Сентябрь (СИ) - Зарин Ярослав "RavenTores" - Страница 24

— Хорошо, там и поговорим, — Ринко чуть качнул головой. — Как твой друг, уже уехал?

— Не стоит твоего внимания, — отрезал Тэйлос. Он никогда прежде не испытывал такого странного чувства — это была не злость и не ярость, не глухое раздражение. Он будто оставался спокоен внутри, но вёл себя неприветливо и резко. Казалось даже, это не он сам, не его нежелание общаться, а нечто ещё.

— Ну, бывай, — Ринко спешно начал спускаться, как будто бы прочитал неприязнь в его лице. Тэйлос закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Действовал ли так амулет Дэвида? На помощь пришли другие чары? Он не мог найти ответ сам, но точно был уверен, что Ринко приходил не просто так, а главное — вовсе не по своей воле.

Тэйлос не хотел беспокоить Дэвида, но чем дольше находился один в своей квартире, тем меньше мог работать и тем сильнее было беспокойство. На закате небо очистилось, и сквозь щель между штор упал розоватый луч. Глядя, как в нём танцует пыль, Тэйлос подумал, что больше не может находиться здесь. Ему был необходим Дэвид, точно только в нём он мог найти утешение и поддержку.

Спешно собравшись, Тэйлос, почти не задумавшись о том, что делает, прихватил шкатулку с амулетами и почти бегом направился в отель. Назвав мальчишке за стойкой знакомый номер, он поднялся по лестнице и замер перед дверью, внезапно оробев. Дэвид был слишком уставшим, стоило ли будить его прямо сейчас?.. Тэйлос отошёл к лестнице и заприметил боя, скучавшего на площадке. Идея заказать ужин — и тем самым смягчить возможное недовольство — показалась удачной, Тэйлос тут же подозвал мальчишку и объяснил, что ему нужно.

Теперь он постучал в комнату Дэвида совсем в ином настроении. Тот открыл не сразу, он явно ещё не вставал и был сонным. Тэйлосу даже показалось, что сейчас он выглядит старше своих двадцати семи.

— Проходи, — он отступил, пропуская его в сумрачную комнату — шторы были плотно завешены, мебель тонула в полумраке.

— Скоро принесут ужин, — сообщил Тэйлос, когда Дэвид закрыл за ним дверь и кивнул на кресло, сам устраиваясь на диванчике и потирая лицо ладонями.

— Но тебя привело нечто иное, — предположил он, бросив на него короткий взгляд. Тэйлос едва коснулся амулета через ткань рубашки. — Ты надел другой амулет, — сразу заметил Дэвид этот жест. — Какой?

Поколебавшись из-за внезапно возникшего смущения — столь же иррационального, как беспокойство, пригнавшее его сюда, Тэйлос вытащил из-под рубашки подвес за шнурок и показал, удерживая на ладони. В сумраке комнаты мелкие камни на нём почему-то сияли особенно ярко, точно поймали отражённый луч, а крупный тёмный, напротив, точно излучал темноту.

— Почему именно его? — спросил Дэвид, и сейчас в его голосе не было шутливых ноток или подначки. Он даже будто бы был удивлён.

— Не знаю, — пожал плечами Тэйлос. — Он словно сам попросился в руки, но… я пришёл не из-за него. Ко мне заходил Ринко.

— Твой коллега очень удачно выбирает время — всякий раз появляется, когда меня нет, — заметил Дэвид, откидываясь на спинку дивана.

— Он вёл себя не так, как обычно, — Тэйлос снова спрятал подвес и продолжил, стараясь холодно проанализировать ситуацию, только выходило не слишком хорошо: — Мне показалось, что он боится войти. Мы разговаривали на пороге, и он звал меня прогуляться, слишком быстро закончил разговор. Вот что ещё странно — он спрашивал о тебе. Возможно, это от усталости, но он не произвёл на меня впечатления приятного человека, однако раньше я находил его приятным.

Дэвид слабо улыбнулся.

— Ты всё ещё сомневаешься, но уже знаешь ответ на все свои вопросы.

— Пожалуй, — задумался Тэйлос. Как бы ему сейчас хотелось возразить, отказаться верить в то, что Ринко всего лишь использовал амулет, чтобы нравится ему… Но факты указывали на другое положение вещей. Вздохнув, Тэйлос добавил: — Мне не нравится его интерес к тебе.

— Почему же? — Дэвид внимательно посмотрел на него. — Считаешь, мне что-то угрожает?

Тэйлос пожал плечами. Когда он всматривался вглубь себя, оказывалось, что раздражение вызывали вовсе не распускаемые Ринко слухи — а он был уверен, что тот не держит языка за зубами и горазд придумать что-то неприятное, не мнимая или реально существующая опасность. Внутри него словно поднималась странная ревность — он просто не желал обсуждать друга с кем-то ещё! Можно ли ревновать друзей вот так?

— Не знаю, — сказал он в итоге, потому что Дэвид, казалось, всё ещё ждёт его ответа. — Непонятное чувство. Не желаю, чтобы он соприкасался с тобой или говорил о тебе.

В номер постучали, и Тэйлос облегчённо вздохнул, точно это давало ему возможность не продолжать неприятный разговор. Дэвид поднялся, чтобы принять ужин и вскользь заметил:

— В любом случае это лучше, чем его интерес к тебе.

Пока официант расставлял тарелки, Дэвид зажёг лампы, и комната осветилась, вмиг став намного уютнее. Когда же они снова остались одни, Тэйлос взглянул на Дэвида и сказал:

— Он не смог войти ко мне в квартиру из-за того, что сделал ты?

— Да, — кивнул Дэвид после небольшой паузы. Он прошёл в спальню, но было видно, как он скинул шёлковый халат, в котором был до сих пор, и надел свежую рубашку, аккуратно и неторопливо застёгивая пуговицы. — А значит, его мотивы не чисты.

— Отчего-то я не мог оставаться один, — признался Тэйлос, посчитав, что Дэвид сумеет растолковать это его состояние и не примет его слова за жалобу. — Не хотелось тебя тревожить, но… Кажется, со мной что-то происходит, но я не понимаю что. Ты же как будто бы должен понимать.

— Можешь оставаться у меня, сколько нужно, — отозвался Дэвид и появился из спальни полностью одетым. Он повязывал шейный платок. — Правда, возможно, тебе будет лучше без него… — он подошёл и аккуратно подцепил шнурок амулета, осторожно снимая подвес с его шеи. — Не знаю, почему ты остановил выбор именно на нём, это, пожалуй, наиболее… бесполезный из всех, что есть в твоей шкатулке, — Дэвид мимолётно и тепло улыбнулся. — Всего лишь… выражение моей к тебе приязни, не более.

Тэйлос поймал камень в ладонь и сжал пальцы.

— Хочу его оставить, — сказал он твёрдо. Дэвид вгляделся в его лицо, медля, но потом отпустил подвес и отступил.

— Твоё право.

Они принялись за ужин, и подвес как будто бы оказался забыт. Вкусные блюда отвлекли от непонятных ощущений, и Тэйлос решил заговорить о деле, только когда они перешли к десерту.

— Насколько мне теперь нужно погружаться в метафизику? — спросил он. — Следует почитать какие-то книги, или ты сам расскажешь всё, что мне нужно знать? Как управляться с моим даром?

— Боюсь, без погружения не обойтись, — Дэвид задумчиво качнул головой и отвёл взгляд. — Знаю, ты выстроил свою жизнь иначе, никак не соприкасался с этим и в университете, оставаясь чрезвычайно аккуратным, даже щепетильным в том, чтобы не переступать опасных граней. К сожалению, проснувшийся дар не позволит полумер — ты научишься им управлять или он поглотит тебя.

— Пугающая перспектива, — усмехнулся Тэйлос, отправляя в рот ложку сладкого. — Что, в таком случае, мне следует сделать сейчас?

— Начнём с амулетов, — Дэвид бросил взгляд на шкатулку. — Ты должен научиться их чувствовать — в первую очередь, чтобы начать различать, что именно берёшь в руки и какие вещи тебя окружают. Делать их тебе не придётся — с этим справлюсь и я. Ты медиум, внешний мир для тебя значительно богаче, чем для других, и иногда амулеты будут твоим щитом против всех этих ярких красок.

— И как их чувствовать? — Тэйлос прикоснулся кончиками пальцев к тёмному камню, спрятавшемуся за тонкой тканью рубашки, снова ощутив, как тот будто зовёт или притягивает его. Дэвид словно не заметил его прикосновения и принялся объяснять почти вдохновенно:

— Мы все поначалу совершаем одну и ту же ошибку — пытаемся анализировать, впускаем разум в сферу, где на первый план должны прийти ощущения. Тебе следует отказаться от рационального, но позволить ощущениям родиться внутри свободно, без вмешательства твоего несомненно острого ума. Цветок прячется под землёй, прорастая сквозь неё постепенно, пробиваясь к свету, накапливая силы. Так и чувствование. Оно позволит тебе увидеть, как цветок раскроет лепестки, и только в тот момент сорвать его.