Конфидент (СИ) - "Майский День" - Страница 16

— Интересно. Получается, ты не с легонца обломала мужику желание: повисит и встанет, а создала уровень подчинения, от которого избавиться на порядок сложнее?

Кира обрадовалась, что Матильда не только хорошо её понимает, но и запомнила многое из их разговоров, могла грамотно и в то же время со стороны оценить произошедшие с подругой изменения. Впрочем, не пришло ещё время праздновать.

— Так-то так, Матильда, только я ведать не ведаю, как этой махиной управлять: не объясняли ничего. Талдычили без конца, что надо учить и брать измором. Поверху, пожалуй, и так хорошо работать будет, но для вхождения в глубинный пласт, нужно больше. Постижение. Жопой тут не одолеешь, сколько не превращай её в блин, сидя за учебниками.

— Так ведь и учебников, наверное, таких нет. Или есть они, да не для всех писаны.

Кира подумала, что и тут подруга может оказаться правой, сказала с досадой:

— Вот же я влипла и тебя втянула! Надо было идти в космонавтки, как я в детстве мечтала.

— Тоже не вариант. Везде лучшую работу и все секреты захватили себе мужики. Наверное, и этот твой пласт у них описан и припрятан только для своих.

Кира вспомнила искажённое ужасом лицо Жеранского. Понимал он, что конкретно происходит или пугался по инерции? В любом случае допрёт до истины с его-то умом и сообразительностью, и тогда да: бегство сюда было не блажью, а способом выживания.

За разговором забрели в угол с древней могилой. Кира посмотрела на неё рассеянно, всё ещё думая о своём, а Матильда углядела в траве и подняла, рачительно отряхивая проржавевшую табличку, свалившуюся с креста. Уставилась на неё, а потом молча передала Кире. Дарина Климентьевна Ивлева — проступили чёткие слова. Далее шли даты рождения и смерти, но Кира не успела сосредоточиться на них. Вспомнила старушку, встреченную в улице. Совпадение? Верилось с трудом. Не бывает в реальной жизни таких совпадений, да и в вымышленной — тоже.

В себя приходил частями, и, когда открыл глаза, фрагменты бытия явно не все ещё собрались вместе. Деманд смутно сознавал, что находится в комнате, поначалу решил, что это его келья в школе, но почти сразу вспомнил, что оттуда выставили. Промелькнула неясно в воображении прогулка вдоль реки, стирка и попытка искупаться, завершившаяся так печально. Штаны!

Он лихорадочно стиснул пальцы, ничего в горсти не ощутил, пошарил ладонями по ляжкам в поисках главного достояния, но не нащупал примет знакомой грубоватой, но смягчившейся от долгого употребления ткани. Получается, лежал под одеялом совершенно без всего.

Философские построения мигом улетучиваются из головы, когда остаёшься с голым задом в неизвестных обстоятельствах, потому Деманд постарался понять, куда занесла река, и почему здесь в целом оказалось совсем неплохо. Комната выглядела уютной, сколько он мог рассмотреть её со своего ложа. Потолок и стены крыты жидкой охрой, в балку вделаны крюки для разных разностей, на стенах картинки. Деманд не слишком уверенно разбирался в живописи, в школе развешенные кое-где полотна разглядывал праздно, правда, ректор однажды потрудился остановиться рядом и преподать мимоходом несколько истин, но знатоком ведь это студента не сделало. Здесь кто-то жизнерадостный намалевал на бумаге цветы, фрукты, кривоватые лица и украсил этим дом. Выглядело приятно.

У окна Деманд рассмотрел стол, в углу — поставец, а попытка приподняться, чтобы исследовать прочее содержимое комнаты, закончилась приступом изрядного головокружения. Обливаясь холодным потом и судорожно пытаясь сдержать тошноту, он лёг обратно. Кажется, башка пострадала больше, чем полагал вначале.

Где оказался, так и не понял. Попробовал представить путь реки аж до самых равнин, но карту помнил недостаточно хорошо. Дорога из знакомого города шла не вдоль воды, а отклонялась в сторону, и на гладкие земли два эти пути выбирались довольно далеко друг от друга. Неужели Деманд проплыл так далеко? Почему не утонул и не умер? Или уже пребывает по ту сторону жизни, просто она не слишком заметно отличается от полуденного мира?

Деманд никак не мог сосредоточиться, попытался ощупать себя, чтобы найти болезненные участки на теле, а их не могло не оказаться с учётом способа, которым он переместился в пространстве, но по ощущениям всё обошлось, даже голова ныла умеренно, искры из глаз не сыпались.

Тишину этого места ничто не нарушало, пока живот не принялся урчать, отчаянно требуя пищи. Вопреки всем невзгодам, он хотел своего. Деманд вяло соображал, как ему выйти из затруднительного положения, разузнать что случилось, кто и почему приютил в своём доме, когда издалека донесся звук уверенных шагов.

Дверь в поле зрения не попадала, потому Деманд не удивился, когда неизвестный человек пришёл словно из ниоткуда. Высокая худая женщина обогнула кровать, остановилась, разглядывая незваного постояльца. Выглядела она дамой, а не простушкой, одета была соответственно, а главное, держалась уверенно, как девушки из низших классов не обучены. Глаза на угловатом лице сверкали любопытством и слегка насмешкой, при этом необидной, словно обладательница их призывала к совместному веселью, а не пыталась унизить попавшего в переделку мага-недоучку.

— Помнишь, кто ты и как сюда попал? — спросила она прямо. Низкий голос звучал по-дружески, в нём без труда угадывались свойские интонации.

— Зовут меня Деманд, а как сюда попал — не ведаю. Последнее, что помню: меня уносит река. Стукнулся башкой о камень. Головой, то есть. Думал, утону.

Глупо всё вышло. Теперь, в спокойной обстановке, Деманд без труда сообразил, что спугнул его в полёт за штанами не девичий смех, а песня птицы-передразника. Следовало быть умнее и не со вчерашнего дня, или когда он там вверг себя в водную пучину, а значительно раньше.

— И где же приключилось с тобой это знаменательное событие?

Деманд не видел причин скрытничать и назвал городок, в котором располагалась его школа. Река там протекала одна. Девица выслушала внимательно, странным жестом, сложив вместе ладони, поднесла их к губам. Гостя своего невольного разглядывала она пристально и, пожалуй, насторожённо, словно он мало того, что соврал о своих намерениях, так ещё и сделал это неискусно. Пришла пора и самому задать вопрос:

— Где я?

Произнесённое в ответ ничего не прояснило. Далей Деманд не знал, названий тоже. Хозяйка поняла его затруднения без уточнений, махнула рукой, словно предлагая списать подробности в пустое:

— Далеко тебя занесло, да не жалей ни о чём. Жить везде можно. Здесь — не хуже.

Деманд решил, что философский взгляд на происходящее его временно устраивает.

— Как я сюда попал? — решился он задать более конкретный вопрос.

— По реке и приплыл, — задумчиво ответила девушка. Подобрав юбки, она уселась на стул возле кровати, вольно вытянула ноги. Деманд наблюдал за ней с изрядным удивлением. — Думала — утопленник, не хотела и связываться, как ты вдруг начал за камыши цепляться. Без сознания, правда, был, хотя вода промыла рану на голове, не кровоточила уже.

Деманд бережно ощупал череп и лишь теперь обнаружил повязку. Позаботились о нём на совесть.

— Кто же принёс меня сюда от воды?

— Я и принесла, — ответила его хозяйка, добродушно улыбаясь. — Не гляди, что девица и собой нехороша. Силой судьба не обидела.

Представив в воображении всю картнин, Деманд почувствовал, что краснеет и всё же решил прояснить сложный момент до конца:

— А не было при мне…

Закончить фразу он не успел.

— Ничего не было, ни единой тряпицы. Приплыл по реке, как из воды родился, я ещё и подумала, что нимфей ты, да те вроде как лицом попригожее!

Девушка рассмеялась. Вольность её манер шокировала воспитанного в строгости юношу, но проявлявшееся в каждом слове и жесте добродушие очень к ней располагало.

— Вот я и решила для себя, что на судьбу роптать глупо. Что приносит случай, тому и радоваться надо. Проворные девы и не так ещё женихов себе добывают. Возьмёшь меня за себя, или не люба?