Давай сыграем в любовь (СИ) - "firststone" - Страница 49

— Мы можем его оглушить, — спокойно выдаёт подруга, поправив короткие пряди.

— Ева!

— Она права, — светлый взгляд блондинки впивается в меня, явно давая понять, что здесь адекватная лишь я, как бы абсурдно это не звучало. — Нужно его отвлечь. Иван очень, как бы выразиться, экстравагантный человек.

— Иван? Он русский? — глаза Евы сияют, когда Рейчел кивает. — Тогда он на мне. Дайте мне полчаса и он будет спать крепким сном.

—Это же законно? — просто интересуюсь, на всякий случай, мало ли.

— Более чем. Начнём операцию «СУЗХ»? — мы с Рейчел глупо таращимся на довольную Скай, что закатывает глаза, будто объясняет нам счёт от одного до пяти, а не выдаёт очередную порцию ребусов. — «Спасение упругой задницы Харрис».

***

Ева с грохотом ставит на стол две стеклянные бутылки и довольно улыбается. Рассматриваю этикетку, замечая отметку в 40% алкоголя, но не могу прочесть название, кажется, это русские буквы.

— Что это? — Линд прокручивает литровую бутылку в руке, стараясь открыть, но Ева вырывает её.

— Русская водка, самая лучшая, между прочим.

— И ты хочешь…?

— Мы выпьем, и он отрубится. Я видела этого Ивана и готова поставить сотню, что он не откажет.

— Ева, я не допущу тебя до работы, если ты будешь пьяна! — восклицает Линд, уже собираясь забрать бутылки.

Господи, до чего я докатилась…

— Стоп, стоп. Не путай их, тут в одной просто вода. Вы правда думаете, что я первый раз такое проворачиваю? Чем вы вообще занимались в молодости? — брюнетка хмурится, сверяя какие-то опознавательные знаки и засовывая бутылки обратно в большую сумку.

— Точно не этим, — фыркает Линд, вынимая кейс с наушниками из сумочки. — Вы принесли свои?

Мы с Евой киваем, а после настраиваем связь, созваниваясь между собой и проверяя предел шёпота, что будет нам доступен.

— Всё, слышно? — мы затаились в коридоре у стойки охраны, что стоит прямо у лифтов на этаж Нильсена, пока Ева вальяжной походкой направляется к жертве нашего плана.

— Да, выходите сразу, как только мы начнём уходить.

Пытаюсь успокоить дыхание, настраиваясь на очередную волну безумия, что я совершаю в своей жизни. Громкий шелест разносится в наушнике, а после голос Евы, отрезвляющий сознание.

— Эй! Иван, говорят ты русский? — начинает подруга, привлекая внимание охраны.

— Раз говорят, то да, — слышу хриплый голос охранника, от чего напрягаюсь.

Интересно, у него есть оружие?

— Есть предложение. Взгляни.

Судя по звукам, подруга приподнимает свою сумку, от чего проносится небольшой звук удара стекла друг об друга, а после едва слышное присвистывание.

— Да ладно, девчонка, «Национальный стандарт»? Ты где его достала?

— Места знать надо, ну так что, выпьем? Давно я не встречала земляков.

— А ты чё, своячка?

Слышу фырк Евы, а после незнакомую мне речь, понимая лишь матерные слова, которые часто выскакивают из подруги.

Мы с блондинкой плотнее прижимаемся к стене, замечая, как Скай куда-то уводит охранника, подмигнув нам. Не знаю, сколько у нас времени, но мы быстро вылетаем из укрытия, скрываясь за стойкой.

— Окей, и что делать?

— Пошли в каморку, там тоже должны быть компьютеры, тут слишком заметно.

Знаете, лучше бы мы сидели за стойкой. Едкий запах перегара врезается в рецепторы, а я уже пьянею, даже не взяв капли в рот. Маленькая комнатка с огромным количеством экранов и одноместной кроватью у стены. В ней совершенно нет света, потому что панорамное окно завешено плотной шторой. Самое интересное здесь — ковёр, что висит на стене у спального места. Никогда раньше такого не видела.

— У Нильсена коридор В40, а у Элис С42, нужно проследить все пути и маршруты, по которым можно добраться до него, — Рейчел быстро пробегается по клавиатуре и вводит какие-то данные, и буквально через секунду огромное количество экранов загораются, а блондинка радостно хлопает в ладоши.

— И что нам смотреть? Какой день? — паника наступает, особенно, когда я слышу хлопок двери в наушнике и снова неясные речи.

Надеюсь, Ева знает, что делает.

— Начнём с сегодня, а там посмотрим.

Кивнув, мы погружаемся в интересное чёрно-белое кино, что иногда сопровождается тихим пением в наушниках. Кажется, Скай уже смогла его уложить, прошло от силы минут двадцать. Главное, чтобы никто не спохватился охранника, иначе нам точно конец.

— Гусеница, это бабочка, как слышно, это бабочка, червяк в отключке.

— Почему я гусеница?! — восклицаю под смех Евы и Рейчел.

— Станешь бабочкой, когда за Нильсена замуж выйдешь, а пока сиди и грызи листву.

— Почему я с тобой дружу? — ною, но стараюсь не отвлекаться от экранов, на которых всё ещё ничего не происходит.

— Смотри!

— Что там, что?! — Ева в наушнике продолжает сыпать вопросы, пока я слежу за картинкой в маленьком квадратике и ничего не замечаю.

— Господи, Одри пропадает, тут явно обрезано.

— Фига у вас там! Этот Иван слишком громко храпит, давайте быстрее, мне тут тесно и темно.

— Где ты? — интересуется блондинка, скачивая на флешку отрывок с моментом исчезновения секретарши.

— В кладовке, где ещё пить, если коморка занята?

— Ещё чуть-чуть, потерпи, — блондинка быстро пробегается по клавиатуре, вводя какие-то символы и улыбается, увидев зелёную галочку. — Есть только отрывки, вырезанные удалены.

— Посмотри в корзине, мало ли, — выпаливаю, молясь богам, чтобы умственные способности рыжей и правда оказались на таком уровне.

— Ха, и правда. Ева, две минуты и выходи, у нас есть запись, как Элис заходит в кабинет Александра после его ухода.

— Твою мать, давайте станем агентами ФБР? Я не понимаю, зачем мы просиживаем задницы в офисе.

Усмехаюсь энтузиазму подруги, расслабленно откинувшись на спинку стула. Радость достигает предела, что хочется прыгать и скакать, словно я нашла золотой горшочек лепрекона, а не кусочек с камер. Однако, без флешки это лишь догадки, поэтому нас ожидает второй этап.

***

Чувствую себя грёбаной розовой пантерой, пока прокрадываюсь в кабинет Джонсон под руководством двух подруг, следящих за дверью из-за угла.

И где искать?

Судя по тому, что корзину она очистить не догадалась, флешка может просто лежать на столе. Не удивлюсь, если ещё и на листочке с подписью «украденная флешка из кабинета Александра, чтобы подставить гадюку Харрис».

Прочёсываю стол, поднимая все листы и стараясь справиться с отвращением от количества помпонов и змеиного принта. Миллион ручек, скрепок и кусков какого-то ластика разбросаны по столу. Видел бы Александр такое, точно бы оторвал мне голову, потом пришил бы и снова оторвал.

— На столе ничего, — шепчу девочкам, а в ответ слышу указание проверить ящики. — Как будто без вас я бы не догадалась.

Огибаю стол, раскрывая каждый ящик, роясь в сплошном мусоре: от фантиков до жёваных жвачек. Фу, ну и гадость, я не отошла от вонючего логова охранника, теперь ещё и слюни этой змеи могут быть на моих пальцах.

— Остался один, но он на кодовом замке. Четыре знака, — рассматриваю колёсико с резными цифрами, но на всякий случай дергаю за ручку, вдруг она забыла закрыть.

— Попробуй дату рождения, двадцать седьмое марта, — доносится до меня голос Рейчел.

Кропотливо проворачиваю цифры и вновь дергаю ручку.

— Ничего.

— Четыре нуля? — Ева явно возмущается от взгляда Рейчел рядом, но продолжает настаивать: — Она слишком тупая, попробуй.

— Не подходит.

— Четыре единицы?

— Ева! — шикает Линд, а у меня в голове появляется странная догадка.

Быстро ввожу комбинацию из чисел и бинго! Ящик открывается как по щелчку пальцев.

— Открыла!

— Как?! — хор женских голосов громко раздается в наушнике, заставляя поморщиться.

— День рождения Александра, прикиньте!

Отвлекаюсь от бурных обсуждений девочек и наконец-то заглядываю в ящик, удивлённо охая.

В нем чуть ли не целый алтарь с Нильсеном. Миллион его фотографий, как отдельно, так и с Джонсон вместе. Некоторые даже с подросткового возраста, их семьи явно давно дружат, но то, что тут творится, не есть хорошо. Какие-то неотправленные письма и открытки, вырезки из газет. Она помешана на нём, другого объяснения нет.