Бар «Пьяная утка» (СИ) - Егорова Наталья - Страница 3

Пытаюсь скрыть то, как сама таращусь на него исподтишка, но выходит с трудом. Никита стал еще красивее, выше, а фигура явно была результатом ежедневных походов в спортзал. Широкоплечие брюнеты — моя слабость. Увы, стоит признать этот факт.

Тонкий темный свитер обтягивает его бицепсы, а джинсы сидят на узкой талии так сногсшибательно, что приходится закусить губу, чтобы не выдать своё влечение.

— И как же ты мне помешаешь? — усмехается он.

Я выпрямляюсь, бросив полотенце рядом с пальто.

— Ох, Белов, я тебя умоляю! — скорчив гримасу, огрызаюсь. — Не строй мне глазки, и этот зазывный тон не поможет скрасить мою унылую жизнь.

— Насколько я успел услышать, твоя жизнь слишком наполнена эмоциями и событиями, — и его голос звучит так насмешливо, что у меня сводит челюсти от дикого желания наговорить ему гадостей.

— И что же ты успел услышать?

— Что тебя бросил парень… или ты сама от него ушла. С правильным вариантом я пока не определился, — и он жмет плечами, по-прежнему стоя посреди моей комнаты.

— Что у вас тут происходит? — в проходе появляется братец.

— Мы уже закончили наш информативный разговор, — кидаю быстро, бросив гневный взгляд на Белова, и только сейчас замечаю, что брат уже переоделся в домашнюю одежду.

Никита коротко хмыкает.

— Я буду внизу, — и ответ предназначается не мне.

— Ты чего в таком виде?

— А в каком виде я, по-твоему, должен быть, если нахожусь у себя дома? — он осматривает себя, не понимая, что я имею в виду.

— На твою макушку тоже снизошли кары небесные? — восклицаю я.

— С чего бы? Нет, в моей квартире ремонт. Там ломают стены, и находиться в помещении просто невозможно.

— Слава богу. Я счастлива, что получать под задницу — это все-таки моя прерогатива.

— Чокнутая, — хохочет брат. Он стискивает меня в медвежьих объятиях. — Всё наладится, сестренка. Не вешай нос!

— Кстати, тот бармен, Демьян, тоже предлагал мне обнимашки, — бормочу, шмыгнув носом. В родных руках брата становится гораздо уютнее и теплее.

Герман старше меня на три года, но всегда был моей опорой и поддержкой. Наши отношения ничем не отличались от тех, что обычно бывают между братом и сестрой. Мы так же ругались, спорили, дрались из-за игрушек, но Герман всегда шел на примирение первым. Возможно, это и есть наша отличительная особенность. Друг за друга мы стоим горой.

— Слава богу, что у тебя хватило ума отказаться.

— Это верно, — соглашаюсь я. — А теперь скажи мне, — отстранившись, отхожу от него на пару шагов, чтобы видеть выражение его лица, когда задаю следующий вопрос. — Что здесь делает Белов?

Герман заминается и с ответом не спешит. А зря. Я начинаю потихоньку закипать.

— Я очень надеюсь на то, что ты молчишь потому, что пытаешься подобрать слова и выразить правильно мысль о том, что уже завтра он собирается свалить обратно в свой мегаполис.

— Боюсь, что мой ответ тебе не понравится. Внизу всё семейство Беловых, так что неудивительно, что Кит здесь.

— Давно он вернулся?

— Неделю назад.

— Конечно, — машу руками, возмущаясь. — И он сразу же позвонил тебе, чтобы навести справки о том, как снова можно вернуться в мою жизнь и сломать к херам всё, что я так упорно строила, — колкие слова сыпятся из моего рта, как из рога изобилия.

— Поль, вообще-то, он с девушкой приехал.

Сказать, что я удивлена, это ничего не сказать. То есть, я предполагала, что он не был евнухом всё это время, но привезти её сюда. Для чего? Он жениться собрался? Чтобы мне насолить? Хотя, если подумать логически, на мне свет клином не сошелся, и я думаю, что последнее, о чем он думал, так это о том, что здесь у него осталось одно очень большое незавершенное дело — я. И это совсем конец?

Конечно это конец. А как иначе? Ведь он приехал не один. М-да, мне было бы гораздо проще, когда я думала, что у него никого нет. А теперь я знаю, что есть. И она реальна. Она здесь… в моем городе. Она рядом с Беловым, к которому у меня, как оказалось, еще остались чувства. И боже упаси их показать!

В комнату входит мама, застав меня за раздумыванием над превратностями судьбы.

Предполагаю, что сейчас начнутся нравоучения. По очереди она будет произносить родительские фразочки, которыми таких детей, как я, пытаются наставить на путь истинный и уберечь от ошибок. Жаль, что это не помогает, когда тебе двадцать три года и, кажется, что это ОН, тот самый, с которым ты до конца своих дней.

Мама садится на кровать напротив меня.

— Мам, я…

Начинаю попытки оправдаться, но есть ли в этом смысл, я не знаю. Все слова вылетают из головы, оставив лишь невнятное мычание. Я не имею понятия, как объяснить свои поступки.

— Совсем плохо, да? — её тон смягчается.

— Как сказала, — жму плечами, сев на кровать рядом. — Я разбита, мам. Разве можно вот так предавать? Парни даже не задумываются над тем, какую боль причиняют.

— Поль, ты будешь ошибаться, но лишь в твоих силах решить, кому давать второй шанс, а кому нет.

И вот о чем я задумываюсь. Только я решаю, что будет дальше в моей жизни. Будет ли там место предательству и слезам? Или мне отключить эту функцию, и полностью поменять свою жизнь, добавив в неё позитива и солнца? Да, я никогда не была тихим ребенком, но что-то случилось со мной за тот год отношений с Лешкой. Я перестала чувствовать вкус жизни. Нет, он не был тираном, но как-то умудрился подстроить меня под себя, изменить не в лучшую сторону.

Что ж, нужно начинать заново. Это просто. Нужно вспомнить всё. Просто попробовать ощутить терпкий вкус на губах от предвкушения чего-то нового и интересного.

Для начала мне определенно нужен список того, что я хочу сделать в первую очередь.

Я снова дома. Не знаю, радоваться этому или плакать.

Лешка классный. Этот парень пленил меня своим легким отношением к жизни, но в то же время производил впечатление достаточно серьезного человека. С таким можно и в огонь, и в воду, и путешествовать по горам. Кто бы знал, что он окажется таким любвеобильным. Слухи начали доходить до меня чуть раньше, чем нашему совместному быту исполнилось полгода. Но это же были просто слухи, и я не особо обращала на них внимание. Ровно до того момента, как Лидка, моя лучшая подруга, не поймала его в парке с девушкой. Кстати, как оказалось, это была не та, что с распростертыми ногами лежала в нашей постели.

Ужин с Беловыми прошел очень даже нормально, если не учитывать тот факт, что Кит весь вечер бросал на меня красноречивые взгляды.

— У меня нервный тик от него, — говорю брату, который появляется на кухне вслед за мной.

— Почему? — он стоит в проходе, держась за верхнюю балку дверной коробки, заслонив собой всё пространство.

— Вот скажи мне, что значат все эти его… взгляды, — намеренно не стала говорить о том, что в нашем с Беловым невербальном диалоге участвовали не только глаза, но и жесты, и мимика. Господи, нельзя анализировать действия человека, с которым уже давно разорвала все контакты, потому что эти сигналы ты начинаешь примерять на себя.

— Он просто давно тебя не видел.

— Серьезно? — Герман удивляет меня снова. — И ты в это веришь?

— Не знаю, — жмет плечами и подходит ближе, опустив руки. — Ладно, сис, не расстраивайся так и не накручивай себя. Может, ему просто интересно, чем ты теперь занимаешься и какой стала. Это обычное любопытство, не более.

— О, вот в эту ерунду я точно не поверю.

Мой сотовый коротко сигналит о входящем сообщении.

«Где ты? Тут мудоЛеша своими звонками заставил мой телефон вскипеть»

Совсем забыла, что так и не позвонила подруге. Телефон сел в тот момент, когда я села в машину к брату.

— Извини, это Лида, — сжав телефон в руке, выскакиваю с кухни. И по закону жанра врезаюсь с размаху в Белова.

— Ёу, не сшиби меня, красотка, — он вскидывает руки, сдаваясь на милость. Клоун!

— Не стой на пути, — огрызаюсь в ответ и бегу дальше.