"Бис" для суфлёра (СИ) - "Линадель" - Страница 118

В четвёртый день она шла в больницу, как на плаху. И, увидев лицо доктора, поняла, что не зря. Опасаясь, что ноги могут её подвести, она села рядом с Гектором, схватив его за руку. Доктор Беркс старался выглядеть невозмутимо, но получалось у него не очень. И это заставляло Гермиону нервничать, а её магию - колебаться.

— Мистер Дагворт-Грейнджер, наши обследования показали, что у вас образование в лёгком, — начал он; Гермиона крепче сжала ладонь дяди. — Первая стадия, но нам нужно проследить динамику. Опухоль неоперабельная, поэтому вам будет назначено медикаментозное лечение…

Дальше Гермиона слышала слова, но не понимала их сути, словно они доносились через толщу воды. Она всей душой ненавидела некроманта, проклявшего её род таким извращённым способом. Маг умирает от магловской болезни.

В комнате что-то взорвалось.

Гермиона вскинула взгляд. Стеклянная кружка на столике с завтраком рассыпалась на мелкие осколки.

— О, прошу прощения, — запричитала ведьма, направляя палочку на то, что было кружкой, хотя знала, что это не поможет при стихийной магии, — вы в порядке? — спросила она у доктора.

— Да, мы привыкли к такому, — он мельком взглянул на кружку, — проявлению эмоций. Всё в порядке.

— Извините, — тихо проговорила Гермиона, не зная, у кого именно просит прощения — у доктора, за стихийный выброс магии, или у дяди, за то, что так и не нашла способ снять проклятие.

Гектор сжал её ладонь.

— Подождите здесь, Адам принесёт вам список лекарств, — попросил Беркс и вышел.

Гермиона всхлипнула, и Гектор притянул её к себе, не говоря ни слова.

Она не помнила, ни как Адам протягивал ей бланк, ни как они выходили из клиники, ни аптеку, ни первые часы в поместье. Казалось, всё происходило в густом тумане, который не пропускал ни свет, ни звук. В ушах шумело.

И Гермионе было ужасно стыдно, потому что это она должна была поддерживать Гектора, а не наоборот.

***

Придя в себя к вечеру, Гермиона извинилась перед Гектором — она просто не могла не попросить прощения, ведь слезами только заставила его чувствовать себя хуже. И, хотя в глубине души они оба всё понимали, всё же приняли решение послушаться доктора и наведаться в клинику через два месяца, а до этого — соблюдать рекомендации.

Гермиону очень злило, что Гектор не соглашался отказаться от работы, отправиться в путешествие, просто — жить, потому что обязательства ставил выше всего. Он чётко дал понять, что они не будут отклоняться от привычного образа жизни. А потом он отправился отдыхать, буквально вытолкав Гермиону к Тому — им нужно было обсудить предстоящее большое Заседание. Первое, на которое Гермиона отправится одна. Раньше это заставило бы её трепетать от восторга, но сейчас — нет. Напротив, угнетающее чувство беспомощности накрывало девушку с головой, не позволяя вздохнуть.

***

Гермиона что-то скрывала. Том не сомневался в этом с той самой секунды, когда она, ссылаясь на большое количество работы, не приходила к нему три дня. Сначала он подумывал о том, чтобы прямо спросить у Гектора, действительно ли они так загружены, но потом отвлёкся на разрешение проблем Селвина, затем на изучение артефакта, подготовку к Заседанию, и понял, что это не так уж и важно.

Однако Риддла настораживало, что у неё появился повод не видеть его сразу после того, как он предложил ей стать частью его группы, а она отказала. Это заставляло Тома нервничать и следить за собой. Он часто стал ловить себя на мысли, что ему необходимо знать, где Гермиона и чем она занимается. Это были совсем нездоровые порывы, ему пришлось приложить огромные усилия, чтобы справиться с этим. Он знал, что стоит ему сорваться - он потеряет эту ведьму. Стоит ей увидеть его истинный характер - она уйдёт. И ему не нужно будет даже поднимать на неё палочку.

Они, наконец, встретились. Том и не подозревал, что так сильно хочет её видеть, пока не увидел. Его тело отреагировало соответственно. Как только она вышагнула на ковёр из зелёного пламени, Риддл оказался рядом. И ему совершенно не хотелось тратить время на дорогу до спальни, тем более, ворс ковра был достаточно мягким.

Гермиона если и удивилась его напору, то ненадолго, потому что сразу же начала отвечать на поцелуй с такой яростью, что переплюнула самого Тома. Она взмахнула палочкой, оставляя их без одежды, и подтолкнула его к стене, а потом опустилась на колени. Смотря прямо ему в глаза, она опустила свои горячие губы на головку члена и блаженно зажмурилась, застонав. Вибрация её голоса завела Тома ещё сильнее. Он запустил пальцы в её волосы, разрушая причёску, и слегка надавил на затылок. Она подчинилась, позволяя члену пройти глубже. Том зашипел, то ли от удовольствия, то ли от того, что ударился затылком о стену, когда она взяла его до самого основания. Гермиона наращивала темп, продолжая стонать, и Том кончил, испытывая небольшое разочарование от того, что лишился возможности наблюдать за чудесной картиной, как её губы скользят вдоль члена, но в тоже время, чувствуя глубокое удовлетворение, когда увидел, с каким наслаждением она глотнула.

— Гермиона, — прорычал он, опускаясь к ней, и подталкивая её ближе к огню.

Ветки в камине трещали и хрустели так, что Том заподозрил, что без магии там не обошлось.

Он навис над ней — абсолютно голый, такой же, как и она, — проводя рукой по её ноге. Гермиона сначала упёрлась локтями в пол, потом легла на спину, и, повинуясь жестам Тома, развела ноги шире. Он смотрел в её лицо, не отрываясь, пока ласкал её пальцами, впитывал в себя её эмоции, такие живые, открытые, острые. Смотрел, как двигается её горло, как пальцы зарываются в ворс, когда она кончала. Он вошёл в неё, не дав отойти от оргазма, и Гермиона захлебнулась воздухом. Она упёрлась горячими ладошками в грудь Тома, ритмично вдыхая и выдыхая, когда он входил и выходил из неё.

— Ты моя, — прошептал он, входя резче. — Моя, — сказал он громче, сопровождая слова шлепком, — моя.

Девушка стонала так громко, что Том засомневался слышала ли она его. Он трахал её, прижимаясь всем телом, а она извивалась под ним, словно змея, пока они одновременно не закончили, и Том не почувствовал, как конечности словно немеют от растёкшегося по ним обжигающего тепла.

Он скатился с неё, сразу же прижимая к себе, а Гермиона призвала палочку, лежащую неподалёку, и направила её на свой живот. Видимо, снова забыла принять зелье. Подавив в себе желание схватить и отбросить её палочку, Риддл призвал свою. И протянул её Гермионе. Та покосилась на него через плечо.

— Что? — спросила она.

— Возьми её, — она неохотно послушалась. — Что ты чувствуешь?

Гермиона несколько секунду сосредоточенно молчала, буравя взглядом его палочку, а потом взмахнула ей, и с кончика древка появилось серебристо-лунное сияние, постепенно оформившееся в маленькую выдру — то, чего эта палочка никогда не видела. Том не мог вызвать патронус.

Он почувствовал странное тепло в груди. Оно не было приятным, не было раздражающим. Оно было странным. Но Риддл сразу понял — это влияние Заступника.

— Ну, — протянула Гермиона, заставляя выдру перемещаться по комнате, — она, кажется, меня приняла, пусть и не до конца — совсем немного потеплела. Палочка Гектора слушает меня лучше.

Том положил подбородок на её плечо, задумавшись: он никогда не давал кому-либо свою палочку сам, но каждый, кто случайно прикасался к ней, отмечал, какая она холодная. И тут же одёргивали руку. В первый раз, когда она взяла его палочку, Гермиона была слишком возбуждена и могла не заметить этого. Но теперь Том убедился: для неё она и не была холодной.

========== Глава 38. Заседание ==========

— Приветствую Всех на Заседании Визенгамота номер четыре тысячи шестьдесят девять! Верховный Чародей Визенгамота — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Секретарь заседания — Эмис Шеклболт.

Том украдкой взглянул на Гермиону. Сегодня она была одна: у Гектора было много заказов, так что он позволил наследнице представлять их Род самой. Гермиона, однако, радостной не выглядела. На её лице застыла непроницаемая маска, но в глазах отражались скорбь и боль, пока она не вспоминала про окклюментный щит, время от времени поднимая его, чтобы скрыть эмоции. Том заметил это ещё вчера, когда сладостная нега схлынула, и они начали обсуждать предстоящее Заседание.