Схватка с судьбой (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 7

— Дела… — ошарашенно протянул Юдриш. — И что будем делать? Вмешаемся?

— Нет, — желтоватое, с тёмными от недосыпа кругами лицо дворецкого сморщилось.

— Уверен? Ты знаешь, кто это?

— Нет. Это меня и напрягает.

— Может, тогда…

— Мы не будем лезть, — твёрдо произнёс Мариш. — Но я отправил оборотней, чтобы они разобрались, с кем мы имеем дело. Мне не нравится, что мы даже не подозревали от творящихся во дворце делах. Довольно неприятно, надо сказать…

Погромы ещё не успели докатиться до престижных районов города. Богатые титулованные жители задействовали собственные силы, чтобы оградить себя от мятежников. Но всё же немногие из них рискнули остаться в своих домах. По улицам в сторону восточных ворот тянулись дорожные экипажи и роскошные кареты, увозившие хозяев прекрасных особняков и их главные ценности.

Небольшой белый особнячок, густо окружённый елями и соснами, казалось уже был покинут, но на самом деле на заднем дворе царила тихая суета. К отправлению готовились два простых, без гербов и украшений, чёрных экипажа. Дверцы одного уже были закрыты, а рядом со вторым на вытяжку стояли двое оборотней самого сурового вида. Перед воротами уже терпеливо ожидали два конвоя из десяти всадников каждый.

Кухонная дверь скрипнула, и наружу в сопровождении дородной служанки вышла высокая, очень красивая женщина с длинными белокурыми волосами и ярко-синими, как самые чистые сапфиры, глазами. На руках она бережно держала завёрнутого в шерстяное одеяло белокурого мальчика.

— Госпожа Изаэллая, всё готово, — к женщине поспешил один из мужчин. Он протянул руки, чтобы принять ребёнка, но госпожа словно и не заметила его жеста.

— Госпожа Лийриша и Иия уже в экипаже?

— Да, — понизив голос, мужчина добавил: — Видимо, она очень переживает. Запретила её беспокоить.

— О, стоит ли её винить? — хайрени подняла на оборотня свои прекрасные глаза. — Мой брат, племянник… а тут ещё и вынужденное расставание с сыном. Благо, что недолгое, и мы будем надеяться, что эта предосторожность всё же окажется излишней. Пусть они выезжают. Нас не должны видеть вместе.

— Да, госпожа.

Оборотень махнул рукой, и закрытый экипаж тронулся в путь. Ворота тут же распахнулись, карету окружил конвой, и вся процессия направилась в сторону восточных ворот.

Хайрени сама забралась в экипаж, позволила задёрнуть все занавеси и, едва дверцы закрылись, крепко прижала к себе мальчика.

— Госпожа, давайте я подержу господина, — служанка протянула руки, но хайрени нежно улыбнулась и отрицательно мотнула головой.

— Нет, Рана. Этого ребёнка доверили мне, и я не выпущу его из своих рук.

Ёрдел остановился недалеко от мясной лавки, из которой доносились ликующие крики ворья, и выудил из кармана серебряную пластину размером с ладонь. На пластине было три крохотных камешка, с одной стороны едва заметно заострённых. Два из них — крошечки розового кварца и авантюрина — смотрели острыми кончиками в разные стороны, а кусочек чёрного кварца — прямо между ними.

Сверившись с пластиной по направлению, Ёрдел убрал её в карман и прислушался к своими силам, пытаясь понять, как далеко привязанные к нему девочки. Сестра была не так далеко, но удалялась. Впрочем, не очень быстро. А вот расстояние до второй девочки стремительно увеличивалось, и Ёрдел, почувствовав неприятный зуд внутри, зашагал в направлении, куда смотрел уголок розового кварца.

За сестрой присматривает почти муж — оборотень ответственный и спокойный.

А вот за второй девочкой присматривает совсем уж тёмная личность, ко всем недостаткам ещё и склонная к истерикам.

Чёрный экипаж, окружённый суровыми охранниками, медленно ехал в череде других экипажей к восточным воротам. Занавеси его были плотно задёрнуты, ни единого луча не проникало внутрь.

У ворот возникла заминка.

— Что там?

— Дорогу слякоть разбила, вязнут.

— Этак мы до завтра от города не уедем…

Возницы зароптали-заворчали, в окна карет высунулись обеспокоенные лица.

— Господин… — к главе конвоя, что сопровождал чёрный экипаж, обратился один из всадников.

— Как и уговаривались, — коротко ответил тот.

Едва вынырнув за городские стены, экипаж отделился от основного потока и бодро попрыгал по ухабам и просевшим сугробам в сторону реки.

Один раз карета сильно накренилась набок, занавесь качнулась, и солнечный луч всё же проник внутрь и вспыхнул на рыжих волосах, в беспорядке размётанных по сиденью.

— Фу-ты, Тёмные, — досадливо протянул Юдриш, осматривая длинную процессию из карет, телег и обозов, тянущуюся от города.

Мариш недовольно осмотрелся, задержал взгляд на обеспокоенном розовом личике Лоэзии, которая опасливо смотрела в окошко, несмотря на строгий приказ не высовываться, и перевёл взгляд на полосу леса.

— Через Мохнатый мост поедем, — решил он.

Юдриш с сомнением посмотрел на тоже лес.

— Да почему бы и нет…

Дорога там, правда, была не езженная. Раньше, пока процветала деревня Цветных Глин, мостом частенько пользовались, но глиняный карьер иссяк, заработок исчез, жители начали переезжать в другие места, и о деревеньке стали забывать. Но мост ещё был крепок, только вот дорога… Но если уж выбирать между запруженным трактом и езде по колдобинам, то последнее будет всяко быстрее. Да и вон уже кто- то и путь наметил. По земле бежали колеи от колёс и полукружьями темнели отпечатки копыт.

Подземелья, через которые прошёл харен, обшарили сверху донизу, но более никого не нашли.

– Отослали? – предположил Деший, вежливо отступая в сторону и показывая главе сыска дорогу.

– Могло всех засыпать, – холодно отозвался тот, осматриваясь.

– Благородно, – одобрил старик. – Проходите, располагайтесь.

Ранхаш вошёл в тесную комнатку, которую едва-едва освещала масляная лампа, приткнутая на деревянном ящике, служившем, видимо, столом, но присесть отказался. Несмотря на связанные руки – он позволил себя связать, – выглядел глава сыска так, словно пришёл в гости. В его глазах красно-оранжевыми всполохами заплясал огонь, и Деший ощутил приятное расслабление: хоть мальчишка и был невероятно похож на своего деда, но вот смотрели они совершенно по-разному. Глаза Борлана всегда были весело прищурены, и было в них что-то такое плутовское, от чего преступники невольно чувствовали в нём собрата по ремеслу и настораживались: законник-то боле по закону действовать будет, а от жулья поди знай, что ожидать. Щенок же смотрел холодно, но предсказуемее деда он точно не был.

На что он надеялся, когда шёл сюда? С каким замыслом явился? И то послание…

– Похвально, что мы всё-таки встретились с вами, – улыбнулся Деший. – Правда, уже очень поздно, как видите… Весьма безрассудно. Вы не боитесь смерти? Хотя как я могу задавать такие постыдные вопросы…

– Не боюсь, но умирать мне не хотелось бы. Хотел увидеть того, кто задумал всё это. Это вы?

– Вы хотели узнать только это? – Деший улыбнулся. – Рисковать жизнью…

– Судя по тому, что я жив, вы получили моё послание.

Улыбка тут же исчезла с лица старика, и, казалось, лицо ещё глубже избороздили тени морщин.

– Откуда вам известны эти символы?

– Символы… – задумчиво протянул харен. – Разгадка в них, да? Я о вашей личности.

– Харен, будьте вежливы. Я же спросил первым, – мягко напомнил Деший.

– Хайнес передал их мне.

– И вы, я вижу, прекрасно разобрались в их значении.

– У меня служат прекрасные артефактчики. Сам я не маг, но хорошо учусь. Так что же вас взволновало? Даже если сейчас мои оборотни наконец разберутся с печатями и мы выйдем на тех, кто использовал их, то уже, как вы сами сказали, поздно. Чего вы боитесь?

– О, разве я боюсь? Я просто очень удивился. Многие годы никто, кроме меня самого, не использовал их.