Дочь Вороньего Короля (СИ) - "Sleepy Xoma" - Страница 82

На страже стояли сразу четверо, причем во главе с Клариссой.

— Слава богу, вы в порядке! — эмоционально выговорила девушка, бросив при этом короткий непроизвольный взгляд на Лариэса, в котором явственно читалось волнение за любимого человека.

«Господи, и я все эти годы не замечал очевидного!» — похолодел тот. — «Да-а, бывают же на свете идиоты!»

— А как ваши дела?

— Растащили камни, достали авангард. Все убитые, кроме первой Тени, готовы к погребению, ждали только вас, чтобы начать.

— Сперва я проверю их всех, — проговорила Орелия.

— Как пожелаете, о Ступившая на Путь Вечности, — склонила голову Кларисса, после чего обратилась к одному из дежурных, — Тит, забери поводья и помоги ее высочеству.

— Солнышко, покажи, где тела, — попросил Лариэс, спрыгивая с коня.

Кларисса точно ждала этой просьбы — девушка быстрым шагом направилась в сторону от огней, прямиком к краю долины, упиравшемуся в отвесные скалы. Здесь уже было вырыто несколько глубоких могил и сложено немало камней, которыми эти самые могилы следовало накрыть. Тут же находились и тела.

Орелия, увязавшаяся за Лариэсом, быстро проверила их все и кивнула виконту.

— Увы, никого кроме первой Тени не спасти.

Лариэс тяжело выдохнул. Не то, чтобы он верил в иной исход, но все-таки надежда на чудо оставалась.

— Понятно. Кларисса, будь добра, прикажи кому-нибудь убрать тело сковывающей отсюда, я хочу побыть немного один.

— Поняла, Лар, — грустно улыбнулась графиня, — все устрою. Не засиживайся.

— Пять минут. Больше не потребуется.

Товарищи отошли, оставив Лариэса наедине с мертвыми. Настало время совершить то, что он делал всегда, когда была возможность проститься с боевыми товарищами.

— Раллий, — Лариэс подошел к первому погибшему. — Я почти не знал тебя, солдат Марка, но моя скорбь от этого не стала меньше.

Он наклонился к изуродованному телу, во множестве мест изломанному камнями, и взял погнутую серебряную пуговицу с гербом дома Вентисов, затем перешел к следующему телу.

— Ларс, — со вздохом проговорил полукровка, смотря на то, что осталось от лица светловолосого здоровяка, — ты научил меня не одной рыбацкой хитрости, дружище. Жаль, что мы больше никогда не посидим на берегу с удочками в руках.

Он наклонился и, развязав тесемки заранее положенной здесь дорожной сумки Ларса, достал из нее моток лески и крючок. Этот заядлый рыбак всюду таскал их с собой.

Третье тело.

— Галит, ну и дурень же ты. Я сколько раз говорил — надевай шлем, так нет, он, видите ли, мешал тебе целиться, — проворчал Лариэс, чувствуя, как глаза увлажняются. — И куда мы теперь без твоего арбалета, болван?

Лариэс наклонился и стянул с шеи мертвеца небольшой золотой наконечник для болта — подарок от товарищей на день рождения. Он сам подал эту идею и сам разместил заказ у Руфина.

Выдохнув, виконт подошел к четвертому покойнику.

— Нарот, ну как же так? Тебя же дома ждет жена и трое чудесный детей. Почему ты не выжил, друг? — Он снял обручальное кольцо с тела убитого, а затем, немного порывшись в его вещевом мешке, извлек оттуда небольшую тряпичную куклу — талисман воина, с которым тот не расставался ни днем, ни ночью. — Кольцо я отдам твоей жене, а куклу оставлю себе, ты ведь не против? — спросил он, утерев тыльной стороной ладони соленую дорожку, каким-то волшебным образом отправившуюся в свой путь из левого глаза. — И не волнуйся, твои родные не будут ни в чем нуждаться, я прослежу.

Пятый.

— Люций, и ты можешь не волноваться ни о чем, твоя мать будет получать лучшие лекарства, — с этими словами он снял серьгу убитого, оставшуюся на чудом сохранившемся ухе.

Шестой, последний.

— Брилл, как ты и просил, мечи отправятся в могилу вместе с тобой, хотя это и отдает язычеством, друг мой. Себе я возьму кинжал, ты ведь, если не путаю, сам хотел этого, верно?

Он коснулся кинжала в ножнах, положенного прямо на мешок последнего из убитых гвардейцев, сжал его в пальцах и повесил себе на пояс.

«Кларисса, как всегда, понимает меня лучше, чем я сам», — подумал виконт. — «Это ведь ее рук дело».

Впрочем, наверное, так и должно было быть.

Он распрямился, глядя на убитых, затем, обернувшись, кивнул лейтенанту, которая подошла и встала рядом.

— Ты помнишь каждого из них? — спросила девушка.

— Всех до единого, — честно признался Лариэс. — Всех, кто погиб из-за меня.

— Они погибли не из-за тебя!

— Пять лет назад я возглавил свежесформированную гвардию его высочества. Я подбирал туда людей. Я командовал ими. Они — мои подчиненные, моя ответственность… Мои жертвы. И меньшее, что я могу сделать, это запомнить всех и каждого. Надеюсь лишь на то, что, когда я умру, кто-то будет помнить и обо мне.

Кларисса несколько секунд стояла молча, потом сказала:

— Я буду.

— Знаю, — Лариэс благодарно кивнул подруге, после чего попросил. — Можешь позвать остальных? Нужно похоронить их.

Один за другим к телам, уложенным возле могил, подходили люди. Мрачные, подавленные, неразговорчивые.

— Ваше высочество, — Лариэс обратился к принцу, — дозволено ли мне будет произнести последние слова?

Тот кивнул и добавил:

— Это твое право, Лар.

Лариэс набрал полную грудь воздуха и начал говорить:

— Сегодня мы хорошим шестерых гвардейцев. Они сражались и погибли, как и надлежит воинам Дилириса: бесстрашно, грудью встречая опасность, не заботясь о себе. Уже утром мы отправимся дальше, а они останутся лежать тут, но никто, ни один человек не будет забыт. Имя каждого останется в нашей памяти и наших сердцах, потому что иначе нельзя. Мы сохраним эти имена и передадим их тем, кто в один день сменит нас. Так было, так есть, так будет.

— Так будет! — хором отозвались прочие гвардейцы.

— Мы не забудем вас, братья.

— Не забудем!

— Вы навеки с нами.

— Навеки!

Когда последний крик стих, Лариэс дал команду подчиненным и повернулся к Орелии.

— О Ступившая на Путь Вечности, я молю вас об одолжении.

На этот раз Орелия не стала заострять внимание на чересчур официальном обращении и спросила:

— Каком?

— Прочтите, пожалуйста, отходную молитву.

— Я не христианка.

— Вы — святая. Думаю, этого будет достаточно.

— Святой меня назвали люди.

Лариэс пожал плечами.

— И это мало что меняет, — он указал на гвардейцев, укладывающих тела на дно ям. — У нас нет времени на то, чтобы все сделать правильно, как того требует церковь. Но я очень не хочу оставлять боевых товарищей в неосвященной земле и без последней молитвы. Может, вы и не христианка, но Бог определенно прислушается к словам той, что всю свою бесконечно долгую жизнь спасала страждущих.

Он умолк, глядя на Древнюю, и та сдалась.

— Хорошо, — она шагнула вперед и с ее губ сорвались слова с детства знакомой Лариэсу молитвы. — Во имя Отца и Сына, и Святого Духа…

Древняя без единой запинки или ошибки прочла подряд несколько молитв, включающую в себя даже сравнительно недавно — около полувека назад — пришедший из иного мира вместе с проповедником Реквием.

Напоследок, Древняя произнесла не совсем понятные Лариэсу слова:

— Да будет Всесильный Отец милостив к вашим душам и да будет ваша новая жизнь счастливее, чем эта.

После этого могилы засыпали землей, сложив над ними каменные пирамиды и поставив импровизированные кресты. На этом похороны закончились и люди начали расходиться. Спустя пару минут возле шести холмиков стояли лишь Лариэс, да Кларисса.

— Ты была права, Клар, — проронил, наконец, Лариэс, — не все доживут до конца этого путешествия.

— Ты только сейчас это понял?

— Нет, но надеялся на лучшее.

— Как и мы все, Лар, — вздохнула девушка. — Иди отдохни, ты на ногах уже почти сутки, и это с сотрясением-то. Мы сделали для мертвых все, что было в наших силах, теперь пришла пора позаботиться о живых.

— Хорошо, сейчас пойду, — согласился виконт, которого уже ощутимо потряхивало от усталости и последствий удара по голове, — но сперва проверю, как там Мислия.