Выбери любимый жанр

Зачет по тварезнанию (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс" - Страница 12


Изменить размер шрифта:

12

— А где я их возьму?

— Где-то там, — я ткнула рукой за ствол. — Он всегда испражняется возле лежанки. Ну, давайте, давайте. Время идет, уже и позавтракать пора.

Студент поперхнулся.

— Очень вовремя, — проворчал он и пошел в указанном направлении, старательно хрустя подсохшими, ломкими ветвями.

Из-за дерева слышалось недовольное бухтение и шуршание.

— Кейрат, вы там палочкой, что ли, воспользуйтесь, — крикнула я ему вслед.

— Что бы я делал без ваших советов! — он появился, разгибаясь из-под ветвей, с перекошенным лицом. — Вы специально придумали эту экзекуцию для нерадивых студентов, да?

— Вообще-то, нет, — ответила я. — В смысле, не я придумала. — Дождавшись, когда на лице Торнсена мелькнет недовольство, я продолжила. — И не для того. Мы по-прежнему очень мало знаем о тварях. Вы заметили, что эти экскременты практически не воняют?

— Не заметил. Я не дышал рядом.

— Напрасно. Они действительно почти не имеют запаха. А это говорит нам, что выпени не питаются животной пищей.

— Вы хотите сказать, что они травоядные? — на лице парня промелькнуло удивление.

— Какая разница, чего я хочу? Да, они травоядные.

— А зачем им тогда?.. — Торнсен потряс растопыренными пальцами у себя перед носом, видимо, изображая клыкастую морду.

Я пожала плечами.

— Идемте, Торнсен. Вы же не хотите завтракать прямо здесь?

— Я уже вообще не хочу завтракать, — буркнул он.

Надо же, какие мы чувствительные! Ладно, мне больше достанется.

14. Лайна. Очень сильно промахнулись.

Разумеется, он соврал. Мужики всегда обещают: «Да чтобы я?! Да ни за что!» И что? Я еле успела спасти от рук Торнсена последний кусочек сыра!

По дороге я нарвала ароматных трав и веточек, Кейрат развел небольшой костерок, и теперь у меня в руках была кружка с божественным отваром. Я привалилась спиной к гигантскому дереву, глядя на лучи солнца, просеивающиеся сквозь хвою, и в душе моей булькали пузырьки счастья. Много ли нужно человеку? Хороший завтрак, целительный горный воздух, пропитанный запахом мхов и смолы, тишина… Хорошо!

— Что? — спросил Торнсен.

— Хорошо, говорю. А вы знаете, Торнсен…

— Кейрат.

— Хорошо, — мой взгляд зацепился за характерную проплешину среди веток. — Если знаете — то «Кейрат», если не знаете, то «Торнсен».

Вообще-то я хотела поделиться идиллией на душе, но если мы тут в игры решили поиграть…

— Так нечестно! — возмутился студент.

— Ха! Не в вашем положении торговаться, — напомнила я.

— Ладно, говорите, что там я должен знать, — обреченно согласился он, сыто откидываясь прямо на траву и закладывая руки под голову. Слабый ветерок ворошил его чуть золотистые пряди. Сбоку было особенно заметно, что Торнсен — не лей. Вот на профиль Сафониэля можно любоваться бесконечно. Это идеальное произведение природы! А у Торнсена нос был… крупный. И подбородок мощный, выдающийся. Упрямый подбородок. Неидеальные по отдельности черты при этом складывались в удивительно гармоничное и очень мужское лицо.

…Всё-таки когда он лежит, он не так подавляет, чем когда стоит. Хотя, когда у него стоит, он и лежит как-то… подавляюще…

Это всё избыток магии! Нужно срочно помагичить. Забрести подальше, и долбануть так… Чтобы разогнать всех тварей в округе. Но это очень далеко нужно зайти. А то кого я буду изучать?..

— …Видите, во-он там, немного левее солнца, — вернулась я в реальность, — заломанные ветви. Кто это был: воплежуть или косорыл?

Торнсен одним резким движением перетек в сидячее положение, повернувшись ко мне спиной с мощными плечами. Косая сажень везде.

— Я бы, конечно, мог вспомнить, что вы вчера видели косорыла, и сказать, что это он, — начал студент, на секунду развернувшись ко мне корпусом.

— Но?..

— Не погоняйте, Джелайна, не запрягали, — рассмеялся он, и глубокие складки-ямочки прорезали его щеки. — Но я уверен, что это воплежуть.

— Даже уверены?

— Более того, это был напуганный воплежуть. Видите, «туннель» пробит горизонтально. Обычно воплежуть в лесу летает ниже, там где уже нет ветвей, одни голые стволы. А здесь он ломился через ветви, надеясь уйти от опасности. Причем, серьезной опасности, иначе бы он просто взлетел над кронами.

— Хорошо, — кивнула я. — А почему не косорыл?

— А потому что косорыл в случае опасности зарывается в верхний слой почвы и прикрывается иллюзией. А просто так он по лесу не летает. Он взбирается по стволам наверх и обычно уже оттуда взмывает в небо.

Сказать, что я была потрясена… В общем-то ничего не сказать.

— Вы сталкивались с ними на боевой практике?

— Если честно, нет. Дайна миловала. Но я читал вашу статью в «Вестнике тварезнания». Называлась она, как сейчас помню, «Сравнительная этология тварей третьего класса опасности». Так что можете звать меня просто «Кей».

Блондин подмигнул, выдрал какую-то травинку, сунул ее в рот и снова завалился на землю.

Это был шах и мат.

— Но там же нет картинок, — напомнила я, чтобы хоть чем-то заесть горечь поражения.

— Там и пяти страниц нет, — вернул мне Торнсен. Точнее, Кейрат. Нужно привыкать называть его «Кейрат». — Так что уснуть я тоже не успел. К тому же ее написали вы, — он на секунду бросил на меня хитрый взгляд.

— Ну, не я, а Сафониэль лей Гроссо и я, — возразила я.

— Вот не надо, Джелайна. Его статьи я тоже читал, — саркастично заявил этот з-з… знаток.

— Еще скажите, что вы действительно сами сдали термаг на сто баллов.

Кейрат лишь улыбнулся. Так, как обычно улыбаются самоуверенные мужчины. Когда так улыбался Сафониэль, у меня возникало желание подставить ему подножку или пролить томатный соус на его любимую белую рубашку с жабо.

Но в следующую секунду он сел, а еще секунду спустя стоял в середине полянки и оглядывался по сторонам. Я тоже заметила это. Лес вокруг в один момент стих. Исчезли звуки птиц, насекомых и даже шум ветвей. Как в нас вбивали все шесть лет университета, спустя пару ударов сердца я была спиной к спине с боевиком. Я скорее почувствовала, чем увидела его удар. Два удара сердца на дубль — скорректированный парный удар, который должен нанести боевик, и я раскрыла шатром щит. Удар в контур я тоже ощутила, потому что не имела права оборачиваться. Моя обязанность — держать периметр в своих ста восьмидесяти градусах. Но оборачиваться и не требовалось. Я ее увидела. Тварь почти черканула щетинистым брюхом по щиту передо мной. Хвост, усеянный крупными, как кинжалы, колючками, метался из стороны в сторону.

А потом она развернулась.

Дайна, какая же она была страшная! Щелки глаз полыхали синим огнем. Морду окаймляли острые гребни. Гребень из жестких зазубренных пластин торчал посередине груди.

— Лайна!

Я опустила контур, набирая полную грудь воздуха и считая удары сердца. Первый сгусток силы влетел твари прямо в морду, и ее облик исказился сквозь файербол, как через пленку мыльного пузыря. Это был мощный выброс. Очень мощный. Для третьего — вообще нереальный. Тварь дернула головой. Но даже не притормозила полет. Ту-тук. Тварюга открыла пасть, намереваясь нанести ответный удар.

— Падай!

Я послушно упала, ощутив, как поднялись волоски на шее, когда сверху пронесся четвертый пылающий шар. Торнсен подхватил меня в полете и ушел вбок перекатом, накрывая меня своим телом. Я сжала зубы, растягивая контур на горизонтальное тело Кея, скорее угадывая его границы, чем зная их. Щит содрогнулся, хотя ему досталось по касательной — основной удар пришелся туда, где мы стояли минуту назад.

И на лес снова опустилась тишина.

На это раз — спасительная.

15. Лайна. В избушке, временно переименованной в "базу практики"

Я разжала зажмуренные, как оказалось, глаза, и обнаружила Торнсена над собой. Ничего неожиданного в этом не было. Я всем телом ощущала, что он… сверху. Но ощущения эти были… необычными. Незнакомыми. Неправильными. И расстояние до его губ было непозволительно близким для преподавателя и студента. Даже для пары «боевик — защитник» слишком. Конечно, после такого боя его вряд ли можно считать опасным.

12
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело