П 4 (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 8

Почему братья? Так ведь у Михаила фотографическая память. Просто сравнил все три лица и нашел много общих черт. Не признать в них близкое родство довольно сложно. Похоже за ним отправились кровники. И вряд ли родня вся дружина. И вообще, гоняться за одним целой толпой не спортивно. Тем более, когда добро еще нужно пристроить. Однозначно их только двое.

Дойдя до излома, залег в траву, наблюдая за воротами постоялого двора. К этому времени его территорию уже покинул караван, направившийся в противоположную от Романова сторону. А вот и сладкая парочка появилась. И довольно споро припустила в его сторону. Да, средневековье. Но кто сказал, что тут царит беззаконие. Так что, опаску люди все же имеют. Но если есть уверенность, что тебя никто не уличит…

Михаил выплюнул травинку, отполз назад и поднявшись припустил к опушке леса, до которой было не больше трехсот метров. Оказавшись же под сенью деревьев, перешел на быстрый шаг. Ни к чему устраивать забеги. Его новое тело еще не привыкло к подобным нагрузкам. Да и легкие все еще нуждаются в раскачке.

Метров через двести лесной проселок, а иначе этот тракт он назвать не мог, вышел на полянку, диаметром метров пятьдесят. Романов пересек ее, после чего обежал по кругу, сделав небольшую волчью петлю и засел в подлеске. Уж что, что, а маскироваться он умел.

А вот эти двое похоже умели держать след. Появились довольно скоро. И судя по всему были невероятно довольны собой. Михаил отпустил их метров на тридцать, после чего поднялся с уже наложенной на тетиву стрелой. Они успели расслышать треньканье и дернулись в разные стороны.

Но одному из них повезло меньше. Он даже не успел толком сбить прицел. Стрела прошла над самым краем щита, впившись в основание шеи. Не жилец, даже если бы это была бронебойная стрела. Но зная, что шлемы они не надели, Михаил наложил охотничью, и рана вышла обширной.

Зато второй, мгновенно перевел щит из-за спины, одновременно с этим бросаясь в атаку, держа наизготовку короткое копье. Нечего и мечтать о втором выстреле. Чего Романов делать и не собирался. Вместо этого, он выхватил меч и нож, сам бросаясь в атаку. Подлесок не то место, где можно свободно рубиться.

Воин был хорош. Его молниеносная атака едва не привела к успеху. Будь на месте Михаила кто иной, и наверняка беды не избежать. Но Романов привычно скользнул в состояние, которое он называл боевым трансом и хотя и с трудом, но все же сумел разминуться со стальным наконечником. А еще, рубануть по древку у самой руки владельца. Выше, усилено железной пластиной, как раз предохраняя от рубящих ударов. А вот тут, просто дерево. Так что, в руках любителя тыкать в людей, остался только обрубок.

Контратаку незнакомец принял на ребро щита, уведя клинок в сторону. А в следующее мгновение его меч с коротким шуршанием покинул ножны и сходу обрушился на Михаила. Однако лишь вспорол пустоту, едва не долетев до земли. Его владельца слегка повело и он потерял равновесие из-за чего на секунду замер в слегка неудобной позе. Атаковать Романов не мог. Его тело находилось в неудобном положении.

Зато рука сжимающая нож была именно там где надо. Клинок отправился в полет с нижнего положения, практически без замаха. Несколько тренировочных бросков не пропали даром. Рука успела запомнить баланс оружия, и послала его точно в цель. Сталь вошла в шею с легким чавканьем.

Романов на автомате вышел из неудобного положения, и был уже готов к новой атаке. Так что, в случае если бы его противник все же увернулся бы, ему это мало чем помогло. Михаил делал основную ставку не на поражение цели ножом, а на то, что этот бросок на мгновение отвлечет противника, после чего он поставит завершающую точку. Не понадобилось. Вот и славно.

– Ну что, Миша, поздравляю тебя. То пусто, то густо. Тут одного только железа не меньше чем на сотню гривен серебра. Хм. Интересно, а Мономах все же провел до конца денежную реформу? Да какая разница, – осмотрев павших, пожал он плечами.

Признаться его сейчас куда больше занимали сапоги одного из братьев. И дело даже не в том, что они были в хорошем состоянии. Если верить глазомеру, а не доверять ему никаких причин, то размерчик у него под стать ноге Михаила. И это радовало особо.

– Экий ты! Девяносто динариев! Никак издеваешься. Брони и оружие ить не новые, а пользованные, с бою взятые. Да и качество, прямо скажем не очень. А цену гнешь как за работу лучших мастеров. Дорого. Не возьму, – развел руками купец.

– Угу. А еще и тебе нужно что-то заработать, – одарив его открытой улыбкой, произнес Михаил.

– А чего греха таить. Это мое ремесло. И коли мне выгоды нет, то и браться за дело не стоит.

– Согласен, уважаемый. Но я ведь лишь обозначил самую низкую цену за мой товар. Только чтобы показать, что понимаю его стоимость. А вот теперь готов выслушать сколько ты готов положить за него?

– Пятьдесят динариев, и только из уважения к славному воину.

– Жадность, порождает бедность, уважаемый Збышек, – все так же одаривая собеседника открытой улыбкой, покачал головой Михаил.

– Ты за словесами-то следи. А то ить не погляжу, что весь из себя справный вой.

– Не сердись, уважаемый. Давай так. Ты платишь мне шестьдесят динариев и позволяешь ехать в твоем караване до Киева. Эдак и мне сподручней и тебе, случись беда, лишний меч не помешает. И это последняя моя цена. Если не согласен, поищу другого покупателя. Мне спешить особо некуда. Не сегодня, так завтра тут пройдет другой караван. А то и до Червеня дойду, да там продам с большим прибытком.

– Не тяжко будет? Путь, поди, не близкий, – хмыкнул купец.

– Ничего. Своя ноша не тянет. А монета в кошеле пока водится.

– То есть, плату как охранник ты не запросишь? – уточнил купец.

– Нет. И даже сам себя всем обеспечу. Но коли случится драка, то все взятое мною с бою, моим и будет, – подтвердив, счел все же необходимым уточнить Романов.

– А согласен, – протянул руку купец.

– Вот и договорились, – скрепляя сделку рукопожатием произнес Михаил.

Убитых он не просто оставил в лесу, а прикопал от греха подальше. Средневековье конечно. Но, как уже говорилось, законы работают и здесь. Так что, от греха подальше. С убитых, помимо брони и оружия, разжился еще и вещичками. Нужно же во что-то переодеваться.

Ну и кошели их к нему перешли. И на этот раз со средствами все было куда радужней. Там обнаружилось сто пять дирхемов, что составляет чуть больше пяти золотых динариев, которых там не было. Ну и резанная монета. В Польше, как и во многих других государствах, имеют хождение арабские монеты, которые режут для размена.

А вот на Руси, с недавних времен, дела обстоят иначе. Мономах провел-таки денежную реформу, составив стройную десятичную систему из золотых, серебряных и медных монет. Золото появилось совсем недавно, уже при его сыне.

Это Романов узнал из разговора с купцом Збышеком, направляющемся в Киев. Его караван, в свою очередь, нагнал на одном из постоялых дворов. Михаил намерено завел с ним разговор, дабы навести мосты. Ему ведь нужна была попутка. И этот караван был ничуть не хуже какого другого.

А еще ему стало известно и то, о чем Лешек понятия не имел. В частности то, что великий князь Мстислав Владимирович помер еще по весне. А на стол взошел его сын Всеволод Мстиславич, при непосредственной поддержке своего дяди Ростислава, ратующего за дела своего покойного и любимого брата Владимира Рюриковича, прозвищем Мономах.

К слову, сам Ростислав взял фамилию Всеволодов. Еще одна из реформ Мономаха, предложенная Михаилом и нашедшая свое воплощение в реале. Правда, сомнительно, чтобы тут все было гладко. Помнится, при жизни Романова князья были далеко не в восторге от того, что их вот таким нехитрым способом отдаляют от рюриковских корней. На фоне этого, фамилия дяди и опоры великого князя явно указывала на то, что он намеренно и добровольно отстранил себя от очереди на престолонаследие…