. – Власти. Могущества. Вседозволенности. Мира, который будет жить по моим законам. Мира, в котором править будут не убожества, а боги.

– Не себя ли ты считаешь богом? – не сдержавшись, усмехнулась она.

– Моя сила дает мне это право, – прорычал он, опалив ее кожу горячим дыханием. Дафна попыталась отвернуться, но его пальцы грубо обхватили ее подбородок, а за спиной у нее была стена – не убежать, не отпрянуть.

– И сейчас я тоже возьму то, что хочу, – закончил Деймос, после чего, легко преодолев сопротивление пленницы, впился в ее губы жадным, жестоким поцелуем.

Дафна бессильно затрепыхалась в его руках, чувствуя, как к горлу ее вновь подкатывает дурнота. От модификанта разило кровью, и кровь была на его губах – его или ее собственная, непонятно. Мир вокруг завертелся набирающей скорость каруселью, и девушка с облегчением подумала, что сейчас упадет в обморок. Но прежде чем это произошло, боковым зрением она успела увидеть странное золотистое сияние, неожиданно заструившееся из встроенной в стену ниши, и проступившие в нем контуры трех высоких стройных фигур. Заметил их и Деймос – повернулся к ним, выпуская из рук обмякшее тело девушки, что-то удивленно и угрожающе воскликнул. Темные фигуры выступили ему навстречу, обретая четкость, и, подняв на них глаза, Дафна решила, что у нее начались галлюцинации.

А потом ее накрыла спасительная темнота.

***

Тело, онемевшее и непослушное, понемногу обретало способность двигаться – и Трис, перевернувшись на живот, с трудом пополз в сторону Холма. Догнать Деймоса было нечего и думать – он давно скрылся из виду, унеся с собой самое дорогое, что было у амавари – но Трис не собирался сдаваться. Ни мощные стены корабля, ни самое страшное оружие, которое может обратить против него модификант, его не остановят. Он проберется внутрь, убьет Деймоса и освободит Дафну любой возможной и невозможной ценой; его собственная жизнь сейчас не имела никакого значения.