Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая (СИ)_ - "Dave Gahan Admirer Violator" - Страница 43

— Собери волосы, — тихо бросил Ричард и, более ничего не сказав, направился вместе с другими мужчинами к морю, оставляя меня в ресторане.

Убирая локоны в косу, я посмотрела ему вслед, пытаясь понять, были ли распущенные волосы и мой танец единственным поводом для недовольства, но рядом шел Назари, который что-то говорил Ричарду, и я не могла настроиться на нужную волну.

Я наблюдала, как мужчины расселись за большим столом и продолжили свой разговор; официанты быстро, но с достоинством обслуживали гостей, бегая с кухни к морю с подносами, а донья Долорес, как хозяйка всего этого безобразия, руководила процессом.

Наши столы внутри ресторана тоже не оставили без горячего, и минут через пять все ломилось от еды и аппетитных запахов специй. Но мне было не до еды — в голове роилась масса вопросов и не очень приятных воспоминаний о Назари.

— Холодно у моря, а они захотели поговорить, чтобы им никто не мешал, — отвлекла меня от мыслей Лола. — Не наговорились за весь день. Дружеский ужин перешел в деловой.

— Наверное, все ограничены во времени… — предположила я, зная жесткий график Ричарда, но насчет погоды промолчала, зная, что моему "Северу" испанский бриз был не страшен.

— Да, так Агустин и сказал, — подтвердила Лола, правда я не увидела в ее настроении недовольства по поводу того, что мужчины уединились, а не остались вместе со всеми гостями. — Могли бы сесть и у внешнего бара, там не так дует, — лишь добавила она, бросая взгляд наружу.

С одной стороны, я была рада, что Назари не будет мелькать у меня перед глазами и улыбаться как хитрый Лис, задавая вопросы, но с другой — я хоть что-то могла бы выяснить из общих разговоров.

Я внимательно посмотрела на Лолу, которая уже выкладывала мне на тарелку лобстера, и аккуратно поинтересовалась, желая узнать как можно больше о приезде Назари.

— Здесь много новых гостей из вновь прибывших. Не всех видела на приеме в Пуэрто-Банусе.

— Да, подъехали партнеры мужа из Картахены и азиатский партнер вашего новио. Дон Амир.

— Вы с ними давно знакомы? — уточнила я.

— Дон Ричард в феврале присылал его и дона… — она задумалась на секунду, — Дугласа.

— Поняла, — улыбнулась я.

“Без контроля дона Дугласа не обошлось”, — заработала моя мысль с удвоенной скоростью.

— Кстати, завтра они вылетают по делам в Мадрид…

— Ясно, — вздохнула я, понимая, что опять толком не увижу Ричарда.

Вероятно, поймав мою грусть, которую я не скрывала, Лола улыбнулась и, потрепав меня по щеке, как свою младшую дочь Лурдес, подбодрила:

— Всё образуется.

— Да, — улыбнулась я.

— Агустин тоже часто ездит, — махнула она рукой. — Я раньше очень на него обижалась.

— Почему? — удивилась я.

— Мы, андалузцы, не привыкли к такому режиму, — пожала она плечами и перескочила на другую тему, что тоже было в испанском стиле: — Но что ж вы ничего не едите!

— Увлеклась интересной беседой с вами, — улыбнулась я и перевела взгляд на стол, который официанты уже успели заставить блюдами.

И иберийский пир начался. Сказать, что испанцы ели много — не сказать ничего.

Здесь была не только знаменитая паэлья с лобстером и морепродуктами. Я попробовала и пряный “качорреньяс” — суп из моллюсков с апельсиновой цедрой и хлебом, и кусочек ароматной “пескадо а ля саль” — запеченную в соли рыбу под восхитительным соусом из зелени, но от “Альмехас ен сальса роха” — мидии в красном соусе — отказалась, сколько меня не уговаривала Лола.

Как только вновь заиграла музыка и три испанские грации вышли с очередным танцем теперь уже на террасу, донья Долорес вновь поднялась со стула и посмотрела на меня. Но во второй раз мне не составило труда отказаться.

— Простите, я немного устала от поездки, и ваше угощение было настолько сытным, что мне сложно сейчас танцевать.

Я, конечно, лукавила — учитывая реакцию Ричарда, а также то, что многие мужчины развернулись в сторону музыки, я не хотела повторения “Никки” с его последствиям. Меньше всего на свете я желала неприятностей для своего мужчины — вероятно, еще и поэтому он так отреагировал, видя в подобном поведении непредвиденные последствия. “Чёрт его знает, какие еще люди приехали на этот ужин”, — мысленно скривилась я, и мне совсем не хотелось, чтобы меня щупал взглядом Назари или другие мужчины.

Улыбнувшись, Лола со словами “отдыхай, кариньо” покровительски похлопала меня по плечу и пошла танцевать с Терезой, оставив меня на некоторое время со своими мыслями.

Я иногда посматривала на обширный ярко освещенный газон, где за столом сидели мужчины на фоне темного моря, и, вспоминая слова Лолы о Назари, сделала вывод, что его приезд был запланирован непосредственно самим Барреттом.

“Но тогда зачем он взял меня с собой?” — то и дело крутилась мысль в голове, и я, посматривая за окно, пыталась ответить на мучивший меня вопрос.

Наблюдая за тем, как Ричард спокойно общался с Назари, а тот ему отвечал тем же, создавалось впечатление, что Барретт совершенно не опасался каких бы то ни было выпадов от араба в мою сторону. Будто они зарыли топор войны и больше не вспоминали об этой истории. По крайней мере, я не увидела в глазах Назари затаенной обиды и желания отомстить. Хотя… Назари тоже умел носить маску, а Барретт мог придерживаться принципа “держи друга близко, а врага еще ближе”.

В любом случае, я не могла делать никаких выводов, не имея на руках фактов, да и, учитывая молчаливость Барретта, вряд ли они у меня появятся в будущем.

Несмотря на то, что к ночи берег укутала морская прохлада, в самом ресторане было душно. Меня бросило в жар от выпитого вина и перченой еды, и я, приспустив шаль, обмахивалась льняной салфеткой, когда услышала голос одной из гостий, что-то говорившей мне на испанском, показывая на коробку. Услужливая Кармен начала переводить, но я уже и так догадалась — мне предлагали воспользоваться веером.

Я улыбнулась и, стараясь быть такой же грациозной грандессой, развернула яркий веер.

Хозяйка то отходила от стола пообщаться с многочисленными гостями, то вновь садилась рядом со мной, и тогда её вопросам не было конца. Она расспрашивала меня о семье и моей студенческой жизни, о традициях и праздниках в США, но тактично обходила стороной вопросы о Ричарде и наших с ним отношениях. Создавалось впечатление, что Лола знала о том, что я не единственная женщина в его жизни, но от нее не исходило осуждения. Она лишь поинтересовалась, как долго мы знакомы, и более эту тему не поднимала, а я пыталась понять — являлась ли эта толерантность национальной чертой, как у французов, или “не заглядывать в чужую спальню” было её личными убеждением.

Рассматривая ее выразительные карие глаза и открытое лицо, я рассказывала о своем родном городе Порт-Таунсенде, о том, что по личным мотивам взяла академический отпуск, правда, об аварии я умолчала, и мне казалось, я прошла ее очередной тест.

Через полчаса этого нескончаемого шума, от которого у меня, по правде говоря, уже начала побаливать голова, мужчины начали покидать стол и перебазироваться к гостям и открытому бару недалеко от бассейна. Правда, Ричард, муж Лолы, Назари и еще пара человек так и остались сидеть, что-то с интересом обсуждая.

— Никак не наговорятся, — покачала головой Лола, но мужчин не тревожила, даже учитывая, что была хозяйкой вечеринки. Я, как и она, тоже не стремилась подойти к сидевшим за столом, хотя лица их были улыбчивы, они шутили, иногда смеялись и, казалось, говорили вовсе не о делах.

Наконец Ричард, Назари и дон Агустин встали из-за стола и направились к бару, а Лола, посмотрев на часы, улыбнулась и произнесла:

— Ну вот и нам пора.

— Наши мужчины поговорили о делах, теперь время для красоты, — между тем произнесла Долорес.

— Нас ждет сюрприз? — удивилась я.

— Vamos, — кивнула она и в очередной раз протянула мне руку.

Я улыбнулась, и теперь мы вместе, не сговариваясь, пошли к бару, где уже собралось немало народу.