Майор Казанцев и Европейский Халифат(СИ) - Рясной Илья - Страница 73

- С ним техники работают. Там неполадки.

- Новость, однако! Этот утюг что, не плавает? – спросил я.

- Погружаться может, - сказал Писатель. - Но есть определенный риск создать аварийную ситуацию.

- Наша ситуация уже аварийная, Леонтий! – подумав, я сказал: - В темпе вальса приводи «АВ-2» в порядок. И двигай вперед, водяной! Тебя ждет пучина!

Писатель никогда не видел меня столь взвинченным. Поэтому только кивнул даже как-то уважительно:

- Как скажешь.

А я после его ухода послал сообщение Иве, чтобы готовилась. Наши работы почти что завершены…

Шестиместный вертолет «Сикорский» жутко тарахтел и неторопливо снижался, пока не устроился в центре выведенного на палубе «Тритона» посадочного круга, предназначенного как раз для приема небольших винтовых летательных аппаратов. Из кабины выпрыгнула Ива. Странно она смотрелась на фоне нашего продубленного морскими солями сброда. В стильном брючном костюме, несмотря на жару, на шее ожерелье из крупных жемчужин – такие масоны во всем мире любят носить.

Пригибаясь, она отошла от вертолета, все еще крутящего лопасти. Когда стоишь рядом с вертолетом, всегда невольно пригибаешь голову, поскольку кажется, что винт обязательно сбреет ее, хотя ты до него, даже подпрыгнув, не дотянешься.

- Куда вы дели Леонтия? - улыбнувшись, но с некоторой тревогой, спросила она. – Что-то старый охальник не спешит меня встречать.

- Он в пучинах вод ищет золотую рыбку, - объяснил я. - Думаю, для вас.

- Это его привычная среда обитания, - усмехнулась Ива. – Человек-амфибия.

Мы прошли внутрь корабля и вскоре остались вдвоем в штабной каюте. Матрос принес нам по чашке ароматного кофе из самых потаенных капитанских запасов.

- Вы уже нашли Золотую страницу? – деловито осведомилась Ива.

- Почти, - ответил я. - Это уже дело нескольких часов.

- Когда будет точно? – нахмурилась бизнес-вумен, которая, похоже, считала, что артефакт уже у нас.

- Надеюсь, что завтра утром будет погружение. И мы достанем его, - произнес я с категорической уверенностью. И я не лукавил, не выдавал за действительное всего лишь желаемое. Просто откуда-то сверху снизошло знание – именно завтра я встречусь с Предметом.

- Хорошо, - задумчиво произнесла Ива. - Поверю вам на слово. Но учтите, сбой создаст нам множество проблем с партнерами.

- Не будет сбоя, - заверил я. - Ваше обязательство как собираетесь выполнять?

- Партнеры приземляются на корабль на этой винтокрылой мясорубке. Они уже в нетерпении. Дальше – обмен. Только не забудьте перевести нужную сумму.

- Трудно забыть о трех десятках миллионах, - хмыкнул я.

- И не беспокойтесь, - настойчиво произнесла Ива. - Партнеры очень щепетильны.

Я только усмехнулся. Мне все же сообщили из Центра, что это за партнеры. Масонов знают практически все. У них на редкость громогласная пропаганда и широкая реклама. Они начинили своей символикой архитектурные сооружения, произведения искусства, денежные купюры США. А Кафедра Равновесия неизвестна никому. Капитально законспирированная организация, которая одно время довольно прилично влияла на некоторые исторические процессы, имеет определенный вес и сегодня. А заодно ее адепты занимаются какими-то мистическими, археологическими, оккультными изысканиями, ища сокрытые герметические знания. Может, что-то и нашли ненароком. Нам до них дел обычно не было. Но вот только пересекаюсь я с ними второй раз. Они тоже охочи до различных раритетов. Так что порой невольно топчемся на одной грядке.

- Я уверен, что та сторона выполнит обязательства, - почти ласково произнес я. - Тем более, вы же знаете, откуда повелась поговорка – отвечать головой. Сперва она действовала в буквальном смысле.

- Ох, оставьте это средневековье, - немножко нервно отмахнулась Ива. - Мы взрослые люди и бизнесмены.

- Ладно, Ива, - безропотно согласился я. – Пока оставлю.

Завтрашний день решающий. Будет обмен. Будет вертолет с Предметом. Все будет… Если только Писатель и доктор Кинтеро сейчас найдут проход…

«Сикорский» с Ивой на борту улетел, низко пройдя над волнами в сторону острова.

Вечерело. Я посмотрел на часы. Ресурсы жизнеобеспечения аппарата «АВ-3» уже был на пределе. На меня накатила волна беспокойства.

Когда уже пора было поднимать тревогу, «Лампочка» всплыла на поверхность. Штанга. Подъем. Водружение аппарата на место.

Измотанный Писатель вылез и прислонился устало спиной к борту «лампочки».

- Ну что? – посмотрел я на него выжидательно.

- Устал, как собака дворовая, бежавшая через весь город за фургоном с сосисками, - ответил Писатель.

- И как сосиски? – поинтересовался я.

- Нормально, - он широко улыбнулся. - Нашли мы твой проход.

- Тот самый? – пристально посмотрел я на него. - Уверен?

- Сто процентов! - откликнулся Писатель. - Полное совпадение с архивными данными. Внутрь не совались. И так ресурс аппарата на исходе был.

- И правильно, - кивнул я. – Еще успеем.

Ну вот, все почти что получилось. Завтра решающий день...

Вот насколько я восхищаюсь надводным кораблям – военным и гражданским. Настолько же настороженно отношусь к подводным аппаратам, которые спят на поверхности, а по-настоящему живут в глубине. В той самой глубине, которая вызывает у меня суеверный страх своей чуждостью. Я опасаюсь и сторонюсь всего Чужого и Чуждого. А оно всю мою жизнь преследует меня.

Сомкнулись над куполом «АВ-2» воды. Мы в подводном аппарате вдвоем – я и Писатель. Интересно, конечно, рифы, кораллы, дно, напоминающие развалины города после ядерного взрыва. И жутковатое ощущение, когда понимаешь, что только тонкая стеклянная броня теперь отделяет тебя от мощи водной стихии. Чем глубже, тем больше давление, меньше света и шанса выжить при катастрофе.

Для этого сомнительного удовольствия пришлось выдержать целую баталию с подводным пилотом Эстебаном Хуаресом, который отвечал за подводные аппараты и не имел права пускать туда хоть кого-то без своего присутствия.

Я посмотрел на него сумрачно:

- Эстебан, мы поплывем вдвоем. Это не обсуждается.

- Меня навсегда выкинут из профессии, сеньор Берницкий! – закричал он отчаянно.

- Скажешь, что я применил силу, - махнул я рукой. - И я подтвержу. И еще тебе капнет приличная сумма.

После упоминания суммы он угомонился. И вот теперь вокруг нас стремительно темнеющая вода. И в тесной прозрачной кабине мы вдвоем с Писателем. Который, в отличие от меня, всегда преображался и расправлял плечи, опускаясь в глубину. Он-то как раз всю жизнь стремится ко всему Чужому и Иному.

Я, Старьевщик, и Писатель, как Нить. Нас достаточно для изъятия Предмета. Конечно, напрашивается идея бросить все возможные силы – боевые вертолеты, корабли, спецназ. Взять Золотой лист с помпой, под гром литавр военного оркестра. Только так не получается. Предметы любят тишину.

Не знаю, как так выходит. Но когда рядом в этот момент толкутся функционеры «Фрактала», мощная энергетика нашей организации на каком-то высшем плане сбивает тонкую настройку событий. А Старьевщик вроде и принадлежит «Фракталу», но он еще принадлежит и искомому Предмету, как тот принадлежит ему. Между нами тонкая связь, не терпящая грубого вмешательства. Вмешательство чревато тем, что орудие Провидения Случайность может повернуться не в нашу сторону.

Поэтому в подводном аппарате только я и Писатель. Не нужны нам ядерные подлодки в подстраховку…

Как же неудобно пребывать в тесной стеклянной бутылке в плотном гидрокостюме, обжимающим тело тисками со всех сторон. Натянул его на всякий случай. Еще за нашими спинами два акваланга. Неизвестно, с чем там придется столкнуться.

Луч прожектора шарил в прилично сгустившийся темноте. Он выдергивал обломки скал, нагромождения породы, стайки рыб и самых причудливых подводных обитателей. Бог мой, это настоящий хаос. Понятно, почему мы столько проваландались с поисками. И совершенно непонятно, как мы вообще тут что-то нашли.