"Бис" для суфлёра (СИ) - "Линадель" - Страница 134

Мисс Грейнджер посмотрела на него, её тон был похож на дружеский толчок в плечо:

— Значит, ты не волнуешься?

Малфой покачал головой.

— Не с тем, что я успел сделать для своей репутации, — сказал он, усмехнувшись.

— Ты о «самом красивом Министре Магии» или…

— Или, — отрезал Абраксас, но не смог скрыть удовлетворения, вызванного её словами, — приют для грязнокровок и оборотней, как не прискорбно, принёс мне больше пунктов, чем моё очаровательное лицо.

— Ты не выносим, — фыркнула ведьма. — Пообедаем?

Малфой наколдовал темпус и слегка нахмурился.

— Только если ты не откажешься пойти в моё поместье, — сказал маг. — Я обещал Люциусу пообедать с ним.

Ведьма пожала плечами. Расценив это как согласие, Абраксас бросил порох в пламя и, схватив девушку за плечо, вошёл с ней в камин.

========== Часть 44. Заблуждения ==========

Гермиона не могла избавиться от ощущения безысходности, когда приходила в больницу. Этим чувством пропитались стены, воздух и даже чёртовы двери, которыми нельзя было хлопнуть как следует. Чёртовы доводчики. Взгляды Анны и Адама, и доктора Беркса из раза в раз становились всё более сочувствующими, словно они уже похоронили её дядю, и это больше всего выводило девушку из себя.

В палате Гектора, слава Мерлину, благодаря очищающим заклинаниям, не пахло лекарствами. Сам Гектор сохранял невозмутимое выражение лица, не показывал, как ему больно, а Гермиона, после бесед с психологом, которого посоветовал Адам, перестала плакать. В его присутствии. Однако косметические чары творили чудеса, скрывая красные глаза и мешки под ними. Не было сомнений, что дядя чувствовал наложенные на Гермиону заклинания, но он тактично молчал.

Грейнджер ворвалась в палату в восемь утра, когда до процедур оставалось ещё два часа, и упала в своё наколдованное кресло.

— Доброе утро, — поздоровалась девушка, выуживая из своей сумочки завтрак, который собрали домовики для двоих.

Эльфы явно чувствовали напряжение и нервозность, пропитавшие поместье. Они были удручены также, как и Гермиона. И каждый раз, когда она находила стеклянные контейнеры на столе… эта молчаливая забота разбивала ей сердце.

— Доброе утро, — улыбнувшись, поприветствовал Гектор. — Как прошло Заседание? — поинтересовался он, призывая тарелку с кашей.

С недавних пор он стал завтракать, не вставая с постели. Он оправдывал это ленью, но за очередным обедом Адам как-то обмолвился, что дядя будет слабеть от лечения, и теперь Гермиона не могла не обращать внимания на изменения.

— Хорошо, — ответила Гермиона. — Абраксас теперь знает о конференции. До неё, кстати, осталось всего две недели, — заметила она.

— Почему ты рассказала ему о конференции? — спросил дядя, нахмурившись.

— Ох, — вздохнула девушка, отставив еду в сторону и потерев виски пальцами. — Нобби, кажется, решил пойти против Дамблдора…

— Слишком поздно, — прокомментировал Гектор.

— Начал сотрудничать с Доном Селвином…

— Как интересно.

— Мы после Заседания решили обсудить это с Абраксасом, и я решила, что хочу узнать его мнение…

— И что он сказал?

Гермиона усмехнулась.

— Малфой сказал, что идея хороша, но…

— Том будет недоволен? — поинтересовался дядя.

Девушка смутилась, посмотрев на носки летних туфель.

— Да.

— Да, на сколько я успел узнать Тома, он довольно ревнив, — как ни в чём не бывало сказал Гектор, отправляя ложку каши в рот, на секунду скривившись.

Гермиона подавилась воздухом, чуть не закричав о том, что Риддл чёртов собственник, но всё же сдержалась, скрыв эмоции за пренебрежительным фырканьем. Она уже представляла, как Том Риддл отреагирует на то, что она снова сотрудничает с Личем. И её, на самом деле, выводило из себя то, что он заставляет её волноваться об этом! Она не чья-то собственность, она ненавидела, когда ею командуют. Но стала замечать за собой, что не стала бы делиться с Томом некоторыми вещами, потому что тот отреагирует плохо.

Закончив с завтраком, Гектор отправил тарелки в сумку Гермионы и взял со стола пергаменты, пробежал глазами по строчкам и протянул бумаги девушке.

— Сегодня намного больше, — прокомментировала ведьма, взяв стопку.

— Чем дольше я пишу, тем больше приходит мыслей в голову, которыми бы я хотел поделиться, — улыбнувшись, сказал Гектор.

Он призвал чистый пергамент и перо, а Гермиона принялась перечитывать то, что он успел написать вчера.

Гектор решил, что вместо того, чтобы бессмысленно валяться, он вполне может написать пособие по зельеварению для тех, кто собирается сдавать экзамен на уровень мастера. Опираясь на записи, которые он вёл, пока учил Гермиону, он успел составить пять первых глав. И Грейнджер не могла не признать, что его учебник получится великолепным. Она выступала в роли редактора, но несколько раз замечала за собой, что просто увлекается чтением. Гектор умел заинтересовать с первых строк. И ведьма уже представляла, что сможет опробовать это пособие на мисс Медоуз, когда они начнут занятия. Девушка должна была ей написать после того, как устроится в Мунго.

В дверь постучали, и Гермиона вздрогнула. В палату вошёл Адам.

— Мистер Дагворт-Грейнджер, пора на процедуру, — сказал он, мягко улыбаясь.

Гектор отложил записи и посмотрел на Гермиону.

— Увидимся через четыре часа.

После процедуры и сна — поняла Грейнджер.

Он не без труда встал с постели, запахивая халат, и последовал за Адамом.

Гермиона откинулась в кресле, помассировав переносицу. Ещё три дня, и Гектор вернётся в поместье.

Она встала на ноги и взяла палочку, чтобы навести порядок в палате. Расставила по местам книги, сложила плед и вещи, отлевитировав их в шкаф. И вышла из палаты, чтобы не смущать Гектора, когда он вернётся после химиотерапии. В одиннадцать у неё был назначен приём у психолога, после которого Гермиона возвращалась в больницу и шла на обед с Адамом. Таков был её распорядок дня в последнюю неделю.

Они неизменно ходили в одно и то же заведение, неподалёку от клиники. Каждый день Грейнджер с интересом рассматривала маглов, проходящих мимо, словно они заставляли планету вращаться и напоминали ей о том, что мир не стоит на месте.

Сегодня было значительно меньше людей на улицах, несмотря на отличную погоду, что было нетипично для Лондона. Англичане прекрасно знали цену хорошей погоде и стремились проводить под солнцем любую минутку. Своим наблюдением Гермиона поделилась с Адамом, который скользил оценивающим взглядом по пирогу с патокой. Он нахмурился.

— Сегодня все прикованы к телевизорам, — сказал он. — Вы знаете, что такое самолёт? — спросил Адам с интересом. Гермиона кивнула. — В индии произошла авиакатастрофа. У Джуннара. Кажется, крупнейшая, на нашем веку. Люди весь день ждут новостей, ещё ведутся поиски выживших.

Гермиона задумалась, стараясь вспомнить хоть что-то об авиакатастрофе в Индии, но ничего конкретного в голову не приходило, потому что ей довелось слишком часто слышать о том, что самолёты разбивались. Когда она узнала, что является волшебницей, и узнала об их способах перемещения, Гермиона обрадовалась, что есть такие простые средства, как портключи, потому что летать она боялась больше всего на свете. Потом, правда, началась война, и её тайные страхи поменялись, но нелюбовь к самолётам сохранилась. Тем более, что те, которые были в этом времени, были на пятьдесят лет старше тех, из будущего; на пятьдесят лет были не так хороши. Гермиона не находила их более надёжными.

— Мисс Грейнджер? — позвал Адам; девушка сфокусировала взгляд. — В кинотеатрах вышел новый фильм «Призрак оперы», не составите мне компанию?

Гермиона задумалась над ответом. Адам упорно пытался отвлечь её от негативных мыслей, пусть несколько грубовато: предлагая психолога, пытаясь отвлечь бессмысленными разговорами и теперь — походом в кино. Но это было лучше, чем ничего. Возвращаться в поместье всегда было трудно. Без магических мурашек на затылке, в отсутствии Гектора, казалось, что не хватает целой конечности.