Дворянин. Книга 1. Часть 1 - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 4

Нормальное в моём понимании умывание превратилось в настоящую пытку. Я чуть со злости не заехал кулаком в нос жуликоватому типу, бегающему по залу. Теперь ясно, почему раньше недостаточно хорошо мылись. Это была ещё та морока в техническом плане. Чуть споласкивали лицо, руки и всё. Только для очень богатых с личными слугами было всё нормально. А это далеко не все себе могут позволить.

Собрал вещи и пошёл искать более гостеприимное место для проживания. А этой гостинице плюнул со злости на крыльцо. Ноги моей здесь никогда не будет. Кстати, как там она называется, «ТрактирЪ» и всё? Теперь понятно почему. Хозяин даже имя своё постеснялся вывесить.

На улице Замочной, наконец, нашёл более или менее нормальную гостиницу. Видно, что недавно построенную. И название нормальное – «Постоялый ДворЪ Замятных». Снял номер небольшой и не слишком дорогой, но вполне уютный. Взял пока на два дня. Дело в том, что снимать комнату у владельцев домов выгоднее, чем в гостиницах и трактирах. Позавтракал в холле, попил чайку из самовара с тульскими пряниками и пошёл осматривать Тулу.

Так как достопримечательности меня в данный момент совсем не сильно интересовали, я пошёл в оружейную слободу через мост. Нет, сначала я попытался посетить казённый оружейный завод. Видно, что его недавно восстанавливали. Меня, естественно, туда не пустили. Потом я бегал по мастерским и частным заводикам, чем привлёк внимание полицейских. Почему их оказалось так много в городе? Но после разговора со становым приставом был отпущен.

К вечеру я, сильно уставший, развалился в холле. Пью чай из большого самовара и подвожу нерадостные итоги похода и разговора с мастерами. В Туле было много чего, но вот нормального боевого массового оружия не было. Вот тебе и город… оружейников. О чём там думают в Санкт-Петербурге, для меня совсем не понятно. Да, было оружие. Но всё можно смело отправлять на выставку и в музеях показывать. О том, что уже армии разрослись до сотен тысяч человек, никто соответственно не думает. Ну и цену на свои штучные изделия мастера выставляют соответствующую тоже. А вот простую хорошую шашку или саблю из нормальной стали не найти. Как и своей готовой хорошей стали тоже. Невыгодно делать сабли по пятнадцать-восемнадцать рублей, а выгодно от пятидесяти рублей и более. Ружья и пистолеты можно как клад в землю зарывать, стоимость почище ацтекского золота. Может я не там искал? Может, я чего-то не понимаю? Зато самоварных цехов и мастерских более двадцати насчитал. Так это я и не везде и был. Они что собираются кипятком врагов заливать? Может, будут их узорами на прикладах ружей зачаровывать? Единственная отрадная вещь, что можно найти в городе почти любое сырьё или заказать купцам. Доставят даже из-за границы, были бы только деньги. Дороговато конечно, но есть. Хотя как будет при массовом производстве, тоже не ясно. На словах они все герои. Да город намного более развитый во всех отношениях, чем Воронеж. Почти «цивилизация». Вот только с санитарией тут просто беда.

Не знаю, какое там железо варят на Тульском оружейном казённом заводе, но слишком они тут все увлеклись медью и её сплавами. Хотя говорят, что на заводе даже паровые машины есть. А вот нормального своего железа и стали нет. Ну, так же легче или выгоднее?

Второй день тоже был безрадостным. Старый губернатор Муравьев-Амурский уже отбыл. Нового губернатора – Крузенштерна Николая Ивановича на месте не было. Но, скорее всего, меня культурно послали и как можно…подальше. А без него никто меня слушать и не стал. Градоначальник Николай Николаевич Добрынин посоветовал или записаться на приём к начальнику тульского казённого завода генерал-лейтенанту Самсону Герману Романовичу или ехать в Москву. Я и то получил аудиенцию у него случайно. Ага, сейчас, пойду я к генералу на приём. Что я совсем больной? Моё настроение и самомнение падает с каждой минутой.

Вот и сижу, лениво рассматриваю газету – местные губернские ведомости. Вдруг увидел заметку, выставка-ярмарка художественного стекла и фаянса купцов Мальцевых в Москве. Сам Иван Акимович приехал из Санкт-Петербурга, и будет лично представлять экспозицию. Так…так. Он Мальцев, я Мальцев, чем чёрт не шутит, пока бог спит?

Ну вот, от судьбы не убежишь, придётся прокатиться в Москву. Благо, что тут расстояние не шибко большое. Поездка по новому почтовому тракту была более приятна, и мы достаточно быстро докатились до Москвы. Я только выглянул из почтовой кареты в городе и понял, что надо отсюда быстрее уезжать. Мой гардероб явно устарел… лет так на пять. А качество материала на все десять. Так что как мне не хотелось прогуляться и посмотреть Москву 1848 года, лучше отложить это до следующего раза. А посмотреть есть на что. Москва активно строится и перестраивается. Нанял «местного таксиста» и быстро объяснил, кто мне нужен. Попросил отвезти к дому Мальцева на Якиманке. Поездка обошлась в двадцать копеек, дороже обеда. Не зря говорят, Москва – город дорогой. Рассматривая из возка извозчика Москву, поражаюсь господствующей сейчас архитектуре. Особняки дворян в два-три этажа с колоннами, причём каждый этаж от трёх до пяти метров высотой и с огромными окнами. Интересно и как же они зимой в таких живут?

Как я пробивался на приём в такой солидный и огромный дом и сколько ждал, это отдельная песня. И пустили меня только потому, что я показал паспорт на имя Мальцева Дмитрия Ивановича. Вот такое необычное совпадение и счастливое в этот раз для меня.

– Если вы молодой человек добивались встречи, чтобы уверить меня в нашем родстве… То можете не трудиться – такими словами встретил меня хозяин дома. Сам с хорошей такой лысиной на макушке головы, холёным худощавым лицом и с чуть-чуть раскосыми глазами. Одетый в отличный костюм, светлую рубашку и шейный платок с заколкой. Небрежно развалился в кресле и явно показывает своё презрение ко мне.

– Нет. В родственники я к вам набиваться не приехал – чуть усмехнулся я. Сесть мне так никто и не предложил.

– Так что вам угодно сударь? – и потёр подбородок правой рукой, на которой сверкнуло пару перстней с камнями.

– Всего лишь помочь наладить… производство оконного стекла – буду нормально говорить, как я привык. Пусть сами своё с шипят, тоже мне, гуси-лебеди. Раз решил быть слоном или медведем, вот и буду начинать.

– Неожиданно – произнёс хозяин, и поза его чуть изменилась. Слуга в ливрее за моей спиной перестал, наверно, и дышать.

– А какие размеры? – Мальцев переместил указательный и средний пальцы с подбородка на висок.

– А какие вам надо? Но пока из-за несовершенства производства…. Я бы большие стёкла делать не стал бы – выговариваю медленно с расстановкой акцентов и пожимаю плечами.

– Неожиданно. А вы молодой человек не обманываете? И что же вы за это хотите? – после небольшого раздумья изменилась и речь хозяина дома на более уважительное.

– Денег хочу. А дворянину не пристало пятнать себя лжой, да ещё в таких серьёзных делах – усмехаюсь я.

– А если это не секрет, на что вы хотите потратить свои деньги? – Похоже, хозяина стал забавлять наш разговор. Или всё же в нём купец проснулся, или веселится? Ничего, сейчас я его удивлю.

– Хочу наладить выпуск сабель, ножей и пистолей. В общем, заняться оружием – и наклоняю голову и поднимаю брови.

Теперь уже брови хозяина дома поползли вверх от такого моего ответа.

– М…и… вы знаете, из чего состоит стекло? – немного подумав и приняв спокойно-вальяжную позу, спрашивает Иван Акимович.

– Песок, сода, известь, мел, полевой шпат и доломит – даю спокойный ответ, как будто для меня это раз плюнуть.

– Удивили – немного подумал и продолжил – вы, где остановились?

– Только что приехал из Тулы – отвечаю.

– Тогда я приглашаю такого интересного молодого человека погостить у меня. Мне нужно время подумать – перешёл на деловой тон хозяин и тоже убрал с разговора «с».

После слуга проводил меня в комнату для гостей и предупредил, что ужин будет только вечером. Зато удивил его я. Затребовал помыться тёплой водой. Комната оказалась самой лучшей, из тех, что я тут до этого видел. Высокие стены, оклеенные светло-красным материалом с золотистыми цветами. Небольшое окно с разнокалиберными и разной мутности стёклышками. Витражи какие-то, а не оконное стекло подумал я. Большая кровать с ночным медным горшком. Стол. Две пародии на привычные для меня кресла, но уже по конструкции и не стулья. На столе светильник для трёх крупных свечей, но имелась только одна свеча посередине. Графин с водой и стакан-бокал. Ну, а на довесок – двери с двух сторон комнаты.