Королева демонов - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 41

• Предыдущая
• 41/124
• Следующая

Она усмехнулась. Даже с Илной мужчины поначалу обращались подобным образом. Правда, никто еще не дерзнул повторить ошибку.

Ханно шумно выдохнул. Шарина дернула веревку, отчего первый узел оказался ближе к сосне, потом завязала еще раз. И теперь потирала руки, стремясь избавиться от соли, которой пропиталась веревка.

Ханно усмехнулся. В руке его было длинное копье.

— Мне следует пересмотреть свое отношение к тебе, может быть, извиниться? — спросил он.

— О, это вряд ли, — с ехидцей бросила Шарина. — Ты абсолютно прав, строя из себя дурака, как это делают большинство мужчин.

Великан кивнул и взглянул через плечо на море. Остров, на котором остался лже-Ноннус, лежал к западу, за горизонтом. Не проверив узел на веревке, Ханно вернулся к плоскодонке.

— Наверное, не откажешься от хорошего ужина, молодая госпожа? — спросил он. — У меня есть угли в горшке из сушеной тыквы, так что вода закипит очень быстро.

— Да нет, я вполне обойдусь сушеной рыбой, которую ты дал мне по пути. — Она неохотно убрала руку с рукоятки ножа. — Сейчас единственное, что мне нужно, — это сон.

— Можешь выбрать себе одно из покрывал. Или оба, если угодно. В это время года погода стоит настолько мягкая, что со мной ничего не случится, если я буду спать просто так.

Он воткнул копье рукоятью в землю. Более всего теперь оно напоминало дерево.

— Ночью тебе не о чем будет волноваться, молодая госпожа, — пробасил он.

— Да я, вроде бы, и не собиралась. — Шарин посмотрела прямо в глаза Ханно. Она почувствовала себя абсолютно спокойной.

Девушка, и вправду, очень устала — и физически, и морально. Но мысли так и роились в голове, так что вряд ли сразу уснешь. Кроме того, мешки из толстой кожи, покрытой с одной стороны жесткой щетиной, ужасно воняли. А обижать великана отказом не хотелось.

— Ханно! — позвала она. — Чем ты занимаешься? Я хотела спросить, как ты живешь?

— Я охочусь ради шкур в Байте и продаю их в Вэллисе, молодая госпожа. Потом покупаю оружие. Травоядные люди там делают пластины из рога, оправленные в кожи. Они полируют их до блеска. А потом еще украшают мозаикой.

Ханно сначала поджал ноги, потом вытянул их. На нем была круглая шляпа, камзол, подпоясанный широким ремнем, с которого свисали инструменты, включая пару ножей, — гетры и мягкая обувь — все из кожи.

— Я и не знала, что Байт обитаем, — проговорила Шарина, тоже присаживаясь. — Я имею в виду, реальными людьми. Насчет Волосатого Народа я наслышана.

Сказать по правде, она вообще слабо представляла себе нынешний мир, если не считать замечательных источников из классики Старого Королевства, изучаемых вместе с отцом. Она прочла «Космогеографию» Катрадинуса. Но Катрадинус умер за сто лет до того, как пришел конец Старому Королевству, а король Карус нашел погибель в пучине морской.

— Мы зовем их Мартышками, — подал голос Ханно. — Это и не люди, хотя настоящими обезьянами я бы не назвал их тоже.

Она помолчал, глядя в сторону моря.

— В Вэллисе есть специальный рынок, где торгуют клыками Мартышек. Сам я предпочитаю не причинять им зла, тогда и они обходят стороной мою хижину. Хотя, как я уже сказал…

Ханно вновь обернулся к ней.

— …они вовсе не люди.

Шарина расстегнула пояс и положила перед собой пьюлский нож. Временами она снимала его с себя. Слишком тяжелое оружие, чтобы постоянно таскать его на себе.

— Мой друг Ноннус говорил мне: самое трудное — решить за себя, и не решать за других. — Девушка улыбнулась спутнику. — Я рада, что ты не убиваешь других людей ради клыков, пусть даже это всего лишь Мартышки.

Ханно растянулся на спине.

— Мы, байтские охотники, частенько думаем, что мы и сами такие же, как эти Мартышки. Я сам прибыл с Орнифола. Отец мой был каменщиком. У него было тринадцать детей. Мне совсем не улыбалось торчать всю жизнь в деревне. Я пустился на поиски других мест, а потом, лет двадцать назад, осел в Байте. И неплохо выделываю кожи, как видишь.

Шарина лежала на одеяле. Она уже начинала понемногу привыкать к смраду, а может, просто усталость взяла свое.

— Лучше постарайся поспать, молодая госпожа, — произнес Ханно. — Встаем на рассвете.

Может, он и еще что-нибудь говорил, только Шарина ничего не слышала. Она повалилась в сон.

Солдат, натягивавший лук, так далеко высунулся наружу из башни, что Кэшелу пришлось ухватить его за одежду и удерживать от падения. Интересно, почему стрела с граненым наконечником не свалилась, когда лучник целился практически отвесно?

— Убивайте их! — орал трехголовый монстр. Тело его больше всего напоминало пузырь, стоявший на единственной волосатой ноге.

Лучник отпустил тетиву. Стрела, дзинькнув, полетела вперед. Эхо пошло звучать под каменными сводами.

Стрела попала прямо в шею одной из голов монстра.

— Убееее… — начал он снова, но захлебнулся собственной кровью.

Остальные чудовища кишели под стенами башни. Еще одна розоватая вспышка, и Кэшел заметил, как осветились ближайшие кусты и лес вдалеке.

Стукнула лестница. Деревянные стойки, но ступени обиты железом.

Кэшел с силой оттолкнул ее, и лестница вместе с карабкавшимися по ней монстрами пошатнулась. Он мог бы и вовсе уронить ее, но не хватало длины рук. Возясь с лестницей, он ударился головой о кирпич. Удалось. Лестница полетела вниз. В голове зазвенело. По обе стороны от него яростно сражались лучники.

Кэшел ударил по верхушке другой лестницы железным наконечником своего посоха. По ней карабкалось чудовище о четырех руках и с головой змеи. Жало уже почти касалось лица Кэшела. Юноша не двигался с места, хотя монстр рубанул его по руке. Лестница пошатнулась, твари полетели вниз.

Странные вспышки продолжали освещать башню. Кэшелу казалось, он видит разрубленную до кости собственную руку. Он дотронулся до головы, оказалось: на ней кровь. «Истекаю тут кровью, как недорезанная свинья…»

Сталь, камень и дерево сталкивались и ударялись друг о друга. Среди атакующих Кэшел разглядел жуткую тварь со щупальцами осьминога, при этом у нее был торс женщины с четырьмя грудями. В каждой руке по топору, а когти — что у дикой кошки!

От башенки отвалился кусок кладки. Захаг схватил его, подлетел к бойнице и швырнул камень вниз, причем, Кэшелу пришлось схватить мохнатого товарища на лету, дабы удержать его. Было уже непонятно, кому принадлежат хриплые выкрики: защитникам башни либо монстрам во дворе. Многие звучали почти по-человечески…

Безголовое нечто с руками, как паучьи лапы, стало перелезать через башенки. Арбалетчик выстрелил по собачьему туловищу. Чудище осторожно ощупало дыру в груди. Кэшел с размаху нанес монстру удар наконечником посоха. Тот отлетел к стене. Дальний лес озарили новые розоватые сполохи.

Внизу пропела тетива лука. Солдат подле Кэшела выругался и отступил назад. Из его запястья торчала стрела. Потом выдернул ее. Наконечник был сделан из собачьего зуба, он гулко стукнулся, упав на пол.

Лес почти затих, если не считать отдельных криков и воплей. Деревья стояли сплошной темной массой, изредка по ним пробегали цветные вспышки. Восточный горизонт казался освещенным более ярко. Странно, кажется, до рассвета еще далеко. Но так ли это?

— Хорошо поработали, парни! — воскликнул капитан Корас. Голос его звучал устало. Люди со звоном прятали оружие в ножны.

Кэшел услышал всхлипывание принцессы. Он присел рядом с ней, утешая:

— Все порядке, принцесса. Мы спасены.

Хотелось бы ему, чтобы это было так. В любом случае, Арии нужны сейчас именно такие слова.

Захаг тоже скорчился возле Кэшела.

— Мы им показали! Теперь будут знать, как лезть на нашу территорию, так, старший?

Кэшел заморгал от неприятного запаха. Должно быть, мохнатый приятель метал в нападавших свое дерьмо вместо снарядов. Ну ладно, стоит ли бранить его за это?

Ария приоткрыла глаза в некотором сомнении. Увидев, что никто не лезет через башенку с ножом в руках, она посмотрела на Кэшела.

• Предыдущая
• 41/124
• Следующая