Контратака - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 19

• Предыдущая
• 19/79
• Следующая

— А у тебя куда больше удачи, чем мозгов, малыш. Сгореть тебе не придется. Да и адовы круги в халианском плену тоже не грозят.

Впрочем, объяснить свои слова капитан не пожелал. А когда третий боевой крейсер халиан двинулся на перехват, Мак Джеймс ответил таким чудовищным маневром, что волосы Дженсена встали дыбом. «Мэрити» взяла вдруг совершенно самоубийственный курс прямо на звезду. Подобно ужасной хищной зверюге из какого-то кошмарного сна, халианский крейсер, развернувшись, следовал по пятам, провожая свою жертву в глубины ада. Теперь, если бы Мак Джеймс попытался вдруг включить маневровый привод и изменить траекторию, все обитатели «Мэрити» неизбежно сделались бы добычей огненного монстра.

— Ты решил попасть прямо в ад, — Дженсен пытался замаскировать собственный ужас бравадой, — через пылающие ворота.

Маккензи Джеймс молчал. Зато сам корабль наоборот, казалось, возмущается всеми доступными ему способами. Кабину управления наполнял прерывистый частый и резкий вой сирен, а панель управления обратилась в мерцающее море, предупреждающих огней. Зловеще растущий звездный диск словно притягивал взгляд. Находясь во власти ужаса, Дженсен начисто забыл о халианском крейсере. Но тут крейсер выстрелил, и Дженсен чуть не подпрыгнул от изумления.

По экранам мрачной фиолетовой тенью на фоне раскаленной звезды пронеслась ракета.

— Господи ты Боже мой! — раздраженно воскликнул Дженсен. — В привидения они верят, что ли? Ведь давно могли бы стереть нас в порошок.

— Они нас принимают за то, чем мы кажемся со стороны, — тихо и спокойно ответил Маккензи Джеймс, — за попавшийся без эскорта торговый корабль.

Он замолчал, словно решил, что такого объяснения вполне достаточно. По экранам пронеслась еще одна халианская ракета, оставляя за собой дрожащий мерцающий хвост, и капитан, будто вдруг припомнив, что сидящий в соседнем кресле взмокший от пота страдалец в измятом плаще Вольного Стрелка вовсе не его широко осведомленный помощник, добавил:

— Халиане решили, что мы выбираем самоубийство, дабы избежать плена. Их стрельба — это салют нашему мужеству, потому что в соответствии с их кодексом чести, такие действия должны вызывать восхищение.

Насчет самоубийства — это он на редкость точно заметил, подумал Дженсен и с чувством глубочайшего разочарования осознал, что всю эту ценнейшую информацию никогда не сможет доложить своим командирам. А жаль, ведь донесение, полное таких сведений, вне всякого сомнения, гарантировало повышение в звании и высокую награду. Но только вот этот неумолимо надвигающийся ад не оставляет никаких надежд.

Маккензи Джеймс выглядел до курьезного равнодушным к той участи, что ожидала их обоих в результате таких махинаций.

— А вот теперь смотри, — ухмыльнулся он, продолжая колдовать над приборами управления, грузный и невозмутимый, как медведь.

Дженсен, однако, выказал в ответ на это замечание ничуть не больше энтузиазма, чем истекающее кровью тело, продолжавшее лежать в углу возле трапа.

— Через пару секунд, — продолжал Маккензи Джеймс, — халианский корабль притормозит и отойдет в сторону, как раз на столько, что мы сможем выбраться из этого гравитационного колодца и уйти по касательной.

— Ну и что с того? — мрачно спросил Дженсен. Этот тип явно тронулся. Через пару минут вся эта посудина попросту расплавится в термоядерном месиве звезды, а он продолжает вести себя так, словно понятия не имеет об основных законах физики.

— Пора, — пробормотал Мак Джеймс. Халианский крейсер сдвинулся на экране в сторону.

Изуродованные шрамами пальцы капитана пробежались по клавишам управления, и двигатели «Мэрити» ответили хозяину послушным рычанием. Все пространство за кормой превратилось в море огня. Дженсена резко отбросило назад.

Он едва удержался в кресле, ухватившись поврежденной в стычке с Маккензи ладонью за металлическую скобу. Боль прокатилась по-телу мощным электрическим разрядом. Голова закружилась, в глазах потемнело.

— Это тебе не примитивный грузовичок, — напомнил откуда-то из темноты голос Маккензи Джеймса.

К тому времени, как Дженсен немного пришел в себя и у него восстановилось зрение, «Мэрити» уже мчалась по другой траектории, и огненный факел за кормой вычерчивал дугу, начинавшую плавно переходить в параболическую орбиту, еле-еле вписывавшуюся в безопасные границы. И всю эту эквилибристику шхуна проделывала с помощью немыслимо допотопных реактивных двигателей, питающихся сгораемым ракетным топливом. Такой реликтовой рухляди ни один находящийся в здравом уме и трезвой памяти капитан в жизни не разместил бы на настоящем космическом корабле.

— Зато эта штуковина обеспечивает практически мгновенный разгон в случае крайней необходимости, — сияя, объяснял контрабандист. — Она не раз помогала мне спасти шкуру.

Мак Джеймс растянулся в кресле и вновь принялся сгибать и разгибать пальцы, не обращая внимания на зловещее мерцание аварийных датчиков. Дженсен не удосужился даже высказать свое мнение о ситуации. Что ж, сейчас «Мэрити», может быть, и в безопасности, но только благодаря неожиданности маневра. Стоит только обогнуть Кастелтонское солнце, и халианский корабль тут как тут — снова встретит шхуну с той стороны. Как там ни крути, а даже печально знаменитой на весь Альянс ловкости Мака Джеймса отнюдь не достаточно, чтобы противостоять в бою тяжелому крейсеру.

— Мальчик мой, в твоем Справочнике офицера расписана далеко не вся информация о Вселенной, — язвительно заметил капитан, поймав недоверчивый взгляд Дженсена. — Халиане используют инфракрасные следящие системы. А это означает, что мы спасены, потому что жар этой звезды их ослепит.

И тут Дженсен начал медленно прозревать, осознавая, что оба они действительно спаслись. Халиане убеждены, что шхуна уже сгорела. Заслоненная мощным излучением Кастелтонской звезды, «Мэрити» может спокойно выйти на безопасную траекторию с помощью этих допотопных реактивных двигателей, а потом просто двигаться по инерции. Когда гравитационные ускорители отключены, ни одному инфракрасному радару не удастся отличить ее от астероида. Прострация и чувство безнадежности в мгновение ока испарились. Теперь жизненно важно добраться до пистолета, который Мак Джеймс с такой беззаботностью швырнул куда-то к подножию трапа.

Дженсен измерил взглядом расстояние до открытого люка. Оно оказалось куда больше, чем ему хотелось бы, особенно принимая во внимание, что накидка Вольного Стрелка будет сильно стеснять движения. Но с другой стороны, пожалуй, такого удачного момента как сейчас, больше не представится. Диск солнца Мира Кастелтона до сих пор угрожающе близко, да и халианские корабли все еще представляют собой немалую опасность. Все это должно полностью отвлечь внимание Маккензи Джеймса. Дженсен собрал все свое мужество и волю и рванулся вперед.

Но ему удалось сделать только один шаг. Огромная тяжесть навалилась вдруг сзади на плечи, и он тяжело рухнул на палубу. Маккензи Джеймс, мускулистый, как бык, мгновенно придавил его к полу. Дженсен попытался провести борцовский прием, который позволил бы сразу освободиться, но все впустую. Капитан уловил его движение и, опередив противника, перехватил и резко крутанул запястье. Дженсен, извергая проклятия, понял, что ему остается либо вновь плюхнуться на палубу, как безжизненный мешок с тряпьем, или же изойти от боли.

Остановившись в самый последний момент, когда рука офицера готова была захрустеть. Мак Джеймс ослабил захват.

— С тобой слишком много мороки, — безразличным тоном заявил он с таким видом, будто перед ним не в меру шаловливое животное, перевернул Дженсена и рывком поставил его на ноги. В руках капитана чувствовалась необычайная сила. Через какое-то мгновение офицер Флота понял, что уже скован своими собственными наручниками и совершенно беспомощен.

— И к тому же ты слишком много болтаешь, — добавил Маккензи, срывая пояс с накидки Вольного Стрелка. Он чуть помедлил, нащупав зашитый внутри корпус передатчика. На его лице мелькнула веселая озорная улыбка, затем, продолжая начатое цело, он методично свернул из пояса кляп и с профессиональной ловкостью отправил его по месту назначения. Дженсен пытался было сопротивляться, но ничего, кроме порезов на стянутых тонкими впивающимися в кожу металлическими наручниками, не добился. Капитан бесцеремонно швырнул его в ближайшее кресло и остановился, молчаливо и бесстрастно разглядывая пленника. Этот прямой и настойчивый взгляд действовал Дженсену на нервы сильнее, чем все неприятности, которые ему довелось пережить в своей жизни, вместе взятые.

• Предыдущая
• 19/79
• Следующая