Сердце дракона. Том 18. Часть 2 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 20

Подобное, вкупе с недавними выпадением на фоне размышлений, ясно давали понять, что Хаджару стоит сделать привал. Взять перерыв от бесконечных странствий и приключений. Провести полгода, а может и целый год в медитации над мистериями.

Он явно находился на грани прорыва к следующей ступени, способной привести его к Правилу. Оставив позади Королевство Меча, он сперва лишь чувствовал, что впереди есть дальнейший путь, но не видел его.

Сейчас он все еще не мог различить тропы, способной привести к Правилу, но Хаджар знал, что она есть. И, возможно, был готов сделать по ней первый шаг.

— Ну так что, генерал?

Хаджар вздрогнул еще раз.

Да, определенно, медитация была бы не лишней. Вот только где взять для неё времени.

Хаджар указал рукой напротив себя.

— Присаживайтесь, достопочтенный глава рода Лецкет, — предложил он.

Генерал ожидал, что Калеон достанет из пространственного кольца какое-нибудь вычурное кресло или подобие походного трона, но… Вместо этого старший сын Аглена опустился на простjе полешко все же Чужие Земли — это не Империи. Здесь, в суровом крае, привыкли к куда более простому образу жизни.

— Признаться, — Калеон крутил в пальцах медальон главы рода. — я все еще не привык к этому титулу.

С момента, как они сожгли тело Аглена на погребальном костре минули уже третьи сутки. Все это время, по старому обычаю, Лецкеты не покидали леса, где пал их предыдущий глава. Каким бы гнилым человеком ни был Аглен, но его дети — нет.

Калеон решил, что не сможет посмотреть в глаза матери, если не справит тризну по почившему отцу.

— Она хорошая женщина, — внезапно произнес юноша. Теперь Хаджар видел, что Калеону не было и пятидесяти. Интересно, в какой момент Хаджар Дархан стал видеть в мужчинах, разменявших полвека — юношей?

— Да, — кивнул Хаджар. — хотя я и не думаю, что Артеус когда-нибудь добьется ответных чувств.

— Что?

— Лэтэя, — Хаджар кивнул себе за спину. — она относится к нему как к хорошему другу, но вряд ли — к любовнику. И уж тем более — к спутнику на пути развития. Я не мастер в любовных делах, но даже мне видно, что её сердце уже занято. И было занято давно — еще до нашей с ней встрече и…

— Прошу прощения, что перебиваю вас, генерал, но я говорил не о Лэтэи.

— Ох, — вздохнул Хаджар и неопределенно помахал рукой в воздухе. — Видимо это последствия горного воздуха, достопоч…

— Можно просто — Калеон.

— Видимо это последствия горного воздуха, Калеон. Так о чем ты говорил?

Калеон бросил быстрый взгляд в сторону палатки.

— О нашей матери, — сказал он. — Вы не думайте, что она была заодно с отцом. Или ей вообще — все равно, что творится с её собственными детьми. Просто… просто…

Калеону явно было сложно подобрать слова, поэтому Хаджар решил сделать это за него.

— Просто не у всех есть силы, чтобы бороться с этим миром.

— Да, — вздохнул Калеон. — наверное это так, — и, после небольшой паузы, продолжил. — она любила нас. Так же сильно, как и любая другая мать. Но… мы ведь род Лецкет. Те, кого должна погубить дочь.

Калеон усмехнулся на полу слове.

— Глупо, да? — глядя в небо, спросил он. Будто бы говорил не с Хаджаром, а с пустотой вселенной. — Предсказания… никогда не знаешь, о чем на самом деле они говорят. Лэтэя — чья-то дочь, а от… Аглен сам назвал себя родом Лецкет. Вот и получается, что дочь погубила род Лецкетов.

Хаджар продолжил перебирать струны. Он многое бы отдал за то, чтобы не иметь той пыли дорог, что прилипла к его душе за время странствий по Безымянному Миру. Но это один из случаев, когда приходится платить цену.

Какой бы они ни была.

— Или не так, — задумчиво протянул Генерал.

— Что вы имеете ввиду? — чуть напрягся Калеон.

— Или род Лецкет действительно погубила его дочь, — пожал плечами Хаджар. — из-за того, что умерла маленькая девочка, задушенная в колыбельной, Артеус Лецкет напал на своего отца, тем самым по традициям Чужих Земель — потерял право на престол Лецкетов. Во главе, в итоге, встанет его старший брат. Тот самый брат, который сможет во всеуслышание заявить, что предсказание сбылось и потому, больше можно не боятся дочерей и не звать в род чужих мужей, случись родится у главы единственное дочери. И пройдут сотни, может тысячи лет, но род Лецкетов изменится. Изменятся его традиции. Законы и правила. И тот род, что изначально получил предсказание — действительно умрет. А ему на смену придет новый.

Калеон не сводил взгляда с пальцев Хаджара, бегущих по струнам Ронг’Жа, а сам генерал только играл и почти ни о чем не думал. Он просто хотел отдохнуть.

— Либо же это все ваши размышления, генерал, — чуть тверже, чем следовало, произнес Калеон. — И…

— И… простите, на этот раз вас перебью уже я… Артеусу все же действительно будет лучше отправиться с нами, — Хаджар отложил инструмент и, вытащив меч из земли, принялся за наточку лезвия. Пусть этого и не требовалось, но привычка — есть привычка. — Не думаю, что мальчик выдержит знания.

— И какого же знания? — прищурился Калеон.

Недолго они оба играли друг с другом в гляделки, пока Калеон не проиграл и, скрипнув зубами, не отвел взгляд в сторону.

— Она знала? — спросил Хаджар.

— Да, — только и ответил Калеон.

Хаджар вздохнул и покачал головой.

Проклятый Безымянный Мир…

— Вы должны понять! — воскликнул было Калеон, а затем, впохых, понизил тон до шепота. — Ни одна из дочерей Лецкетов никогда не жила свободной жизнью. Да даже просто хорошей, спокойной — тоже не жила! Это всегда либо насильное замужество, либо изгнание или какая-нибудь отдаленная секта. А затем — ни тризны, ни памяти о них. К чему такая жизнь, когда ничего кроме одиночества и боли?! Мама сильно её любила… свою последнюю дочь… так сильно, что не могла и представить, чтобы обречь её на такую же участь. И…и…

— Вы убили её, достопочтенный глава рода Лецкет, — закончил за Калеона Хаджар. — Задушили собственными руками.

А у самого перед глазами возникла колыбельная с младенцем и мечом в его руках. Испытание, показанное ему духом древнего меча в джунглях Карнака. И слова, сказанные Императором Драконов.

— Лучше так, чем…

Калеон опять не смог договорить. Его руки дрожали, а в глазах застыла острая боль. Боль, которая будет терзать его до самого последнего дня.

— Забавно, Калеон, — Хаджар убрал меч в ножны и поднялся на ноги. — Я встретил недавно двух достойнейших людей. Одна, по имени Эйте, могучая воительница преисполненная честью, доблестью и достоинством. А второй — юный волшебник, с, возможно, самым добрым сердцем в мире Боевых Искусств. И, удивительно, но их помимо крови связывает лишь одно — они оба не имеют никакого отношения к роду Лецкет. Пусть и носят его имя.

Калеон вскочил было на ноги, но тут же сделал шаг назад. Ему показалось, будто бы он оказался не перед человеком, а перед жутким, древним зверем.

Лютый ужас сковал сердце нового главы рода, не дав тому даже меча обнажить.

— Уходите до рассвета, Калеон, — роняя каждое слово, произнес лютый монстр. — а о том, чтобы прислать воинов на переговоры к секте — я прощаю вам этот долг.

Глава Лецкетов развернулся и, все ускоряя шаг, направился к своим воинам. Хаджар же, опустившись на пень, продолжил играть на Ронг’Жа.

— «Страна, построенная тем, кто готов рубить головы младенцев, долго не простоит», - сказал ему когда-то правитель далекого прошлого.

Вот и получается, что дочь действительно погубила род Лецкетов.

Проклятые интриги…

Проклятые предсказания…

Проклятый мир боевых искусств…

Глава 1619

Хаджар продолжал перебирать струны Ронг’Жа. Почему-то ему вспоминались песни из далекого прошлого. Интересно, если сложить все годы, реальные и иллюзорные, проведенные им в Безымянном Мире, то… как давно он покинул Землю? Два с половиной, три века назад?