Схватка с судьбой (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 74

– О, боюсь, что нет, – хохотнул Казар.

Глаза Майяри сузились.

– Но мы определённо справимся лучше, чем кто-то другой. Просто, госпожа, границы наших возможностей расширяются медленнее границ ваших возможных неприятностей.

– Это твой слуга? – изумился Харийд. – Харен поменял побрякушки на хаггареса?

Казар смерил незнакомца вроде бы дружелюбным взглядом, но Майяри невольно припомнила, что хаггарес ещё и оборотень с когтями и клыками.

– Это мой старый знакомый хаги, – небрежно представила Харийда Майяри, не уточняя, впрочем, имени. – А это мой охранник Казар.

Мужчины окинули друг друга взглядами, и хаггарес особое внимание уделил облачению хаги – белой с кружевом скатерти.

– Традиционный наряд, – нагло осклабился тот.

– Утончённо, – оценил Казар: ему и самому порой приходилось щеголять в чём-то подобном.

– Как ты сюда попал? – Майяри недовольно уставилась на охранника.

– Я охранял вас, – невинно захлопал глазами тот.

– Я тебя не брала! Мы вообще ушли тайно!

– Госпожа, – Казар снисходительно улыбнулся, – ну неужели вы думаете, что в охране харена, которую собирал ему любящий дедушка, нет оборотней, способных заткнуть его за пояс? Он выбирал лучших из лучших. Я в их числе!

– Тебя в плен взяли, лучший.

– Но я почти выбрался. И вы меня тоже не забыли, – Казар умилённо улыбнулся.

– Где твой кляп… – вздохнула Майяри. – Пошлите отсюда. Нам ещё выбираться через парк, кишащий злыми хаги.

– А всё-таки как ты освободил ногу? – Харийд заинтригованно посмотрел на хаггареса.

– Да раскачивался и на стене выводил знаки тем, чем дотягивался, – хитро прищурился тот.

– Чем же это? – хаги окинул взглядом поникшие цепи.

Казар закинул руки за голову и игриво повёл задницей влево-вправо и вперёд-назад.

– Оу, – не смог сдержать восторг перед его находчивостью Харийд.

Небо на востоке заалело, когда к воротам скрытого в густом парке особняка подъехал чёрный экипаж. Возница, усталый седой дядька, был страже знаком. Благодаря пристрастиям одного из молодых господ они знали в лицо всех извозчиков, служащих при борделях и куртизанках.

– Госпожа к господину Бришу, – с трудом сдерживая зевоту, доложил дядька, и охранники недовольно переглянулись.

– Никого не ждём. Поворачивай назад.

– Да как же я повертаю? – вяло возмутился возница. – Госпожа приехала.

Часовые тихо засовещались.

– Да не мог он на сегодня звать кого-то!

– Как знать наверняка? Мы ж заранее не знали, когда девочку привезут. Мож, заказал, да сам в делах и забыл. Сходи, позови. Пусть сам и разбирается.

Один часовой ушёл. Ожидание прошло под тихое ворчание дядьки-возницы и лошадиное всхрапывание. Через несколько минут показались озабоченный часовой и высокий, обворожительной наружности мужчина с длинной золотистой косой.

Остановившись у ворот, господин Бриш вежливо склонил голову и виновато улыбнулся.

– Видимо, произошла ошибка. Я сегодня никого не жду. Передай госпоже мои искренние извинения, но сегодня я не смогу вырваться в её объятия.

Дверца кареты распахнулась, экипаж качнулся, и на подножку опустилась волна кружев. Чуть придерживая юбку, на землю с плавной изящностью опустилась довольно высокая женщина в светлом платье и накидке. Блеклый свет озарил её профиль, туманным сиянием прошёл через распущенные серебристые локоны, кончики которых едва касались плеч, и очертил ореолом дымчатой загадочности женскую фигуру. Незнакомка медленно повернулась и, томно опустив веки, почти шёпотом хрипло произнесла:

– А вы меня не звали, господин.

Она шагнула вперёд, и фонарь озарил её лицо. Часовые заворожённо приоткрыли рты. На умело накрашенном лице под чёрными длинными ресницами с чарующей чувственностью горячо желтели влажные глаза. Они влекли, манили и были красноречивее любых слов. Взмах ресниц, и в воздухе словно прозвучало обещание невообразимого наслаждения. Юркий язычок мелькнул, облизнув уголок улыбающихся губ. Подразнил и исчез. Головка чуть склонилась набок, и в серебристых локонах качнулись, завлекательно звеня, тяжёлые серьги.

Неописуемо прекрасная и восхитительная! Женщину не портили на высокий рост, ни слегка широковатые плечи, ни слишком хищные черты лица. Наоборот, всё это только выделяло её, делало запоминающейся и интригующе непохожей на остальных. Роскошная, чувственная… Царственно величественная.

– Я приехала сама, – низкий хриплый голос продолжал звучать почти шёпотом. – Слышала, – глаза насмешливо прищурились, – здесь живёт господин, который осмеливается заявлять, что может соблазнить любую, даже самую искушённую женщину. Неужели такой наглец действительно существует?

Она замерла в каком-то шаге от ворот и посмотрела снизу вверх на высокого господина Бриша. Не застёгнутая накидка медленно сползла с плеч, но гостья и не подумала её подхватить. Спокойный взгляд мужчины скользнул по закрытой высоким воротничком шее, по пене кружев, слоями спускающихся с плеч, по широким рукавам, из которых виднелись лишь самые кончики пальчиков, и наконец остановился на соблазнительно опушённой на бёдрах юбке. Ноздри хищно шевельнулись, и серые глаза столкнулись с жёлтыми.

– Увы, я не могу удовлетворить ваше любопытство прямо сейчас, – отозвался господин Бриш. – Но надеюсь, что через три дня вы позволите мне встретиться с вами.

– Через три дня я о вас забуду, господин, – весело фыркнула женщина.

– Позвольте мне немного запечатлеться в вашей памяти.

Господин Бриш прошёл в сторону и открыл дверцу рядом с воротами. Гостья не сразу к нему подошла. С чарующей задумчивостью и волнующей пренебрежительностью она посомневалась, ещё раз обласкала мужчину взглядом с головы до ног, оценивая и решая, в достаточной ли мере он ей нравится, и только после этого неспешно подошла ближе.

Мужчина внезапно обвил её рукой за талию и утянул за дверцу на территорию особняка.

– Ах ты шельмец! – встрепенулся возница.

Дверца захлопнулась.

– Господин передумал? – гостья весело приподняла брови, даже не пытаясь отстраниться.

Тот с улыбкой поднял её руку и, прижавшись губами к запястью прямо через рукав, насмешливо посмотрел ей в глаза.

– Я знаю каждую продажную женщину в Жаанидые. Кто тебя прислал, милая? Вотые?

Невидимая защитная стена на западной стороне начиналась в сажени от ограды, и подступающие тени посчитали это место самым слабым. Двое оборотней, мокрых настолько, что вода капала с них, на четвереньках пробрались к краю щита, в считанные секунды заложили взрывные закладки и отскочили раньше, чем часовые по другую сторону забора успели их прощупать.

Взрыв прогремел почти сразу же. Если он и поколебал щит, то совсем немного. Волна разорванного воздуха лишь самую малость оторвала его от земли, и то не везде, и щит торопливо начал зализывать маленькие трещины. Только не успел. В следующую же после взрыва секунду в щит ударила струя воды, и влага, проникая в трещины, не позволила брешам затянуться. Полотно из сил хаги, которые формировали щит, разъедалось враждебной водой, и в какое-то мгновение трещины и дыры стали слишком велики, чтобы защита могла сохранить целостность.

Воздух едва заметно дрогнул и помутнел, и многочисленные тени бросились в образовавшуюся брешь. Быстрее, пока она не затянулась.

Первые пятнадцать оборотней перемахнули через ограду, замерли на несколько секунд, прислушиваясь и принюхиваясь, и стремительными росчерками рванули на юго-восток, туда, где за деревьями скрывался особняк.

Слух, зрение и обоняние у хаги были значительно хуже, чем у оборотней, поэтому территория парка была ярко освещена, а землю усыпали тонко настроенные ловушки. Один из часовых замер и подозрительно повернул голову. Сверху проплыл блуждающий фонарь и осветил короткие, едва закрывающие уши золотистые волосы, суровое приятное лицо и настороженно прищуренные светлые глаза. Роста мужчина был чуть выше среднего, но имел крепкое телосложение и весьма широкие плечи.