Носитель Искры. Тигр в волчьей шкуре (СИ) - Розин Юрий - Страница 14

В то, что миссия киллера закончилась успешно, ректор уже не верил. По крайней мере ночной гость должен был появиться и отчитаться о проделанной работе или хотя бы послать какое-нибудь сообщение. И теперь ни его самого, ни каких бы то ни было вестей не было, а Лаз был жив-здоров и в отличном расположении духа, так что итог их встречи можно было предположить. Вероятнее всего, мастер заплечных дел уже был мёртв.

По спине Си’Прака пробежала холодная капелька пота. Нанятый культом киллер не был Мастером, но в его навыках главу академии уверили. Если бы обстоятельства для ночного гостя сложились удачно, он бы вполне мог убить слабого Мастера в прямом столкновении, пользуясь хитрыми трюками и накопленными за многие годы работы навыками. А уж про скрытное устранение с помощью ядов и скрытого оружия и говорить не стоило. И такой человек умер. Более того, умер совершенно бесшумно и незаметно, ни сам Си’Прак, ни его соглядатаи не заметили ни единого следа боя в комнате Лаза. До этого глава академии думал, что это потому, что молодого профессора быстро и без сопротивления скрутили, но, как оказалось, всё было с точностью да наоборот.

Однако мысль о том, что Лаз расправился с киллером лично, была отметена главой академии почти сразу. По его данным, у молодого профессора просто не было на это сил. За несколько дней каникул, прошедших до визита ночного гостя, Си’Прак успел неплохо изучить жизнь Саймона Свана. Его люди даже посетили Зарган и осторожно расспросили бывших коллег Саймона, а также проследили за его женой. И даже если в предоставленных молодым профессором данных и были неточности, в целом всё полностью соответствовало правде. Так что своими силами он в принципе не мог справиться с кем-то вроде киллера культа. На предположение, что Лазу удалось подделать не только многочисленные документы, но и воспоминание нескольких десятков человек, Си’Праку просто не хватило воображения. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Может быть он и являлся ректором престижнейшей академии страны, но с истинно сильными магами и Мастерами Си’Праку приходилось встречаться очень редко. Кто-то вроде Даата имел статус неизмеримо более высокий, чем какой бы то ни было государственный служащий. А ведь Лаз был куда сильнее главы «Крыльев».

В результате единственным предположением, что у Си’Прака могло возникнуть — за вымогателем стоит некая могучая фигура, обладающая несравнимым уровнем магии. Она и убила ночного гостя, не оставив после себя никаких следов. В принципе вполне логично и по большей части верно, за исключением того, что в глазах главы академии Саймон Сван и Мастер Метаморфоз оказались двумя разными людьми. Впрочем, была и ещё одна довольно критичная ошибка в рассуждениях Си’Прака. Он решил, что таинственный маг просто прикончил киллера, не задумавшись о том, что мастер заплечных дел мог получить свою же пилюлю.

Лаз, с аппетитом поглощавший обед в столовой академии, и правда был в прекрасном расположении духа. То, что он четыре дня к ряду зверски пытал, а потом хладнокровно убил человека, не только не испортило ему аппетит, но и помогло немного успокоить бурлящую внутри ярость. Его ночному гостю досталась роль отдушины, куда Лаз смог выплеснуть накопившиеся стресс, нервы и беспокойство. И уже только это было максимально наглядным подтверждением того, что от того Лазариса Морфея, что щадил и жалел врагов потому что считал себя недостойным решать чужие судьбы, не осталось и следа. Тридцать лет Люпса со всеми его испытаниями и хаосом полностью изменили его отношение к жизни, своей и других.

Впрочем, вероятнее всего это было неизбежно. Даже если бы не было тьмы в его душе и энергии Хаоса, деформировавшей и искажавшей его сущность, может быть перемены не были бы столь разительны, но они всё равно были бы. В том мире такому человеку как Семён Лебедев было не выжить. От землянина в Лазе остались лишь знания наук, полустёршиеся воспоминания да любовь к тяжёлой музыке, которой на Люпсе и Сфарре ему катастрофически не хватало. В остальном, хотя внешне он казался интеллигентным и даже утончённым молодым человеком: всегда в строгом костюме, аккуратно выбрит и причёсан, со всеми вежлив и обходителен — под этой оболочкой таилось нечто в полном смысле этого слова жуткое.

Так что ничего удивительного, что после того, как у Лаза на несколько месяцев забрали жену и лучшего друга, отправив их непонятно куда в рабство, первый, на которого он смог спустить свою ярость, окончил в виде бесформенного окровавленного обрубка человека, едва способного мыслить и говорить. Жалости и раскаяния Лаз не испытывал ни доли мгновения. Во-первых, потому что для него, не обладавшего навыками Айны в ментальной магии, это был единственный способ выудить из ночного гостя необходимую информацию и убедиться в её достоверности. А во-вторых, потому что Лаз не сомневался: за свою явно продолжительную карьеру агент культа примерно также замучил до смерти не один десяток, а то и не одну сотню человек. Это было своего рода возмездием, к правосудию, правда, не имевшим никакого отношения. Просто, как говорится, что посеешь — то и пожнёшь.

А раз благодаря этому Лаз узнал что-то полезное, то возмездие это было совсем не напрасным. Узнал он, действительно, немало. Часть воспоминаний киллера была заблокирована особой магией наподобие клятвы души и раскрыть Лазу особо важные секреты он был физически не в состоянии, но даже так у доверенного агента культа Зверя в голове было предостаточно сведений. Имена предыдущих жертв, контакты в культе, с которыми киллер связывался ради новых заказов, информация, которую он выудил из «допрашиваемых», раскрывавшая немало грязных секретов богатейших и влиятельнейших людей страны, досье на Си’Прака, которое он прочёл перед отправкой на свою последнюю миссию, а также куда более полное и всеобъемлющее представление о культе Зверя Сфарры, чем то, что имел Лаз.

Как Мастер Метаморфоз и опасался, последователи «бога» в Эрде имели огромную власть. Они не захватили престол, как это было в начале континентальной войны на Люпсе и императора, похоже, нельзя было считать частью культа, но у них было достаточно сил, чтобы влиять на политику империи и даже напрямую продавливать выгодные им законы и приказы. В грубом приближении около тридцати процентов всего Эрда находилось под властью культа. А если посмотреть на картину более глобально и учесть не фактические активы и средства, а само влияние тех или иных сторон и организаций, то выходила и вся половина империи. Половина крупнейшей и сильнейшей Эрдской империи Сфарры находилась в руках непримиримых врагов Лаза.

Деньги, армия, Мастера, многолетние накопления артефактов от самых простых до таких сложных как грибы подавления магии против одного, хоть и невероятно могущественного мага. Разрыв сил можно было себе представить. Единственным преимуществом, что пока имел профессор Сван — это его инкогнито. Никто не знал и не догадывался, что молодой профессор магии изменчивости и Мастер Метаморфоз, в одиночку вырезавший главную базу одной из крупнейших теневых группировок Леракии — один и тот же человек. Другая внешность, новая, в первом и даже втором приближении совершенно идеальная история, полное отсутствие ауры Мастера, с его навыками скрыть её Лазу было раз плюнуть. И это позволяло Лазу постепенно и неторопливо накапливать другое преимущество. Информацию.

Пока что он не узнал ничего сверхъестественного, но уже имевшейся информации хватило бы на парочку скандалов национального масштаба. И даже не важно было, что у него не было никаких фактических доказательств. Культ не просто так многие годы и, возможно, даже века тщательно отсекал все возможности огласки своего существования. Если из ста человек девяносто девять не поверят в слухи, это будет означать, что один поверит. И в полумиллиардном Эрде это было пять миллионов уверовавших в существование культа. Из этих пяти миллионов точно нашёлся бы хотя бы один, что сумел бы по-настоящему докопаться до истины и явить её миру. Культ опасался Лаза не потому, что ему было что-то известно, а потому, что он мог стать первой искоркой огромного и страшного лесного пожара, потому что они его не контролировали.