Манипулятор - 3 (СИ) - Аянский Егор - Страница 35

А через год я увидел ее по телевизору. Это был репортаж, где некий мужичок подарил своей дочке небольшой прогулочный самолет на совершеннолетие. Та самая "неказистая простушка" оказалась дочкой председателя Счетной палаты нашего региона, а мама у нее, как я позже выяснил, была директором крупной торговой сети. И девочка, что самое странное, теперь имела внешность похлеще некоторых топ-моделей. Тогда-то я и понял, что деньги действительно способны изменить многое, в том числе некоторые недостатки природы.

Я, на тот момент, уже был пресыщен случайными перепихами и стал в девушках ценить не только красоту, но и множество других сопутствующих вещей. Всю ночь я проворочался в кровати, вспоминая, как мне на самом деле было с ней классно. Она была искренним и чистым человечком, без какой-либо заносчивости и пафоса, а к тому же весьма не глупой. Не буду кривить душой — деньги меня тоже привлекали, но они не имели в тот момент определяющего значения. Я уже относительно неплохо зарабатывал для студента. Скорее, та девочка стала для меня представителем идеального набора качеств, которые в сумме называют словом — "мечта".

И я ей позвонил. Идиот. Стоило догадаться, что я был не единственным в тот день. Она сама была не рада, что засветилась в том репортаже, но папа настоял. Ее последнюю фразу я помню до сих пор: "Ты стал моим первым тогда, и я тебя никогда не забуду. Но сегодня ты уже десятый, кого я пошлю на хрен. Догадываешься почему?".

Больше я ей так и не дозвонился…

К чему я это все? Да к тому, что сейчас передо мной стоял подобный экземпляр, которого напрягает собственное богатство, потому что мешает оценить искренность намерений ухажеров. Ее вопрос о моем неведении насчет ее личности, был именно проверкой. И я на этот раз не провалюсь. Для молодой графини эта беседка является тем местом, где я просто не увижу всей роскоши, что может ждать меня в доме, а потому ей здесь комфортно и легко общаться.

— Барон. С вами все порядке? — забеспокоилась она.

— В полном. — я отхлебнул из чашки горячую ароматную жидкость. — Безумно вкусный напиток.

— Он называется Солнечный пунш. Мамин рецепт. — смутилась девушка. — Жаль, что мне теперь его приходится готовить самой.

— Извините… — с меня против желания постепенно слетал налет наглости. Когда дело касается умерших родителей, тяжело держать надменную и независимую мину.

— А знаете… Мне кажется вы меня обманываете, барон. Ведь правда? — она пристально уставилась мне в глаза.

— И в чем же?

— Не такой вы уж и высокомерный мудак, каким хотите казаться. Я права?

Ну вот и все. Финита ля комедия.

— Надо же! Психолог доморощенный. — пожаловался я Локи.

— А она не права? Хреновый из тебя альфа-самец получился. И десяти минут не продержался.

— Допустим, это правда. — ответил я. — Это стало бы для вас расстройством, графиня?

— Расстройство — это когда человек хочет казаться не тем, кто он есть. Я каждый день встречаюсь с мужчинами, и все они пытаются корчить из себя невесть что. Я к этому привыкла, но все равно не могу избавится от неприятного осадка.

— Ну, от этого никуда не деться. Все мы при виде хорошенькой девушки пытаемся пустить пыль в глаза. Так уж устроена природа. Возьмите, например, уток. Селезень всегда отличается ярким оперением, а самка, напротив, ничем особым не выделяется. Но именно она делает выбор в пользу наиболее сильного и красивого, заботясь о будущем потомстве.

— Вы думаете корректно сравнивать высшее божье создание и обычных птиц? — она склонила голову набок и вопросительно посмотрела на меня.

Так. Похоже местный сэр Чарльз Дарвин еще не появился на свет. Ладно, немного сдвинем тему.

— А птицы? Разве они не божьи создания? Мужское и женское начало присутствует у всех видов, и с этим не поспоришь. Но люди перевернули все с ног на голову.

— Интересная мысль… — задумалась она. — Не хотите прогуляться по моему парку, барон, и побеседовать об этом?

— С удовольствием! — я поднялся со своего места и подал ей ладонь, на что она ответила благосклонно, и даже взяла меня под руку.

— Давай, дави на науку! Она в восторге!

— Сам вижу!

Прогулка с графиней оказалась еще тем развлечением. Девушка оказалась удивительно выносливой, а парк невероятно огромным. Возможно это было и не так, но она постоянно выбирала все новые и новые дорожки так, что я не заметил ни одного повтора. Здесь был и ручеек, и местное подобие японского сада камней, и какие-то оранжереи с огромными синими цветами. Графиня болтала без умолку, но и я не отставал, делясь "интеллектуальными" предположениями и гипотезами, которые нагло крал из своего прошлого, выдавая за свои.

Как я и предполагал, Вероника оказалась единоличной наследницей своего рода, однако всячески избегала в разговоре со мной афиширования размеров своего состояния. На самом деле это было небольшим, но плюсиком в мою копилку. Она не хотела вплетать этот момент в разговор, а значит тревожилась за мое отношение к своей персоне.

Я в свою очередь не давил на нее, а если что и пытался узнать, то лишь анализируя косвенные признаки и смысл той, или иной истории. Беседовать с ней было довольно интересно, и со временем я пришел к выводу, что она сама еще та любительница носить маски. Единственный, кто ее бесил и прорывался через их толстых слой, была никто иная, как Ангелина. При всей своей миловидности и трезвых взглядах, графиня была ярым сторонником разделения людей на сословия, а ее считала проституткой и выскочкой, которая всеми правдами и неправдами, пытается пробиться в высший свет и выскочить замуж.

Косвенно это било и по мне, поскольку я был на целый ранг ниже Макаровой. Это не стояло каким-то непреодолимым препятствием в ее глазах, ибо такие отношения ее бы никак не опорочили. Но статус есть статус. В ее понимании, средний граф был тождественно равен бедному герцогу, или ну уж о-о-очень богатому барону. И к концу нашей прогулки, я прекрасно понимал, что мне серьезно не хватает баллов.

— Темнеет… — задумчиво произнесла она.

Мы стояли на небольшом мостике из белого камня и смотрели на небо. Точнее в его отражение на поверхности медленно текущей воды.

— И правда, темнеет. — ответил я, придав голосу грустный оттенок.

— Вы так печально это произнесли. Почему?

— Редко встретишь человека, сочетающего в себе прекрасное как снаружи, так и внутри.

— Вы мне льстите, барон. — засмущалась она. — Хотя, признаться, из ваших уст это прозвучало очень искренне. Вам говорили, что у вас чудесный голос?

— Потому что это и есть чистая правда. — я повернулся к ней и задержал на ней взгляд намного дольше, чем того требовал этикет первого свидания.

— Тогда что вас останавливает? — с вызовом произнесла она.

Отчего останавливает? Вот что-то я сомневаюсь, что она готова мне сейчас же отдаться под первыми зажигающимися звездами прямо на этом мостике.

— И правильно думаешь. — подсказал Локи. — Это же типичная тургеневская девушка. Ее добиваться надо. Руки распустишь и считай, что все пропало. Пойдешь перекапывать Неизведанный край лопатой, в поисках сокровищ Кровавого бога.

— Ты имеешь ввиду, что сначала надо покорить ее сердце, душу и все такое, а уж потом штаны расстегивать?

— Гений! — съязвил бог.

— Чего вы хотите? — прямо произнес я. — Каким должен быть мужчина, способный вас восхитить?

— Вы такой прямой! — слегка расстроенно произнесла она. — Любите рубить с плеча?

Блин! Промазал… Но делать нечего. Надо сохранять мину при неудачной игре.

— Простите, но так меня воспитали. В Тинзе мужчину ценят прежде всего за те поступки, которые он может совершить во имя дамы своего сердца. У нас нет ограничений, подобным вашим. Никто не смотрит на количество золота в карманах, или сословный ранг. Важно только то, на что человек готов, ради достижения мечты!

— Значит так? — ее глаза гневно блеснули в темноте. — Тогда вот вам задачка, барон! Подарите мне звезду, раз для вас важнее всего безумные поступки! Слабо?