Манипулятор - 3 (СИ) - Аянский Егор - Страница 16

— Ну и? — сквозь видение до меня донесся голос Безликого.

Я поднялся с пола, пересек комнату и тыльной стороной надавил на нужный кирпич. Он провалился вглубь на пару сантиметров.

— Так-так… — глава нищих подошел ко мне и внимательно уставился на него. — А поподробнее?

— Убили через это отверстие. Я не знаю, как называется эта штуковина: такая стеклянная трубочка, которая заставляет вибрировать воздух и превращает его в нить. Голову отрезали ей. Похоже на магию, но тут я не специалист…

— Ты сможешь описать этого человека? — впервые за все время я смог различить сильное волнение в поведении этого индивида.

— Он выглядел совсем обычно. Одежда нищего, лицо неприметное. На шее, вот здесь. — я показал на себе. — Крупная родинка…

— Родинка? Не может быть! — он заволновался еще больше. — Ты уверен?

— Абсолютно. Если хочешь, можешь проверить меня на чем-нибудь, что знаешь только ты и больше никто. Правда для этого мне потребуется отдохнуть пару часов.

— Не нужно. Теперь я тебе верю. Ты оказал мне просто неоценимую услугу.

— Тогда сделка? — я вопросительно уставился на него.

— Как ты собираешься использовать полученную от меня информацию?

Вот мы и подошли к самому неприятному…

— Она станет достоянием общественности. — прямо ответил я. — Будет опубликована в газетах. Источник останется неизвестным.

— Ты рехнулся? Да я после этого за твою жизнь и медяка не дам.

— Мне не нужны ваши темные дела. — ответил я. — Только наводка на скандалы: кто с кем трется из аристократов, кто кого подсидел на должности, и прочее грязное белье. Ты сам можешь выбирать, что мне дать, а что нет.

— Твоя затея быстро потерпит крах. — предупредил меня он. — Впрочем, это уже не мои проблемы. Такой информации я тебе дам сколько угодно, и мне действительно плевать, как ты ее будешь использовать.

— То есть мы договорились?

— Да. Еще кое-что. Я прекрасно понимаю, что при нашем сотрудничестве, тебе придется увидеть много того, чего ты не должен видеть.

— Например, инспектора Сычева? — предположил я.

— Например. — его тон ни грамма не изменился. — Я знаю, что не смогу убить тебя. Но у меня есть другие рычаги воздействия. У той газеты, что будет печатать это, есть типография. Будет не очень приятно, если она сгорит. И, кстати, я так полагаю, что ты собираешься работать с этим новым бароном? Кажется, ге Хаймен — он недавно купил себе такое предприятие. Есть информация, что он из ваших и им сильно интересуются полицейские, и не только.

Много ты знаешь, однако.

— Ну вот видишь. — я постарался скрыть накатившее волнение. — Мы с тобой в одной лодке. Я молчу обо всем, что касается тебя. Ты молчишь о моей скромной персоне. Всем хорошо. Так что тебе это выгодно не меньше, чем мне. По рукам?

Он посмотрел на мою протянутую ладонь и гулко расхохотался.

— Думаешь я к ней прикоснусь, после того, что ты здесь демонстрировал? Более того, это наша первая и, надеюсь, последняя встреча лицом к лицу. Будешь работать через моего человека. В первый день каждой недели у вас встреча. Место и время назови сам.

— Вход на Центральный рынок, ровно в полдень. — я прикинул и решил, что это самая удобная территория. Близко от типографии, и достаточно многолюдно.

— Тогда на этом все. Мои люди проводят тебя.

Меня вывели в коридор, завязали глаза и снова повели по тоннелям, затем по кустам в горку, а там уже сняли повязку. Это было тот самый обрыв над Зарянкой, с которого я смог разглядеть шпили центральной епархии.

— Дорогу самостоятельно найдешь? — поинтересовался "ведьмак".

— Конечно.

— Бывай.

Нищий и его подручные отправились в сторону собора, а я двинулся по прямой к центру города, насвистывая несложный мотивчик из кинофильма "Рокки". То, что мне сегодня удалось провернуть, открывало невероятные перспективы, и я с нетерпением ждал, когда начнет печататься мой первый тираж.

Поскольку встреча с главным нищим закончилась более чем удачно и я остался жив, у меня открылась прорва времени, а потому я продолжил продумывать свои будущие планы, но уже в мелочах. Конечно, невозможно просчитать результат того или иного мероприятия досконально, но я почему-то был уверен, что у меня все получится. Слишком много инструментов из своего прошлого мира я собирался использовать одновременно. Что-то, да выстрелит.

Теперь оставалось предусмотреть мелкие шероховатости. Например, мне нельзя допустить того, чтобы меня узнал Федька. Простейший способ — это, конечно, пресловутый грим; но я-то иду туда с Ангелиной, а значит валики под губу и накладные шрамы мне противопоказаны. Так что, подойдя к зеркалу, и осмотрев свою небритую физиономию, я решил, что, как минимум, отращу настоящие усы и бородку.

В принципе, Акакий и так сильно изменился со времен Зеленого осторова. Не было больше того неотесанного имбецила с копной сена на голове, глазами в кучу и постоянно открытым ртом. Моя дикция стала превосходной, взгляд уверенным, а внешний вид приобрел некоторый лоск. Но Акакий все еще оставался Акакием для тех, кто его знал, и Иннокентий это подтвердил при встрече. Посмотрим, как борода изменит мою внешность. Не стоит также забывать, что со мной будет ведьма, которая не допустит узнавания, но я, если честно, боялся больше не Федю, а Феофана. Он сто процентов заявится в Дарград по мою душу, после того, как я сделаю репортаж о его сыночке.

И вообще. Я твердо решил, что мои первые деньги пойдут на личную охрану, иначе мне придется часто умирать. А то постоянные воскрешения вызовут ненужные вопросы.

Следующий отрезок, который я поставил целью преодолеть на этой неделе — заняться изучением местного закона о прессе. Здесь все оказалось настолько просто, что заняло один вечер. Главных требований у короля было всего два — газеты обязаны освещать его деятельность и писать исключительно правду. Каждая публикуемая новость должна быть подкреплена доказательствами. Перечень нарушений, из-за которых могли закрыть типографию, включал в себя три основных позиции: ложь, клевета и оскорбление. Все, больше никаких запретов!

То есть по факту, у меня были полностью развязаны руки. Я мог начать издавать в газете порно рассказы, и никто бы, по идее, мне слова не сказал. Соответствующего закона просто не было. В Вестландии не относились к периодике иначе, как к источнику скучных новостей, а следовательно почвы для принятия таких мер не возникало.

Ложь я распространять так, и так не собирался. Что же касается клеветы и оскорбления, здесь вопрос был исключительно тонкий и решался судом. Самые громкие случаи рассматривал непосредственно король. И вот тут крылась небольшая загвоздка, от которой могло зависеть очень многое. Дело в том, что ментальная проекция являлась "царицей доказательств" в любых делах. До сих пор никому не удавалось ее подделать, сложность лишь была в добровольном получении ее от свидетеля событий. Так что любой материал с иллюстрацией заведомо будет считаться правдой и даже не дойдет до суда.

Отсюда вытекал один очень большой вопрос: мои видения, возникающие в результате применения способности, считаются увиденными в реальности? По идее, мой мозг знает, что это правда. Тем не менее, это нужно было обязательно проверить, поскольку я в своих изысканиях наткнулся еще на кое-что неприятное. Оказалось, что магически созданная иллюзия не отображалась на ментальной фотографии…

Это еще больше подкрепляло веру в непоколебимость проекции, но сразу возникал парадокс: мозг искренне верит в реальность иллюзии, но при этом она не проявляется на фотографии. Из-за этой неувязки, моя затея с Федором и Агафьей вставала на шаткие рельсы. Если ведьма создаст массовое видение для гостей вечеринки, то проекция потом покажет совсем не то, что мне нужно. Следовательно воздействовать можно только на одного Федю. Одурманенный старушкой, он уже ничего не сможет доказывать. А остальные? Блин! Хотелось бы это проверить быстрее, но Порфирий Ясный так невовремя уехал.